Голоса чертовски тонки. Новые истории из фантастического мира Шекспира

его темных глаз зашарил по дну в поисках подходящего примера.
– Вон там! – объявил он. – Видишь ее?
– Морскую звезду? – уточнила я.
– Да-да! Вот необычные создания! Если отрезать любой из лучей, он не только отрастет обратно – оторванный луч вырастет в целую новую морскую звезду. А вот и ее сосед, морской конек – вон, видишь?
Сощурившись, я перевела взгляд.
– Тот – толстый, полосатый?
– Именно! – лучезарно улыбнулся Ариэль. – Он в тягости, но при том – самец. Когда настанет время, малыши, морские жеребята, вырвутся из кармана в его брюхе стайкой и поплывут, точно облачко пушинок одуванчика на ветру.
Любой другой ребенок не поверил бы ему, но я росла на острове одна и даже не представляла себе, как все это отличается от обычного порядка вещей.
– Значит, и мой отец – все равно, что морской конек? Ведь я рождена от него?
– Да, ты рождена от него, но не так, – ответил Ариэль неожиданно серьезно. – Вас, людей, рожает мать…
– Как птенцов козодоя?
– Да, но вы появляетесь не из яиц. Вы растете в лоне матери, внутри ее тела, а когда подрастаете достаточно, она выталкивает вас наружу, во внешний мир.
Тут я нахмурилась.
– Если у меня есть мать, то где же она? Почему ее нет здесь, с нами?
– Это может сказать твой отец, но не я.
– Потому, что не знаешь?
Ариэль вздохнул и качнулся на пятках.
– Нет. Потому, что он запретил.
***
– Отведи меня ко двору Титании, – внезапно говорю я.
Ариэль замирает.
– Тебе там не понравится.
– Отчего же?
– Ты только что сбежала от одного двора! – Ариэль машет рукой в сторону оставшегося позади дворца – его застывшие серые контуры темнеют на фоне вечернего неба. – Зачем менять его на другой?
– Потому что… – начинаю я и умолкаю, пытаясь обдумать свой выбор, хотя его очарование и ставит под угрозу хоть сколь-нибудь рациональную оценку его возможных последствий. – Куда еще мне идти? Я хочу учиться, посвятить себя наукам, а здесь, под властью покровителя-мужчины, это невозможно. Сама можешь судить, насколько все плохо – ведь, чтобы уйти из-под надзора мужа, я… – горло вдруг перехватывает. – Я решилась притвориться мертвой.
– Я думала, – негромко говорит Ариэль, – что ты, возможно, захочешь вернуться обратно на остров.
В изумлении таращусь на нее.
– С тобой?
– Возможно – если захочешь. А не захочешь, возвращайся одна… – Ариэль вздыхает, плечи ее каменеют, взгляд устремляется в сумрак мира. – Я до сих пор летаю туда, и довольно часто. У нас с Калибаном нечто вроде уговора. В конце концов, мы оба были там пленниками.
От звука этого имени неожиданно больно.
– Когда-то я его ненавидела. А потом – жалела.
– А сейчас?
– А сейчас все поняла. Он был лишь чужим отражением, Ариэль… – горечь этих слов слишком сильна, и мне не удержать ее. – И все его страсти и вожделения были лишь подражанием. Притворством. Не более того.
Умолкаем, но уюта и покоя в этом молчании нет.
– Отведи меня ко двору Титании, – снова прошу я, когда ко мне возвращается голос. – Вся жизнь моя, не считая последнего года, прошла среди магии, и там хотя бы не нужно будет скрывать этого, – смотрю на Ариэль и улыбаюсь. – Возможно, я даже отважусь быть самой собой – кем бы я ни была, когда ты не носишь мою личину.
Ариэль вздрагивает.
– Прости. Я могу превратиться в…
– Нет. Не надо, – кладу руку ей (мне) на плечо, нежно сжимаю его. – Я вовсе не это имела в виду.
Снова молчание, но теперь в нем нет напряженности. Мы словно заново привыкаем друг к другу.
– Я не могу отвести тебя туда, – наконец нарушает молчание Ариэль. – Нет, не оттого, что не хочу. Просто у меня дела – дела, которые я отложила ради твоего спасения, но мешкать с ними дальше непозволительно.
Непреклонно вскидываю подбородок.
– Тогда я отправлюсь туда сама.
Ариэль внезапно смеется – гордо и довольно.
– Как, в Иллирию? В такую даль, одна? Что ж, почему бы нет. Однако позволь хотя бы дать тебе провожатого. Он представит тебя должным образом. Волею случая один мой друг как раз сейчас направляется туда. Он, надо заметить, бесовски проказлив, но при том не бес, если тебе это важно. С ним ты будешь в безопасности и уж точно не заскучаешь в пути – иначе я буду не я.
– Ты будешь… – умолкаю: это чепуха, пора сосредоточиться на главном. – Кто же он, в таком случае? И где мне его найти?
В ответ Ариэль на миг сжимает кулак, а когда вновь разжимает пальцы, на ладони ее, точно в гнездышке, сидит крохотная красногрудая птичка. Перья ее взъерошены от холода, глаза ярко светятся в сумерках. Нетерпеливо чирикнув, она стрелой взмывает вверх, оставляя в воздухе за собой едва различимый фосфорически мерцающий след.
– Идем, – командует Ариэль.
Вдвоем мы следуем за птичкой. Невидимые, неслышимые, неузнанные минуем городские ворота и выходим на пыльную дорогу. Слишком далеко обогнав нас, птичка описывает круг, возвращается и нетерпеливо чирикает на нас. Идем через холмы, заросшие вереском, через горные хребты и скалы, сквозь заросли деревьев – и оказываемся на небольшой полянке в самой гуще леса. В импровизированном очаге посреди полянки приветливо потрескивает огонь, а у огня сидит человек – длиннорукий, длинноногий, пара маленьких рожек выглядывает из тугих кудряшек на голове.
Ступаем на полянку – и птичка с радостным щебетом устремляется к нему. Он поднимает взгляд – одновременно удивленный и радостный – и хохочет: птичка устраивается на кончике его рога. Чирикнув на прощанье, наш провожатый исчезает, рассыпавшись облачком искр.
– Ариэль! – восклицает сидящий у огня. – И – что это? Человеческое дитя?
– Рада встрече, Пак, – с улыбкой отвечает Ариэль.
Внезапно смутившись, следую за нею. Ариэль усаживает меня к огню и жмет руку Пака. Тот отмечает общность наших черт и с любопытством рассматривает меня.
– Это Миранда, – продолжает Ариэль. – Моя подопечная с безлюдного острова.
– Та самая? Ишь ты, а я-то думал, все это – сказки! Ну, если не все, то наполовину. – Подается вперед, опершись на ладони, и улыбается мне – от уха до уха. Светлая кожа его золотиста и тепла на вид, мелкие кудряшки шевелюры отливают медью в отблесках огня. – Воистину рад встрече, хоть и понятия не имею, что тебе могло занадобиться от меня.
– Она хочет ко двору Титании, – говорит Ариэль. – А я хочу, чтоб ты взял ее с собой.
– Так ты его спрашивала? – Ариэль вновь в облике леопарда, но самца или самки – мне было не понять. – О своей матери?
Нахмурившись, я опустилась на камень. Мысли спутались. Я вдруг почувствовала себя странно – легко и опустошенно, волоски на руках поднялись дыбом.
– Не знаю, – медленно ответила я. – А зачем? Разве нужно было?
Усы леопарда заходили ходуном.
– Ведь ты же начала расспрашивать – и на тебе! Передумала?
– Пере… думала?
– Миранда! С тобой все в порядке?
– Не знаю, что и сказать… – я было обхватила колени, но тут