Почти родственники

Грабитель молча сложил семь пачек пятисотевровых купюр в пластиковый мешок. Сгреб еще несколько бумажек.
NN был спокоен. На сейфе была добавочная, позавчера поставленная сигнализация. Сейчас приедет полиция.
Но как они вошли в дом?
Ах, да. У него ведь нет охраны. Но зачем ему охрана? У него нет врагов, он давно ушел из бизнеса, он благотворитель, известный всей стране. Он живет в респектабельном пригороде. Сегодня у него собрались человек сорок ближайших друзей – день рождения внучки.
– Назад идем! – скомандовал грабитель.
Они спустились по лестнице в парадный зал. Все гости – мужчины в смокингах и дамы в открытых платьях – прилежно выполняли приказ стоять неподвижно. Было похоже на музей восковых фигур.
– Уходим! – крикнул грабитель и выстрелил в люстру; свет погас. – Всем не двигаться пять минут! Считайте до трехсот! Вслух! Раз! Два! – и выстрелил в лампу в холле.
Стало совсем темно.
Гости покорным хором стали считать. Не успели они дойти до тридцати, двери с грохотом распахнулись, замелькали фонарики, и бодрый голос заорал:
– Ни с места! Полиция! Руки вверх!
Полицейские заняли дверные проемы, стали возле окон.
Минуты через три зажегся свет.
– Кого вы видите в первый раз? – спросил инспектор хозяина.
NN внимательно осмотрелся.
– Здесь только мои друзья, – сказал он.
– Вы в этом уверены?
– Рад вам представить моих друзей, лейтенант! – он назвал имена и титулы всех присутствующих: актеров, министров, поэтов, депутатов, живописцев, послов и даже одного лауреата Нобелевской премии.
– Значит, они успели уйти, – сказал инспектор. – Но как?
– Вам виднее, – сказал NN.
Назавтра инспектор позвонил и сказал, что патрульный обнаружил на обочине две маски. Очевидно, их выбросили из машины. Следствие продолжается.
NN положил трубку. Раздался новый звонок. На этот раз из университета. Он долго слушал, а потом сказал:
– Боюсь, что нет. Нет, нет, увы. Я решил свернуть большинство своих грантовых программ. Извините, денег нет!
 
квартира машина работа семья
 
Попытка к бегству
 
Пусть он увидит, пусть. Не надо его беречь. Я всегда его берегла. И что я получила? Хватит, больше не буду. Но пугать не буду тоже. Я его предупрежу. Чтобы он не вляпался в неприятности.
Напишу на бумажке и повешу ее на дверь. Вот так: «Стой! В квартиру входи только с милицией. Я там вишу. В ванной. Там довольно крепкий крюк. Еще я выпила много таблеток и вскрыла вены, на всякий случай. Прости меня».
Нет, это смешно. Надо просто: «Я повесилась в ванной. Никого не винить. Я сама, в уме и памяти. На похороны зови всех, кроме КР. Не обмани! Прощай».
Нет, это лишнее. Соседи увидят, начнут ломиться. Получится ерунда. Ничего, пусть он испугается, не маленький. Записку можно в прихожей. Вот такую: «Прощай! Я повесилась. Никого не винить. Не говори КР. Целую».
Так лучше всего.
Она пошла в душ и долго там полоскалась, раздумывая, одеваться ей, или повеситься так, в голом виде. Решила сначала вытереться.
Зазвонил телефон. Она не стала выбегать из ванной. Телефон позвонил раз десять и замолчал.
Ну и наплевать, подумала она.
Пусть она достает меня из смятой машины, пусть. Хватит ее жалеть! Пусть она увидит меня, вмятого окровавленной головой в разбитое лобовое стекло. Ремни, воздушная подушка – если хорошо шарахнуться, то не поможет. Надо боком. В лоб и боком. Только чтобы она не догадалась, что я нарочно. Записка? Какая чушь! Может, еще КР привет передать?
Но попрощаться надо. Просто сказать: прощай. Пусть думает, что хочет.
Он набрал номер. Никто не подошел. Ну и наплевать, подумал он.
Проехал по глухому загородному шоссе еще километров пять. Как нарочно, ни одного грузовика навстречу.
Он долго решал, посылать смс или нет. Решил, что все-таки да, надо.
Свистнула смска в ее телефоне.
– Достали! – закричала она, красиво одетая, надушенная и накрашенная.
Взяла телефон. Там было написано: «Я разбился на машине. Прощай. Позвони КР. Целую».
Она швырнула в сторону блестящую капроновую веревку.
Он опять ее обогнал.
Хотела позвонить в милицию, сказать его фамилию и номер машины, но не было сил. Сидела на диване и смотрела какую-то чушь по третьему каналу.
В половине двенадцатого она услышала ключ в двери.
Бросилась в прихожую, схватила и разорвала записку. Кинула ее в унитаз. Спустила воду.
– Когда ни приду, – громко сказал он, снимая ботинки, – она всегда в сортире. От кого ты там прячешься?
– Есть будешь? – спросила она. – Чего молчишь? Тебя кормить?
– Руки вымой, – сказал он.
– Не смешно! – сказала она.
 
значение и смысл
 
Девять слов о любви
 
Этот разговор я случайно подслушал много лет назад.
Дачный поселок, парк, внизу – река, над рекой – скамейка.
На скамейке – два силуэта на фоне закатного неба.
Он спрашивает:
– Я тебе нравлюсь?
– Да.
– Как человек или как парень?
Долгая пауза.
Значит, как человек… Обидно за парня.
 
повстречал Эдип Электру
 
Хороший, но плохой
 
Еще о человеке и парне.
Не знаю, как это называется теперь.
Но в мое время у некоторых непростых девочек, у таких незаурядных, которые с короткой стрижкой и в свитере, – у них было по два кавалера. Один назывался мой мальчик, а другой – мой друг. С одним целовались, с другим ходили в музей и на концерт. Для фортепьяно с оркестром.
Разумеется, возникали некоторые трудности общения. Но непростая девочка держалась изо всех сил. Потому что ей было скучно, ей было не о чем разговаривать с мальчиком. И совершенно не хотелось целоваться с другом.
«Бывает любовь, а бывает секс», – убеждена непростая девочка. Если любовь и секс соединяются – получается так называемое счастье. Но его не бывает. Потому что не может быть никогда.
Кажется, именно из этого твердейшего убеждения непростой девочки – «счастья все равно никогда не будет» – возникают такие, что ли, половинчатые персонажи ее жизненной драмы: прекрасный любовник, но скверный муж; отличный хозяин, но неважный отец; надежный спутник, но черствый человек; заботливый семьянин, но плохой добытчик…
Это же, разумеется, относится и к непростым мальчикам, которые с юных лет были убеждены примерно в том же. Для которых одна девочка была девочка, а другая – подруга, знакомая, хороший-добрый-умный человек.
А все, наверное, начиналось просто: он(она) дает не то, что я от него(нее) жду.
Дает что-то хорошее, приятное и полезное. Спасибо. Но – не то.
А если не то, зачем тогда брать?
Боже, как это часто бывает. И как редко люди это понимают, умея только смутно ощутить жизненную неудачу.
Вопрос же, что такое счастье, остается открытым. Как всегда.
 
рассказ моего приятеля
 
В первых числах января
 
Мой товарищ рассказывал: «Была у нас на курсе девочка по прозванию Бледная Клара. Из Вильнюса. Удивительно некрасивая, с бескровным лицом, белесыми волосами, бесцветными глазами и острыми клычками. Хотелось потрогать их пальцами, ощутить легкий укол.
Однажды я позвонил Бледной Кларе (была куча общих друзей-подруг, и на квартире одной такой подруги она проживала в тот момент), позвонил и сказал: „Кларочка, не откажи в любезности, мне сегодня, представь себе, негде ночевать“. Что было отчасти правдой. Она сказала: „Пожалуйста, но ко мне должна зайти приятельница с кавалером, но это ничего“.
Ничего так ничего, я прихожу, мы пьем чай, и получается интересная штука: у меня были чудесные женщины, умницы и красавицы, и со всеми я расходился. Но вот сидит передо мной Бледная Клара, похожая на утопшую ундину, тихая, неважно одетая – и душа моя переполняется желанием и нежностью. „Клара, – говорю я ей. – Ты мне очень нравишься. Ну, иди сюда, ну, скорее…“ „Ты уверен? “ – спросила она. Я схватил ее за руки и зашептал слова любви. Вот оно, счастье мое, с вялыми локонами вдоль бледных щек. С острыми зубками и толстыми ножками.