Южноморск (СИ)

- У Вас ребёнок-инвалид, а почему же Вы к сиротам так относились? - спросила Вера Ивановна.
- Как все, так и я, - равнодушно пожала та плечами. И добавила упрямо - Всё равно Вы не имеете права меня увольнять.
- Хорошо, - неожиданно легко согласилась Вера Ивановна, - ставлю Вам одно условие, Зоя Петровна. - Женщина вздрогнула, недоумевая, откуда новый директор её знает. - У Вас испытательный срок - неделя. Если продержитесь и измените своё отношение к детям - оставлю на работе в детдоме, если нет - готовьтесь к увольнению.
- Не сможете Вы меня уволить, - повторила Зоя Петровна. - У меня ребёнок-инвалид.
- А мы его вылечим, - доброжелательно улыбнулась Вера Ивановна. - Без всяких условий и испытательных сроков. Привозите своего ребёнка сюда после обеда. В 15 часов у меня собрание новых воспитателей, которые будут работать в детдоме. А Вы приходите в 14.30, врач Вам объяснит процедуру лечения.
- Вылечите? - неверяще спросила Зоя Петровна. - Мне врачи в один голос заявляли, что его вылечить невозможно.
- Вот поговорите с нашим врачом и узнаете, что возможно, - ответила Вера Ивановна.
- С этим? - презрительно усмехнулась Зоя Петровна. - Говорила я уже с ним и не раз. У него один ответ - излечению не подлежит, могу сделать эвтаназию. И Вы хотите, чтобы я ему своего ребёнка доверила?
- В детдоме теперь будет другой врач, - покачала головой Вера Ивановна. - И лечение она будет проводить в Вашем присутствии. И Вам предварительно объяснит, что это за лечение. Так что подумайте пока, если надумаете, приходите полтретьего с ребёнком.
- Я приду, - поколебавшись, вздохнула Зоя Петровна. - Я уже так устала от этой безысходности, просто руки опускаются. Но если Вы поможете, я всё буду делать, я буду очень стараться.
Вера Ивановна попрощалась с ней кивком и отправилась на третий этаж. Когда она заглянула в кабинет врача, то застала там неожиданную картину. Юля остервенело стучала по клавишам ноутбука, делая перерывы, чтобы вытереть катящиеся из глаз слёзы, а в углу кабинета стоял большой козёл, зло посверкивая глазками.
- Что за козёл? - удивилась Вера.
- Самый настоящий, - подтвердила Юля. - Знаешь, что творил этот так называемый медик? Сейчас вот документирую все его преступления.
- Так ты детдомовского врача в козла превратила? - догадалась Вера.
- Превратила, - с вызовом ответила Юля. - И не думай меня уговаривать вернуть ему нормальный облик, потому что он сейчас как раз в своём нормальном облике и есть. Гад ты самый настоящий, - сообщила она козлу, глядящему на неё с бессильной злостью.
- И надолго ты его? - поинтересовалась Вера.
- Ты же знаешь, надолго нам нельзя, - со вздохом ответила Юля. - Через два часа вернётся в человеческое тело. У, паразит, видеть тебя не хочу, отправляйся-ка ты в горы, побудь это время на природе, - сказала она, движением руки открывая портал в какую-то гористую местность и выгоняя туда козла. Портал мягко растаял, воздух в кабинете стал заметно чище.
- Так что он натворил? - посерьёзнела Вера. - Я тебя такую расстроенную ещё не видела.
- Потому и не видела, что я до сих пор никогда так не расстраивалась, - вздохнула Юля. - Представляешь, этот козёл, он всем девочкам, которых заставляли "обслуживать" мужиков, чтоб у них всё поотсыхало, - добавила она ожесточённо, - делал предварительно уколы для предотвращения беременности. А это самый краткий путь к онкологии. Сколько выпускниц детдома уже страдают от этого! Сейчас выясняю, где они находятся, надо их срочно исцелять. Сегодня вечером дети приедут с каникул, я сразу займусь девочками, которым он делал уколы, надо их восстанавливать. А потом уж буду создавать медицинские карты остальных воспитанников.
- Управишься с выпускниками до вечера? - сочувственно спросила Вера. - Может быть, помощь потребуется?
- Марат уже подключился, - кивнула Юля, не поняв, о какой помощи говорила подруга. - Он разыскал уже всех девушек, которые в городе, занимается ими, а я отслеживаю тех, кто за пределами города. Ты мне пока подготовь браслеты для старших девочек, я их предварительно настрою на излечение, чтобы завтра, когда девочки браслеты наденут, лечение началось незамедлительно.
Часть 2-я.
ДЕТСКИЙ ДОМ.
1 апреля 2008 года, вторник
Николка Горяйнов не ждал от жизни ничего хорошего, а от наступающего лета - тем более. Как всегда, на лето детдомовцев отдадут "для оздоровления" окрестным фермерам, и ребятишки будут трудиться на полях весь световой день. Ещё слава Богу, что живут они на юге, и здесь темнеет рано, около 9 часов. Старшие ребята рассказывают, что в центральных областях темнеет около полуночи.
В прошлом году Николке, можно сказать, повезло - местный пастух дядя Коля взял его к себе подпаском. Так что Николке не приходилось часами работать в поле под палящим солнцем. Пастух всегда может найти себе тенёчек, а за скотиной послать или подпаска, или собаку. Николка только рад был покататься на Ветерке, такой ему симпатичный конёк был дан. И спал Николка при конюшне, на сеновале, там намного лучше, чем в душной избе. Так что единственное, о чём он мечтал, - чтобы дядя Коля и в этом году выбрал его. Хотя желающих пойти в подпаски было много. И старшие мальчишки ему прямо сказали, чтобы и не мечтал опять избавиться от работы в поле.
Поля Николка боялся. У него была какая-то непереносимость к открытому солнцу, к жаре. В позапрошлом году он работал вместе с сестрёнкой на огуречном поле, и редко какой день обходился для него без обморока, из которого хозяин выводил его ведром холодной воды и оплеухами. Да и сестрёнке доставалось, когда она пыталась его защищать. Тогда Николке было 9 лет, он зимой потом часто болел. Нынешняя зима проходила легче, он даже нагнал в учёбе одноклассников и уже не боялся, что его оставят в 4-м классе на второй год.
В этот детдом они попали, когда сестрёнке Насте было 8 лет, а ему 7. Ребята говорили, что им повезло, что попали вместе в один дом, очень часто братьев и сестёр разлучают, отправляют в разные детдома, так и теряются. Николка не думал, что им повезло. Может быть, если бы Настю послали в другой детдом, там бы её не ожидало такое страшное будущее, о котором брат с сестрой никогда не говорили, но это всегда висело над ними тяжёлым гнётом. Настя была симпатичная, а таких девочек директор детдома, начиная с 15 лет, а то и с 14, отдавал в "пользование" офицерам близлежащего военного городка, а некоторых -"нужным людям" или кого им укажут. Сейчас Насте было 12 лет, но на неё уже поглядывали "гости" детдома. Николка отчаянно надеялся придумать что-нибудь, чтобы уберечь сестрёнку, которая всегда оберегала его, сколько он себя помнил. Про родителей дети почти ничего не знали.
Соседская девчонка однажды рассказала Насте, что родители привезли их на лето отдохнуть к деду с бабкой, когда Насте было 5 лет, а Николке 4. Родители погибли от селя в Новороссийске. У деда с бабкой была хибарка на одной из приморских улочек. Приработок к пенсии у них получался летом, когда они свой домишко сдавали отдыхающим, а сами с внуками ютились в сарайчике. Пенсию на детей им не дали, деду объяснили, что тела родителей не были найдены, поэтому они числятся не погибшими, а неизвестно где отсутствующими. Дед плюнул и больше никуда не ходил. Когда Николка собирался идти в 1-й класс (Настя уже год отучилась), к деду зачастил какой-то "крутой", предлагая продать ему землю, на которой стоял дом. Дед упрямился, требовал квартиру в центре. Как-то летом Настя с Николкой ушли на море, понесли на продажу варёную кукурузу, чтобы подзаработать Николке на одежду к учебному году. Когда они вернулись, дед с бабкой лежали в доме мёртвые. Оказывается, они зачем-то затопили печку (в жару?!), огонь из печки попал на пол, дом загорелся. Когда пожарные потушили огонь, нашли стариков задохнувшимися в дыму. Так сказал детям тот тип, что приходил к деду. Он организовал похороны и отправил детей в детдом. Дети мечтали, когда вырастут, узнать о своих родителях, откуда они приехали, может быть, у них отыщутся родные. Воспитателям в детдоме лучше было не заикаться о своих мечтах. Самыми ласковыми обращениями к детям были слова "дармоеды" и "паразиты".