Говоря о нас (СИ)

Она взяла кофе и, когда их пальцы соприкоснулись, её сердцебиение участилось.
Она не могла оторвать от него взгляда. Была рада его увидеть. Слишком счастлива.
— Доброе утро.
Вместе они отправились к лифту.
— Рано утром у меня назначено слушание, и я не был уверен, что ты выйдешь
вовремя. Потом вспомнил, что ты тоже должна присутствовать в зале заседаний. Тогда
сказал себе, что если ты действительно пунктуальна, как говорила вчера, то я мог бы
рискнуть. — Роджер проверил часы. — И мне повезло, ожидание тебя окупилось. Ты как
раз вовремя. Мне нравится эта новая версия тебя.
Она закатила глаза.
— Это не новость. Я так устроена.
Двери лифта открылись, и он предложил войти ей первой. Он всегда вёл себя как
джентльмен. Элизабет задалась вопросом, был ли он таким же джентльменом и в постели?
Спрашивал бы разрешения, прежде чем дотронуться? Или в постели ему нравилось
доминировать? Что-то ей подсказывало, как именно он себя вёл. Элизабет прошла вперёд
перед Роджером, и температура её тела повысилась на несколько градусов. Её ноги
задрожали, в то время как она представляла его, делающего с ней порочные вещи.
Элизабет прижала к груди руку и сдержала стон.
Святые небеса. Она должна восстановить контроль.
А действительно было бы так неправильно — переспать с Роджером? Он поступал
так постоянно. Без проблем приводил в свою постель женщин. И никогда не был влюблён
ни в одну из тех, с кем заводил интрижки. Если она будет осторожна, сможет поддержать
отношения, базирующиеся только на сексе, то почему бы и не развлечься немного, прежде
чем перевернуть страницу и переехать. До тех пор, пока сама для себя помнит, что не
должна в влюбляться Роджера.
Но стоит ли ей доверять своим обещаниям?
В этом у неё не было уверенности.
Это было серьёзной проблемой.
Откусив от круассана, Элизабет уставилась на его пресс. Он казался таким
накаченным и твёрдым. Элизабет могла бы поспорить, что сними он рубашку, и у неё
получится посчитать каждый кубик...
— Ты в порядке? — спросил Роджер, с любопытством глядя на неё, пока двери
лифта закрывались.
Элизабет не могла ответить, потому что круассан был сухим, а она откусила
слишком большой кусок. И прежде, чем смогла его проглотить, у Элизабет возникла
уверенность, что она задохнётся напротив мужчины, с которым хотела заняться сексом. В
её некрологе могли написать: умерла, подавившись и задохнувшись по вине круассана, потому что была слишком труслива, чтобы сказать мужчине, что желала его.
— Да. Конечно. А почему ты спрашиваешь?
— Ты смотрела на меня очень странно.
У неё запылали щёки.
— Прости. Я задумалась.
Он приподнял бровь и внимательно посмотрел своими голубыми глазами, которыми она была одержима после того, как вчера вечером Роджер оставил её у дверей, пожав на прощание руку. Он даже не попытался её поцеловать. Вместо этого, мужчина
остался верен своему обещанию стать друзьями, поскольку это было то, чего она хотела.
Чёрт возьми, вместо этого она хотела большего.
Даже если и не хотела бы желать большего.
— О чём ты думаешь? — спросил он.
Она откусила ещё раз от круассана. Скажи это. Скажи ему, что ты передумала, и
возможно, в конце концов, он окажется прав. Их ситуация является идеальной и никто из
них не привяжется. И что здоровый секс и развлечения — именно то, что ей необходимо.
Потому что, чёрт возьми, она его безумно хотела, так как Роджер олицетворял
собой её запретную мечту.
После того, как сглотнула, Элизабет сделала небольшой глоток кофе и последовала
за ним в вестибюль.
— Ничего такого. Я... — Она не закончила предложение.
Роджер открыл для неё дверь.
— Ты, что?..
— Ничего, — ответила она, избегая его взгляда.
— Окей. — Он посмотрел на неё настороженно. — Тебя подвезти до работы?
Наедине с ним в машине? Чёрт возьми, нет. Но... было уже поздно, и идея, не
сражаться за место в автобусе, была очень привлекательной.
— Если тебе не трудно.
— Вовсе нет.
Он повёл её в сторону чёрного «Феррари», потому что, разумеется, — у него был
«Феррари», а затем открыл для неё дверь.
— Ты хочешь, чтобы я отвёз тебя в суд или куда-нибудь ещё?
— В суд, пожалуйста. — Она задумалась на мгновение и нахмурила лоб. — К чему
вопрос, куда мне ещё ехать?
Он закрыл дверь, обошёл машину перед капотом и открыл дверь с другой стороны.
Когда мужчина устроился на водительском сидении, то сразу обратил всё своё внимание к
ней.
— Я просто понял, что не знаю, есть ли у тебя офис, где ты, возможно, работаешь
утром.
— Никакого офиса нет. Я работаю только в суде. При входе в здание, со двора, делаю отметку в карточке.
Пока Роджер выезжал из гаража, пытаясь влиться в автомобильный поток, Элизабет откусила ещё раз от своего круассана.
— Где твой офис?
— В старом здании викторианского стиля. — Он повернул налево и поехал прямо.
— Тебе нравиться рисовать?
Она посмотрела на него с изумлением.
— Что, не поняла?
— Живопись. Полотна. Цвета. Кисти. — Улыбнулся Роджер. — Тебе нравится или
нет?
Раньше, когда была гораздо моложе, Элизабет любила рисовать. Но прошло много
лет с момента, когда она брала в руки кисть. Даниэль не любил, когда она рисовала, потому что это отвлекало её внимание от него, и он чувствовал себя брошенным.
— Э-э... да, достаточно. Почему ты спросил?
— Меня пригласили на торжественное открытие энотеки сегодня вечером, там
будет моя сестра и её парень. Даже если я им ответил, что не хочу идти, они умоляли меня
принять участие и привести подругу. — Он посмотрел на неё. — Ты моя подруга, тебе
нравиться рисовать, а я не хочу идти в одиночку.
Встретиться с сестрой Роджера? Кажется, это слишком смахивает на отношения.
Но если хорошо подумать, то друзья, помимо общения друг с другом, также общаются и с
членами их семей.
— Вино и живопись, да?
— Как друзья, — утвердительно ответил он, поворачивая налево по направлению к
зданию суда. — Давай, пожалуйста. Скажи мне «да». Не заставляй меня быть третьим
лишним.
Элизабет фыркнула.
— Как я могу сказать нет?
— Тогда у нас свидание… — он сам остановился. — То есть, вечер среди друзей.
На этот раз рассмеялась она. Её мать всегда говорила, чтобы она нашла мужчину, который не только будет ей нравится, но и сможет заставить её смеяться. Сильный
мужчина, как и она. Наконец Элизабет его нашла. Жаль только то, что он жил в Канзас-
Сити.
— Тогда пойдём на вечер среди друзей.
— Не знаю, как это назвать по-другому.
— Я тоже, — ответила она, прежде чем выпить глоток кофе. — Что ты обычно
делаешь?
— Хм. Одолжения. Я адвокат.
Элизабет закатила глаза.
— Не на работе. В свободное время.
— Хм. Одолжения. Я адвокат, — повторил он.
— Хватит, перестань, — она слегка стукнула его по руке.
— Я серьёзно, — сказал он, пожав плечами. — Моя жизнь — это моя работа. У
меня действительно нет хобби или общественной жизни, за исключением того, когда...
— Приводишь к себе домой женщин? — закончила за него фразу.
— Да. Именно так. — Роджер нахмурился. — Дерьмо. Ты заставила меня понять, что я стал похожим на своего отца. Он хороший человек и все такое, но... чёрт.
— Он также приводит в дом много женщин?
— Что? Ой. Нет. — Роджер усилил хватку на руле. — Вот уже сорок лет он
счастлив в браке, и никогда, и ни за что на свете, не изменял моей маме.
Элизабет не сумела уловить ход его мыслей.
— Тогда как ты можешь быть похожим на него?
— Работа. Он помешан на своей работе. Живёт только ради неё, часто пропускает