Не дай ему разлучить нас (СИ)

Крепче прижимаю к себе горячую кружку с чаем и углубляюсь в мысли все дальше.
Я стала ходить на охоту, но мне не хватает своего друга. Гейл, без него даже лес не такой зеленый, он тоже остался в Капитолии, я очень жалею, что так и не поговорила с ним, я сбежала от него, ото всех. За эти месяцы он не подал и знака. Я тоже боюсь, что он обо мне думает, кем считает? Но все же я скучаю, Пит меня успокаивает, говорит, что нам все нужно время и что строить новое государство не так просто. Мой друг важная шишка в столице. Что-то вроде правой руки Койн, но я в это не верю. Эта женщина никого близко не подпустит к себе и к своим делам. Она боится потерять свою хрупкую власть.
Но зато у нас прекрасные отношения с Энни и Финником, скоро у них появится малыш, Энни хочется сменить климат и поэтому они со дня на день будут у нас в гостях. Я очень рада. Правда сказать, я думаю мне будет немного неловко смотреть на нее первое время на ее живот, на ее счастливую улыбку. Ведь мне не удалось познать радость материнства, и не знаю, решусь ли я на это в будущем. Слишком уж свежа рана.
Я так задумалась, что не заметила Пита, который подошел сзади и положил руки мне на плечи, я вздрогнула, кружка накренилась, и кипяток пролился мне на руки. Я зашипела от боли и вскочила с кресла.
Пит обошел меня, взял мои руки в свои и усадил к себе на колени.
— Прости, я напугал тебя, — его горячее дыхание обожгло мне шею. Температура в комнате, кажется, подскочила на сотню градусов.
— Нет, это я виновата, слишком задумалась, — заикаясь, прошептала я.
Увидев мое состояние, он улыбнулся одними лишь уголками рта. Он что это, вздумал усмехаться надо мной? Я уже хотела возмутиться, но тут почувствовала, как его нежные пальцы поглаживают мою обожженную кожу, сердце забилось быстрее, я испытала какое-то извращенное удовольствие от его действий. Больно, но в то же время безумно приятно.
С каждым прожитым днем мы все ближе узнаем друг друга, открываем для себя новые уголки тела и души каждого из нас. Но я каждый раз как в первый, дрожу от его прикосновений.
Как сейчас.
Его руки тянутся к краю моего сарафана, а губы уже находят мои. Его язык находит мой, и они сплетаются в страстном поцелуе.
— Прим… в соседней комнате… она… увидит, — в перерывах успеваю проговорить я, пытаясь остановить его, хотя самой этого совершенно не хочется.
— Не увидит, она сейчас слишком увлечена выпеканием вишневого пирога, до нас ей нет никакого дела.
— Да?
— Да, — и он снова впивается в мои губы поцелуем.
— А мама? — пытаюсь все же остановится, но это безумно сложно. Что он со мной делает?
— А мама в больнице, — и я сдаюсь, он снова тянется ко мне, но его планы прерывает телефонный звонок, он ругаясь встает, а я пытаюсь подавить смешок.
Бросив несколько небрежных фраз собеседнику, Пит кладет трубку и смотрит на меня.
— Ну? — не выдерживаю я.
— Завтра у нас будут гости, — с улыбкой отвечает он.
— Финник и Энни? — уточняю я.
— Хеймитч и Гейл, — отвечает Пит.
Вот это новость, я безумно рада, вчера я мечтать не могла о том, что увижу хотя бы одного из них, а тут сразу двое.
— Куда же мы всех расселим? — удивленно спрашиваю.
— Я думаю, — Пит снова берет мои руки в свои, я тяжело сглатываю, даже этот невинный жесть, будоражит мое воображение. — Нам стоит все же переехать ко мне, и тогда всем хватит места.
Мы будем жить вдвоем. Только я и он.
— Прим не отпустит меня, — возражаю я.
— Так мы с собой ее возьмем, -— отвечает он.
Только я, он и моя четырнадцатилетняя сестра. Что ж, мило.
— Мама с ума сойдет, — вздыхаю я и кладу голову Питу на плечо.
— А мне, кажется, ей не помешают такие сильные эмоции, — рассуждает мой бывший напарник.
— Сильные эмоции, говоришь? — прыскаю я, — если Хеймитч не бросил пить, что мало вероятно, все мы тут испытаем сильные эмоции, они не уживутся в одном доме, и маму с собой брать мы не будем, — предупредила я его, как только увидела, что он открыл рот, собираясь высказать еще одно гениальное предложение.
— Ладно, ладно, — смеется он.
— Знаешь, он хотя бы мог позвонить мне, хоть раз, за эти три месяца, — спустя несколько минут, задумчиво говорю я.
— Китнисс, — устало отвечает Пит, — я же тебе объяснял у Гейла много работы и…
— Да что ты его все время защищаешь? И как ты понял, что я говорю о нем? — удивляюсь я.
— А кто ещё может занимать сейчас все твои мысли, не я же, — с наигранной обидой Пит отворачивается от меня.
Я заливаюсь смехом и заключаю его в объятья.
— Из тебя ужасный актер, как только наивные зрительницы Капитолия верили тебе?
— Может, это благодаря моему природному обаянию?
— Определенно, — я целую его в щеку и встаю с кресла
Утро следующего дня начинается с суматохи, мама узнав, что мы ждем гостей взяв в помощники Прим и Пита отправилась на кухню, а меня послала убирать дом, ворча о том, что я, будущая хозяйка, все запустила, а беременной Энни нельзя дышать пылью. На маму совершенно это не похоже, но видимо эти “сильные эмоции”, как их назвал Пит, и правда уже идут ей на пользу.
Звонок в дверь спасает меня и я, откинув подальше швабру, спешу встречать дорогих нам гостей.
Хеймитч.
Наш старый добрый ментор, можно сказать он заменил мне отца.
— Ну чего встала, солнышко, иди обними старика, — он расставляет руки в стороны.
— Тоже мне старик, — я крепко обнимаю его и целую в колючую щеку.
— Хоть бы побрился, ради такого случая, — ворчу я.
— Ты не меняешься, повторюсь, но обаяния в тебе не больше чем в дохлой рыбе, и что ты в ней нашел, парень, — обращается он к Питу, стоящему за моей спиной.
— Знал бы ты, как я мучаюсь, — отвечает ему он.
— Бедный мой мальчик, — Хеймитч прижимает его к себе и похлопывает его по плечу.
Увидев мое лицо, они начинают смеяться, я уже собираюсь сказать что-нибудь колкое, но тут…
— Ну, здравствуй, Кискис, — до боли знакомый голос.
— Здравствуй, Гейл — я кидаюсь к нему, пытаюсь сдержать слезы.
— Эй, аккуратнее там, сойка, теперь этот охотник мой, — слышу я нахальный голос.
Джоанна.
Не может быть.
— Я так рада, — обнимаю и её тоже.
— Скучала по мне, да? — она целует меня в обе щеку.
Я отстраняюсь и осматриваю её, девушку не узнать, на ней черное платье, а короткие волосы уложены в красивую прическу.
— Так что, вы вместе? Так вот чем ты там занимался, Гейл, — моему удивлению нет предела, но я очень за них рада, — но почему вы никому не сказали? - перевожу взгляд то на Хеймитча, который стоит с улыбкой, его все это, кажется, только забавляет, то на Пита, последний увлеченно рассматривает узор на обоях, будто не замечая моих слов. — Подождите-ка, — восклицаю я, — ты знал, — тычу в Пита пальцем.
— Ну, Китнисс, Гейл хотел все сам рассказать, — оправдывается Пит.
— Спелись, значит, — обреченно вздыхаю я.
Через несколько часов приезжают Энни и Финник. И мы садимся ужинать. Вечер проходит в уютной, семейной обстановке, как будто и не было этой разрушительной, кровопролитной войны, не было игр. Только и успеваю переводить заинтересованные взгляды с пар этого вечера, заботливый Финник и робкая Энни. Джоанна и Гейл, такие разные и такие влюбленные?
Кажется, я ещё долго не смогу привыкнуть. Время уже позднее, и мы уже собираемся увести с собой Прим, как тут из рук встающей из-за стола Энни падает стакан, она неуклюже нагибается, собираясь его понять, и охает, хватаясь за живот.
Глаза девушки мигом расширяются, и она начинает медленно оседать на пол, скуля от боли. На пол падает несколько прозрачных капель.
Воды.
Финник тут же подлетает к ней и помогает сесть на диван. Мы стоим как, громом пораженные. Первой из нас очнулась мама, она посылает Прим за врачом, а сама уходит на кухню, уводя с собой Хеймитча.