Материнская любовь(СИ)
Кольцова поставила машину на платную стоянку и спокойно отправилась ко входу. У двери стояли два крепыша в одинаковых костюмах и кого-то ждали. Внимательно оглядывали всех проходивших мимо женщин. На красавицу в широкополой шляпе, словно сошедшую с обложки журнала, они почти не обратили внимания. Лишь скользнули по стройной фигуре равнодушными взглядами. Такие дамочки на них внимания обычно не обращали.
Майя решительно направилась к крепышам. Ни слова не говоря, протянула половинку открытки, чтобы избежать словесных объяснений. Парни чуть не подскочили от неожиданности. Быстро пришли в себя. Синхронно развернулись, указывая руками на дверь:
— Прошу. Геннадий Николаевич вас ждет.
Один шагнул вперед, второй пошел сзади Кольцовой, напоследок окинув площадь внимательным взглядом еще раз.
Гена Гомельский ждал Кольцову в не большой уютной комнатке под лестницей за накрытым на двоих столом. Едва женщина вошла, как он встал и сделал шаг навстречу. Остановился сбоку стола. Это был не высокий симпатичный крепыш с круглым лицом и внимательными серыми глазами. Дорогой и элегантный светло-серый костюм-тройка подчеркивал крепкую фигуру. Традиционных толстенных золотых цепей на шее не было, да и на пальцах оказалось лишь одно кольцо-печатка. Из-под обшлага рубашки выглядывали дорогие серебристые часы «роллекс». Легкий приятный запах хорошего одеколона дополнял облик. Чувствовался тонкий вкус.
Майя обратила на это внимание, когда Гена протянул в ее сторону руку и чуть качнул кистью, жестом приглашая присаживаться. Оба, практически одновременно, поздоровались, внимательно разглядывая друг друга. Мужчина приказал охранникам удалиться:
— Встаньте за дверью и никого даже близко не подпускать! Ясно?
Оба парня кивнули и исчезли. Гомельский и Кольцова проводили их взглядами. Едва дверь закрылась, мужчина взглянул на женщину:
— Мы можем говорить здесь никого не опасаясь. Этот кабинет звуконепроницаемый. Подслушивающих устройств нет. Все проверено. Вы подруга Ярослава?
Майя сняла шляпу и положила ее на диванчик в углу:
— Я его мать.
Гомельский, как во сне, сел на стул:
— Мать… Но его родители погибли, взорвавшись на старой мине во время поиска останков солдат. Он сам говорил мне об этом три года назад. Показывал вырезки…
Майя вздохнула, усаживаясь напротив:
— Это трудно объяснить парой слов. Когда вы встретитесь, Ярик сам все расскажет…
Гена кивнул, разглядывая ее. В глазах явственно стоял какой-то вопрос, но он ни о чем не спросил. Предложил:
— Давайте поедим немного, а то я весь день сегодня не ел. Устал. Выпить хотите?
Кольцова присела к столу:
— Я на машине и только час назад поужинала. Вы ешьте, а я буду рассказывать.
Гомельский принялся за еду, внимательно слушая женщину и иногда задавая короткие вопросы. Майя рассказывала долго. Гена уже давно закончил с едой и теперь, положив вилку и нож на тарелку, скрестил руки на груди. Откинувшись на спинку стула, раздумывал над услышанным. Спросил:
— Что Яр хочет от меня?
Лицо женщины построжело:
— Нужна пара толковых парней, которые бы последили по ночам за квартирой полковника хотя бы две-три недели. Сыну нужен адрес и данные на этого Лысого. Вот адрес Чекулаева…
Гена мельком взглянул на листок и спрятал его во внутренний карман:
— Это я могу сделать. Деньги Яру нужны?
Кольцова улыбнулась:
— Спасибо, но деньги у нас есть. Я вполне кредитоспособна и заплачу вам за услугу, сколько скажете. Жизнь Ярика и его счастье для меня главное.
Гомельский поморщился:
— Мы с Вороном с детства друзья, а с друзей я денег не беру. Если ему потребуются мои ребята или квартира, где можно отсидеться, милости прошу. Звоните и не стесняйтесь. Как мне с вами связаться?
Майя открыла сумочку и протянула ему визитку. Гена быстро скользнул глазами по кусочку картона и вдруг широко улыбнулся:
— Господи! А я-то думаю, лицо знакомое, а вспомнить никак не мог! Майя Кольцова! Да я же на вашем последнем показе был! Жена затащила. Вы прощались со всеми с помоста, а этот патлатый модельер вам на фату наступил. Она слетела и у вас волосы рассыпались по плечам. Многие тогда просто онемели. Но вы улыбались, а я еще подумал, что за такое можно бы и пощечину отвесить.
Кольцова вспомнила показ на Кузнецком мосту и случившийся казус. Вспышки камер и утренние газеты с ее растрепанным портретом. Улыбнулась:
— Было такое. Золотов целый вечер ходил за мной и извинялся. А мне как-то было уже все равно. Я была счастлива, что все эти подиумы позади.
Они еще немного поболтали, уже как старые знакомые и Майя начала прощаться:
— Мне пора. Спасибо, что не отказались встретиться со мной. Как только все закончится, буду очень рада видеть вас и вашу жену у меня на даче.
Гомельский галантно поцеловал ей руку и вышел вместе с ней на улицу. Встал на лестнице. Спросил:
— Доберетесь? Сейчас уже поздно и я могу дать вам одного из своих охранников. Он просто поедет сзади и проконтролирует, чтобы вас никто не тронул.
Кольцова улыбнулась:
— Не стоит. Спасибо вам. Я доберусь…
Мужчина стоял возле гостиницы и смотрел, как она шла к серебристому «ниссану». Женщина, подойдя к автомобилю, оглянулась на стоявшего в дверях Гомельского и помахала ему рукой. Он махнул в ответ, задумчиво глядя на нее. охранники с интересом смотрели то на босса, то на уходившую женщину. Майя села в автомобиль и уехала…
Гена вернулся в комнатку, когда машина Кольцовой скрылась из глаз. Плотно прикрыл дверь. Сел за стол и налил себе вина. Задумчиво отпил немного. Решительно поставив бокал на стол, вытащил мобильный и пробежался пальцами по кнопкам…
На другом конце Москвы, в одной из комнат коммунальной квартиры, на столе у окна затрещал мобильный телефон. Спавший на диване парень дернулся и мгновенно вскочил, отбрасывая одеяло. Это был высокий худощавый брюнет лет тридцати пяти. Из одежды на нем оказались только плавки. Склонившись, посмотрел на высветившийся номер. Взял трещавшую трубку со стола и нажал на кнопку ответа. Он не произнес ни слова. В мобильнике раздалось:
— Вадим, есть срочное дело. Захвати Федора по дороге и на мою запасную квартиру. Встретимся через час…
Не дожидаясь ответа Гомельский отключился…
В коммунальной квартире без суеты и спешки, но оперативно, брюнет начал одеваться. Через пять минут он выскочил на улицу, застегивая на ходу черную кожаную «косуху». Пискнула отключенная сигнализация и темно-бардовая, видавшая виды семерка отъехала от подъезда…
Майя вошла в темный дом, думая, что Ярослав спит. Зажгла бра в прихожей. Присев на банкетку, стащила туфли. Положила шляпу на тумбочку, решив убрать в коробку утром. Собралась отправиться к себе, когда на пороге детской появился сын:
— Как прошла встреча?
Она улыбнулась:
— Прекрасно. Все прошло по нашему с тобой плану. Твой приятель умный мужчина. Лишнего не спрашивал и все буквально схватывал на лету. Как только что-то выяснится, он позвонит.
Ярослав удовлетворенно кивнул:
— Генка самым умным в интернате считался. Такие математические примеры решал, учителя удивлялись!
Вытаскивая шпильки из волос на ходу, Кольцова предложила:
— Пошли спать. Я устала за сегодняшний денек…
Лена Чекулаева приехала ровно в десять утра. Майя встретила ее у ворот. Солнце вовсю припекало с самого утра. Легкий приятный ветерок играл молодыми листьями и травой. Кое-где, ближе к стене дома, уже распустились желтенькие шапки одуванчиков. На вскопанных и засаженных цветами рабатках появилась первая поросль из ровненьких рядков рассады и беспорядочно торчащих сорняков. На старой клумбе расцвело несколько тюльпанов и нарциссов, да и шапок гиацинтов стало больше. Раскиданные семена тоже проросли и клумба перестала выглядеть темной и мрачной.