7 кругов Ада (СИ)
Попала она туда после смерти родителей. Элиза проклинала судьбу за то, что лишилась их. У нее до сих пор слёзы на глазах при воспоминаниях о взрыве. Произошла утечка газа, именно в тот момент, когда она сидела на улице с новой книгой в руках. Прижимала её к себе и со стеклянными глазами, раскачиваясь из стороны в сторону смотрела на окна маленькой квартирки. Густой дым и оранжевые языки пламени забирали у неё то единственное, ради чего стнело жить. То, чего никогда не вернуть - это любящие родители.
В детском доме было не все так хорошо, как любят показывать по телевизору. В первую же ночь пребывания Лиз, мальчики старше на несколько лет пришли в комнату для девочек и зажав рот, крепко держа руки насиловали всех, кто громко кричал и звал на помощь. Им было плевать на горькие слёзы, они брали то, что хотели. Безжалостно, совсем не задумываясь о последствиях.
Девушка как раз думала об этом, вспоминала каждую мелочь, каждое сказанное этими уродами слово, когда властный взгляд, прожег её насквозь. Она дрожала как осиновый лист, когда отвечала на его вопросы, а потом он просто предложил остаться у него до утра. "Утро вечера мудренее" - сказал он. - "Тогда и решим, что с тобой делать."
На кой чёрт Элиза ему сдалась, он так и не сказал. Но на утро, выслушал грустную историю и принял решение, оставить девушку у себя, взамен на то, что она будет ему готовить. Такой счастливой девушка давно не была, а Майку её нахождение рядом служило маленьким утешением. В тот день она впервые улыбнулась после жуткой трагедии.
Почти каждую ночь Лиз находила мужчину в бессознательном состоянии, с пустой бутылкой виски в руке. Наотмаш била по щекам, всеми силами пыталась разбудить, и просила его лечь в постель, которую приготовила для него. В такие моменты он просил девушку лечь рядом и крепко прижимая к себе гладил волосы и засыпал. А она наслаждалась. Уже тогда её маленькое, девичье сердце, начинало пропускать глухие удары в его присутствии. Лёжа в объятиях и закрыв глаза, Лиз мечтала о нежных прикосновениях к телу, о поцелуях. Она была уверена, что слаще его губ нет ни чего. Мечты... Жалкие и не осуществимые. Ведь Майк всегда видел перед собой ребенка. Он олицетворял огонь. Грубый и страстный. Элиза видела это в нём, когда Майк приводил женщин в квартиру. Он не стеснялся её, кажется ему совсем было наплевать на то, что она могла увидеть. Стоя у дверей его спальни, Лиз задыхалась от обиды и зависти, так отчаянно желала оказаться на месте каждой из этих накрашенных, как куклы женщин. Она не упускала ни одной детали, с жадностью следила за сильными руками, блуждающих по женскому телу. В те моменты она чувствовала их на себе.
С тех пор прошло два года, а Майк всё так же смотрел на неё - как на ребенка, всё так же играл в покер и пил виски. Элиза надеялась, что последние события приведут его в чувство, что он прекратит губить свою жизнь. Однажды он сказал, что дороже Лиз у него никого нет, а значит произошедшее не должно забыться. Ведь это оставило глубокий след в душе, это было ужасно.
В ту ночь девушка решила не ложиться спать, как обычно, а дождаться Майка. Тогда то для неё и был уготован совершенно неприятный сюрприз. От выбитой с ноги двери она подскочила на кровати, а сердце замерло в ожидании. Без слов, без каких либо объяснений её схватили, залепили рот скотчем и силой потащили чёрт знает куда. Пока неизвестные ей люди держа за волосы волоком тащили Лиз по лестнице, она разбила и разодрала колени, захлёбывалась от боли слезами. Словно мешок с цементом, её кинули в багажник и машина, завизжав покрышками, унеслась в неизвестном направлении. Маленькие кулачки били по крыше багажника, тщетно пытаясь выбраться. Всем было плевать, это она поняла уже потом. Тогда, когда её втолкнули в темное помещение и приставили пистолет к голове. Дрожа от страха, девушка умоляюще смотрела на Майка. Брюнет и ещё несколько человек сидели за игральным столом. Снова он пришёл сюда в надежде отыграться и покрыть весь долг.
Зная, что в итоге он останется ни с чем, Лиз мысленно молила Господа, желая очнуться от всего этого, как от страшного сна, но нет, минуты медленно тянулись, приближая их обоих к смерти. Девушка была далеко не глупая, она знала, что на кону большие деньги, иначе не были бы предприняты такие меры, как похищение. Её руки больно скручивали за спиной, но Лиз все же высвободив пальцы, скрестила их на удачу.
Она вспоминала каждую секунду того вечера и удивлялась неожиданному исходу. Удача была на их стороне.
Майк.
Поток мыслей не давал Майку покоя. Если бы он мог всё затереть как ластиком, то сейчас бы его не мучала совесть и он был бы свободен от собственных мыслей. Мужчина стёр бы всю её жизнь и свою, лучше быть ни кем и ни чем. Лучше вообще не существовать, если такова цена жизни. Стоит уйти, бежать без оглядки лишь бы не заставлять этого маленького ангела страдать.
Майк невидящим взором смотрел в окно. За ним уже светало, солнце собиралось ярким пазлом и тоненькие лучи скользили по кирпичам в доме, забираясь через окно в квартиру. В это утро он впервые услышал ЕГО. В голове крутились разнообразные мысли, внутренний голос что-то шептал, но тот, который услышал мужчина, был посторонним. Он возник внезапно, как ворвавшийся вихрь в открытое окно. Словно раскат грома. И он свел мужчину с ума. Майк отказывался верить в то, что это происходит с ним. Ему достаточно было того, что в душе образовалась дыра, комок страданий, который становился больше с каждой секундой. Этот голос шептал ему, обволакивал сознание целиком и полностью, а Майк жмурил глаза и мысленно посылал всё к черту. Позже, намного позже стало понятно, что именно ОН хотел, но в ту минуту мужчина пытался уйти в себя, отвлечься от внешнего мира и от голоса.
Свет от лампы отбрасывал тень на дневник, который мужчина перечитывал уже несколько раз. Он крепко держал его в руках и сминал в пальцах листочки.
- Тебе больно? - Майк распахнул глаза от неожиданно громкого голоса. Перед ним стояло нечто, сотканное из огня и плоти, настоящей плоти, которая просвечивалась от света. Прекрасный... И отвратительный одновременно. Грудь сжал невидимый обруч, и Майку не оставалось ничего, кроме как смотреть на дьявола во плоти. Обсидианово - черные глаза, горели, испепеляли брюнета. Резкие черты лица внушали страх. Он чувствовал себя ничтожеством по сравнению с ним. Величественный, он возвышался над Майком, словно гора. Мощные, бугристые руки с длинными когтями покоились на груди, которая вздымалась в такт дыханию. Мужчина вжался спиной в стул даже не заметив, как дыхание участилось. Снова закрыл глаза в попытках не думать об увиденном, в попытках стереть эти галлюцинации, позабыть жгучий взгляд - это было все так не реально. В раскалённом от его присутствия воздухе чувствовалась угроза.
- Кто ты? - Найдя в себе силы, спросил Майк и встав со стула сел на широкую кровать, рефлекторно прижав Элизу к себе, в надежде защитить.
- Тебе не требуется ответ на этот вопрос... - Секунда и его горячее дыхание опалило кожу на шее мужчины. Заполняя собой почти всё пространство, он перемещался со скоростью света из одного угла комнаты, в другой. Его присутствие ощущалось повсюду. В одно мгновение он оказался за спиной брюнета. Тот утешал себя тем, что всё не по настоящему. Они жили в мире людей и то, что Майк видел, то что чувствовал - это не более, чем разыгравшееся воображение. Сказывалась бессонная ночь. - Не те мысли крутятся в твоей голове. Вспоминай... - Его голос пробирал до дрожи, властный и пугающий.
После этих слов, адская боль пронзила мужчину насквозь и яркие картинки с невероятной скоростью сменялись одна за другой. Его затрясло, а лоб покрылся испариной. Он не видел перед собой ничего, глаза закатились, а дыхательные пути перекрыло. Больно, словно сечёт розгами. Этот яд, в виде воспоминаний, проникал слишком глубоко, он лишал рассудка.
- Что же ты делаешь со мной... Я вспомнил. Я вспомнил всё.