С любовью, Луков (ЛП)

К тому времени, как истекли четыре часа практики, мышцы пресса, о которых я давно не вспоминала, ужасно болели, и на девяносто процентов мне казалось, что завтра на моем животе образуется гигантский синяк.
— Еще разок, и закончим, — сказала тренер, скрестив ноги на мате в нескольких футах от места, где стояли мы с Иваном. Наша отработка даже не дошла до того момента, когда парень должен был пройтись, удерживая меня над головой; мы так и продолжали повторять одну и ту же поддержку.
Не поднимая глаз, я отошла и наклонилась вперед, перед тем, как Иван схватил меня руками. Он поднял меня чуть легче, быстрее и более уверенно, чем в прошлые разы, хотя я знала, каким уставшим он был. Это продлилось всего двадцать секунд, прежде чем я снова оказалась на ногах, морщась от боли в мышцах пресса. В моих планах было обмазаться мазью с анестетиком, лежавшей в моей сумке, сразу же после душа, чтобы завтра не умереть в муках.
— Приложи лед к животу, Жасмин. Мне не нужно, чтобы ты страдала, — крикнула тренер Ли почти сразу, как только я приземлилась на обе ноги. Мы обменялись взглядами и я кивнула головой. — Молодцы. Хорошо поработали.
Но правда ли это? Казалось, тренировка должна проходить гораздо проще и легче, хотя сравнивать особо было не с чем. В любом случае, не стоило перегружать свой организм. По одному шагу за раз. Я прекрасно знала порядок действий. Постепенно, шаг за шагом, пока не поднимемся на вершину.
— Отдыхайте, и приложите лед там, где необходимо. Увидимся завтра, — скомандовала женщина. Я знала по опыту, что как только сезон Ивана заканчивался, она тренировала других фигуристов. Мой взгляд прошелся по спине тренера Ли, когда она повернулась, а затем исчезла.
Ну, ладно.
Я тоже не собиралась оставаться здесь и болтать с Иваном.
Вскинув брови, я направилась к лавке и сбросила туфли. Тишина в огромной комнате была неестественной; это помещение было одним из нескольких мест для практики, созданных в КИЛ. Любой фигурист мог свободно использовать его для тренировок. Согнувшись в талии, я схватила оба носка и стащила их, заметив, что на большом пальце ноги облупился кусочек розового лака. Возможно, сегодня я смогла бы заново накрасить ногти на ногах, если конечно удастся наклониться, не зарыдав при этом от боли. Лак редко держался на моих ногтях дольше двух дней, а сейчас и подавно. С таким-то графиком. Мне нравилось делать педикюр. А красить ногти другим людям — даже больше, чем себе, но на мое увлечение больше не было времени.
Уж точно не в этом году.
Выпрямившись, мне почти удалось засунуть ноги в кроссовки, когда сзади послышался глубокий вздох.
Я притворилась, что ничего не заметила.
Но не смогла проигнорировать слова Ивана, которые он произнес своим низким голосом:
— Нам нужно поработать над твоим доверием ко мне, если хочешь, чтобы я помог тебе найти другого партнера, когда закончится сезон.
И... я застыла со шнурками в руках, оглянувшись через плечо, чтобы посмотреть на парня, находившегося на том же месте, где я оставила его. Луков стоял босиком на матах, в центре комнаты. Его руки лежали на бедрах, а внимание было полностью сосредоточено на мне.
— Что? — переспросила я, нахмурившись.
Мышца на челюсти Ивана дернулась.
— Мы. Должны. Поработать. Над. Твоим. Доверием. Если. Хочешь. Чтобы. Я. Помог. Тебе. Найти. Партнера, — повторил умник.
Я моргнула, и если вдруг мой глаз начал дергаться, то это точно было непреднамеренно. Тренер Ли уже ушла. А мы с ней договаривались, что будем следить за языком только во время занятий. Верно?
— Я. Услышала. Тебя. С. Первого. Раза, — отчеканила я каждое слово так же, как и он. — И. Хочу. Знать. Что. Ты. Имел. В виду.
— Я. Имел. В виду. Что. Ты. Должна. Научиться. Доверять. Мне. Или. У. Нас. Ничего. Не. Получится.
Вот ведь сукин сын.
«Успокойся, Жасмин. Разговаривай с ним нормально. Будь хорошей девочкой».
Но я не смогла этого сделать.
— Это ты мне сейчас угрожаешь, что ли?
Теперь настала очередь Лукова моргать, вскидывать брови и пожимать плечами.
— Прошел всего лишь один день, а ты уже угрожаешь, что не станешь помогать мне? — уточнила я неторопливо.
— Я говорю только о том, что ничего не получится, если ты не будешь мне доверять. И тебе об этом известно, — ответил он.
У меня снова начался нервный тик, и, клянусь Богом, пальцы покалывало от необходимости дернуть кое-кого за волосы.
— Ты меня уронил.
— Только один раз. Ты знала, что будешь иногда падать, — оправдывался Иван.
Я моргнула.
Да, я это понимала и не ожидала ничего другого.
Но…
Он все же позволил мне упасть.
Иван моргнул.
— Я сделал это не нарочно, — недоверие плескалось в моих глазах, и он, должно быть, заметил это, потому что качнул головой, а ноздри на идеально ровном носу раздулись, перед тем, как парень повторил. — Это было не специально.
Я предпочла промолчать.
— Зачем мне рисковать, причиняя тебе боль? — попытался объяснить Иван, прежде чем его щека дернулась. — Я бы не стал этого делать. Ты ведь мой партнер.
— Ну… Твои слова определённо обнадеживают.
Иван поморщился.
— Я доверяю тебе, — пробормотала я, хотя в голове раздавалось: лгунья, лгунья, лгунья. — Просто еще не привыкла к твоим рукам, вот и все, — было сложновато доверять тому, кого я много лет называла ублюдком, но...
Кончиком языка Луков ткнул щеку изнутри, прищурив свои ледяные голубые глаза. Неужели все в нем должно быть настолько безупречным?
— Ты хреновая лгунья, — произнес он.
— Кто бы говорил, — парировала я, не успев остановить себя.
Иван покачал головой, и я обратила внимание на то, что из его прически не выбился ни один волосок.
— Сама ведь говорила, что сделаешь все необходимое, чтобы мы смогли выиграть, разве нет?
Я медленно кивнула.
Он приподнял одну бровь.
— Вот я и объясняю в чем твоя проблема, и что тебе нужно исправить.
О Боже.
— Это был наш первый тренировочный день, и я объяснила, что не так. Положение рук было странным.
— Не было оно странным.
— Было, — повторила я скорее себе.
Луков моргнул.
— Никто никогда не жаловался.
Я закатила глаза в ответ.
— А может просто ни у кого не хватало духа высказаться, — сказала я ему. — Я привыкну к этому. Уверена, что ты все делаешь правильно…
— Определенно. Можешь убедиться в этом, заглянув в шкаф с моими кубками, когда будешь выходить, — ответил засранец.
Я вздохнула и встряхнула запястьем... потому что оно немного побаливало, а не потому что мне хотелось придушить Ивана.
Нет.
— Ты, наверное, возбуждаешься, когда проходишь мимо своих призов, да? Облизываешь их? Полируешь каждое воскресенье?
Он открыл рот, затем закрыл.
На моем лице появилась улыбка.
— Я привыкну к тебе.
Иван снова моргнул.
— Проблема не в привыкании. Ты не доверяешь мне. И я это чувствую.
— Я могу поверить в то, что специально ты меня ронять не будешь, — медленно ответила я. Мне не нравилось, к чему вёл этот разговор. — Уверена, ты бы хотел решить все проблемы между нами побыстрее. Тебе ведь не хочется терять время впустую.
— Как ты догадалась? — прошипел парень.
— Послушай, Исчадье, с чего ты решил, что я стану доверять тебе, если мы всего шесть часов как партнеры? — сорвалась я прежде, чем смогла остановиться.
И тут у Лукова на лице появилась странная ухмылка, которую я всегда наблюдала, когда мы спорили.
— Я так и знал.
— Да, неужели?! Может, ты не стал бы вредить мне нарочно, но что дальше? Мы не нравимся друг другу. Я постоянно ожидаю от тебя какого-нибудь подвоха, что бы там не говорила себе.
Он вскинул бровь, но по поводу нашей антипатии друг к другу спорить не стал. Урод.
— Научись доверять мне. Ли считает, что мы успеем притереться друг к другу за год. Уж я-то точно смогу…
Я закатила глаза, потому что знала — парень считал себя вундеркиндом, который сможет освоить все быстро за это время.