Любовник поневоле
Он не был суеверным человеком, но доверял своим ощущениям — интуиция обычно не подводила его. Ему очень не хотелось обманывать жену, очень не хотелось уезжать куда-то с чужой, по сути дела, женщиной, он нутром ощущал, что рано или поздно все это выйдет наружу и у него будет немало проблем, но не мог ничего поделать. Он просто не мог отказать женщине, пришедшей к нему с мольбой о помощи, а Алена к тому же была для него когда-то близким человеком. Нет, надо отогнать от себя все неприятные мысли, настроиться на то, что все закончится через какие-то три недели, а потом Алена навсегда уйдет из… его жизни. А то ведь, говорят, мысли имеют свойство материализовываться, не дай Бог, еще накличет себе беду.
С утра у него была назначена пара встреч — хорошо хоть, не ранние. Он успел как раз вовремя — Галка уже собиралась звонить ему. Кинула тревожный взгляд — порой ее заботливость раздражала Павла, но на сей раз все было оправданно. «Хреново выгляжу, — мелькнула мысль, — надо бы взять себя в руки».
Он разговаривал с людьми механически, но вроде бы особых ляпов не допустил. Во всяком случае, удивленных взглядов в свою сторону не заметил. Значит, только Галка что-то учуяла, это еще ничего. Закончив встречи, он проводил гостей и сел, облегченно вздохнув: можно расслабиться и подумать о том, что же он все-таки собирается делать. Как будто у него был выбор!..
Секретарша осторожно приоткрыла дверь:
— Паш, ты в порядке? Может, надо чего?
— Я в порядке. — Ему не хотелось обижать женщину, которая, по большому счету была прежде всего другом семьи, а потом уже — сотрудницей. Скорее даже приятельницей Ирины, а потому позволить ей заметить, а тем более узнать что-либо было нельзя. — Вчера выпили малость, а утром встал с трудом — голова раскалывается. Ты, пожалуйста, проследи, чтобы ко мне — только по самым срочным делам, пока приду в себя.
— Хорошо.
Она явно не поверила до конца, но дверь закрыла. Теперь еще надо, чтобы Иришке не позвонила. Хотя вроде за ней такого не замечалось. Иногда Галка даже внешне напоминала ему сороку — какая-то вечно активная, нацеленная на новости, преимущественно приватного характера, с остреньким носиком, который будто постоянно что-то вынюхивал в воздухе. На самом деле она была славной — доброй и отзывчивой, и, если бы не патологическая страсть к сплетням и интригам, цены бы ей не было.
Но Ирина позвонила сама — по прямому номеру, минуя Галку.
— Привет, милый. — Голос ее звучал спокойно, значит, все в порядке. Пока, — Ты как?
— Нормально, дорогая. Какие планы?
— Сегодня же пятница. Ты забыл, что мы приглашены к Тишковым? Мне надо после обеда заехать в парикмахерскую, потом домой переодеться. Ты когда будешь?
Он мысленно выругался — терпеть не мог Тишковых. Это были ее родственники, с которыми надо было поддерживать хорошие отношения, потому что иначе теща бы обиделась. Нет, определенно надо быстрее уезжать, такого напряга он не выдержит. Чем быстрее он разрубит это узел, тем лучше.
— Честно говоря, я забыл. И очень хотел пораньше поехать домой, немного отдохнуть. Что-то неважно себя чувствую. Может, ты с Сашкой поедешь?
Сашка был на семь лет моложе Ирины, холост, и она любила сопровождать его на всякие приемы, чтобы, как говорила их маман, контролировать связи и правильное поведение «мальчика».
— Что-то случилось? — В голосе жены послышались разочарование и обида. Небось настроилась на пустую болтовню или платье новое, из парижских, не терпится показать. При всей любви к Ирине он не мог понять ее страсти к тряпкам и светским раутам, на которых лично ему всегда было ужасно скучно.
— Да нет, дорогая, все нормально. — Он вдруг почувствовал фальшь в своем голосе. Надо было кончать этот разговор: Ирина моментально улавливала его настроение, и он всегда пасовал перед ее проницательностью. Павел решился. — Думаю, мне надо ехать в Германию — Серега не доделал там, нужно мое личное присутствие.
— Надолго? — уже не скрывая обиды, спросила она.
— На неделю, максимум на полторы. Впрочем, мы об этом еще поговорим. Жди меня дома где-то часов в пять. Пойдем вместе.
Она повесила трубку, не ответив. Дала понять, что вины своей он не загладил. Они были красивой парой с безупречной репутацией, и Ирина любила подчеркивать это, любила появляться с ним, чувствуя собственную привлекательность и, конечно, восхищение окружающих. Порой это ее самолюбование переходило разумные рамки, когда она, не считаясь с его желаниями, часто прямо противоположными, пользовалась тем, что он никогда не мог ей отказать. Павел злился, но уступал — она добивалась своего всегда, и не только в отношениях с мужем. И это делало ее в глазах Павла еще более желанной, хотя он иногда не отдавал себе отчета в этом, балуя ее и будучи не в силах отказать в чем-то.
Однако в данный момент перед ним стояли две задачи. Надо было, во-первых, попросить Галку заказать билет в Мюнхен. Всегда можно было заехать вернуть его без особых проблем, хотя в агентстве, конечно же, удивятся тому, что он приехал сам. Бог с ними — вряд ли они будут звонить в офис в связи с этим. Сначала он подумал, что возьмет два билета на какой-нибудь испанский курорт. Потом вспомнил, что для поездки в Испанию нужна виза — у него-то она была, многоразовая, но вот у Алены едва ли. Придется ехать куда-нибудь попроще — на Кипр или в Турцию, где визу можно купить прямо в аэропорту. Вдруг пришла в голову мысль, что билетов в разгар курортного сезона может и не быть, и стало немного тревожно: он давно не сталкивался с такими проблемами, предоставляя все решать Галке. Она-то точно достала бы билеты хоть на край света, вот только знать о поездке ей не полагалось вообще.
Серега! Он совсем забыл о своем компаньоне, который весьма удивился бы, что Павел едет в Европу доделывать его работу, поскольку он заключил выгодный контракт. Надо было срочно предупреждать Сергея, да еще и удостовериться в том, что он не проговорится своей Анне. Но что сказать ему? Соврать, что едет с какой-нибудь девчонкой проветриться или… Или сказать правду — тот мог и с билетами помочь, и вообще Павел вдруг почувствовал, что ему надо срочно с кем-то поделиться своей проблемой. Сергей, пожалуй, подходил для этой цели лучше кого-либо другого. Он вдруг поймал себя на мысли, что выбора-то особого у него нет: все его друзья были из Ириного круга и, конечно, он бы не стал с ними делиться. Ромка — мозговой центр его компании — пожалуй, не смог бы правильно его понять, хотя с ним бы Павел поделился охотнее.
* * *Он рассказал все Сереге за обедом — они поехали в тихий ресторанчик недалеко от офиса. Тот слушал внимательно, задавал кое-какие вопросы по поводу их отношений в прошлом. Когда Павел закончил, наступила тишина.
— И что ты собираешься делать?
— А что бы ты сделал на моем месте? — ответил Павел вопросом на вопрос, чувствуя, что приятель не слишком одобряет его очевидное намерение пойти на поводу у Алены.
— А хрен его знает, — задумчиво проговорил тот. — Но я точно сперва попытался бы убедиться, что тут все чисто. Ты уверен, что она не врет?
— Уверен. — Павел вдруг поймал себя на мысли, что ему и в голову не пришло засомневаться в словах Алены. — Не представляю, чтобы человек такое на себя наговорил. Да и давно я ее знаю — не способна она на ложь.
Сергей чуть заметно усмехнулся. Хотел было заметить, что влюбленная баба на все способна, но промолчал. А может, Пашке просто хочется провести с ней эти десять дней — пусть едет, разве ж он против. И покроет в случае чего, и поможет, если надо. Правда, страдает его репутация как человека удачливого в контактах и контрактах, ну да ничего, переживет. Он старался себя утешить — мол, ничего особенного в этом нет, небольшая интрижка, но все равно какая-то тревога за друга не давала отнестись ко всему легко.
— Паш, ты езжай, конечно, раз решил. Не вопрос — все, что зависит от меня, будет в лучшем виде. Но ты там поосторожнее с ней, лады? Не нравится мне эта девчонка, как пить дать, не нравится…