Андриеш

Глянул пристально гайдук
И вскричал: — Послушай, друг!
На себя берешь ты много —
Тяжела к нему дорога.
Дерзкий пастушок бродячий!
Две дадим тебе задачи.
Коли выстоишь в борьбе,
Значит путь открыт тебе,
А не выдержишь — прости,
Значит нет тебе пути.
К испытаньям всё готово:
Выбирай коня любого!
Если справишься с конем,
С верховым красавцем ражим,
И удержишься на нем,—
Мы тропу тебе покажем,
Если ж ты, пускаясь вскачь,
Упадешь — тогда не плачь!
Не вдали паслись на склоне,
У студеного ключа,
Не расседланные кони,
Сбруей кованой бренча.
В стороне, у старой ивы,
Над стремительной водой,
Ветроногий, бурногривый,
Ржал могучий Ройб-Гнедой.
— Этот, этот мне по нраву! —
Закричал на всю дубраву
Восхищенный пастушок,
И верхом на Ройба — скок!
(Правда, сердце чабана
Задрожало от испуга,
Как натянутая туго
Зазвеневшая струна!)
Без малейшего усилья
Взвился конь под облака,
Увлекая пастушка.
У колен передних крылья —
Два лучащихся пучка —
Выросли, светясь, как пламень.
Ройб то падал, словно камень,
То взвивался в высоту,
Распластавшись на лету.
Он стрелою мчался мимо
Темных туч и светлых звезд,
А за ним струями дыма
Развевался длинный хвост,
И дождем куда попало
Грива искры рассыпала.
Хлещет ветер чабана.
Андриеш на землю глянул,
Ужаснулся и отпрянул,
Ухватясь за скакуна:
Где-то там внизу видна,
Будто в пропасти без дна,
Лишь сплошная тьма одна.
Ни лесов, ни рек, ни гор
Разглядеть не в силах взор.
А Гнедой все выше мчится,
Как чудовищная птица,
Брызжет яростным огнем,
Дико ржет и жаром пышет.
Андриеш летит на нем,
Сам кричит — себя не слышит.
Все быстрей
Мчит Гнедой
Из ноздрей —
Пар седой.
Ройб взлетает до небес…
Что за чудо?
Вес исчез!
Что за новая игра?
Легче легкого пера
Стало тело пастушково,
Легче пуха, право слово!
Сбросил кушму хлопец — вот
Кушма в воздухе плывет!
Право, чудо из чудес —
Кушма потеряла вес.
В небесах, в просторе стылом,
Всадник в воздухе повис.
Кровь, кипя, бежит по жилам,
Разобраться не по силам,
Где тут верх
И где тут низ.
Чудо новое грядет:
Черным стал небесный свод,
Солнца шар в просторах реет,
Пламенеет, да не греет.
Андриеша страх берет:
Надо ли спешить вперед?
Андриеш уже не рад:
Может, повернуть назад?
Как найдешь надежный путь?
Как коня к земле вернуть?
Наконец, находит взор
Дальние вершины гор.
Ясен путь теперь и прям:
Надобно лететь к горам.
И к земле, к родному дому
Снова путь держать Гнедому.
Смертный холод, не грози!
Снова на коне могучем
Андриеш спустился к тучам,
Видит шар земной вблизи.
Облака скользят клоками,
А над ними, в вышине,
Пастушок за облаками
На стремительном коне.
В холоде пустыни синей
Андриеша и коня
Оковал хрустящий иней,
Как пудовая броня.
Грива — в слитках ледовитых,
И сосульки отросли
На серебряных копытах,
Отвисая до земли.
И Гнедой на этих льдинах,
Будто на ходулях длинных,
По долинам заскакал,
По лесам, по гребням скал…
Облака скользят клоками,
А вверху, за облаками,
В небе чистом, как стекло,
Дышит мальчик тяжело, —
Пальцы холодом свело.
Он промерзшими руками
Уцепился за седло.
Если есть на самом деле
Хоть немного силы в теле,
Собери ее в кулак,
Собери ее во взгляде,
Ибо лишь победы ради
Ты скакал в надзвездный мрак!
Мчишься из небесной дали
С ветром наперегонки!..
Андриеша ожидали
На поляне гайдуки.
Эй, крепись, чабан застывший,
Ведь победа так близка!
Стыдно, реку переплывши,
Утонуть у бережка!
И пастух не оплошал,
Зубы стиснул, пальцы сжал,
И в последний миг с трудом
Удержался на Гнедом!
А скакун уже сквозь тучи,
По ветру кружась, рывком
Падал, словно лист летучий,
Вместе с храбрым седоком
Вниз, к сторожевому стану,
На гайдуцкую поляну.
Сердце бьется — не уймешь!
Но, сдержав упрямо дрожь
И недавний страх скрывая,
Андриеш воскликнул: — Что ж!
Вот прогулка верховая!
Хоть еще б часочек мне
Прокатиться на коне
В беспредельном небе! Право —
Молодецкая забава!
Я и дольше бы летал,
Только бедный Ройб устал!
Удивились гайдуки:
— Этот всадник нам с руки!
Он сумел смирить Гнедого,
Мы его проверим снова.
Слушай, маленький герой,
Вот тебе урок второй,—
Поразмыслить крепко надо:
Догадайся-ка, открой,
Кто из нас глава отряда?
Ждут ответа гайдуки:
Да, задачи нелегки,
Надо их решать с оглядкой,
С осторожною повадкой,
С гайдуками — глаз да глаз!
Очень уж несложно враз,
Встав пред этаким вопросом,
В лужу сесть, остаться с носом:
Мигом попадешь впросак,—
Здесь не справится простак!
Ох, смотри, опасно это — 
Не суметь найти ответа,
Не найдешь — пути конец:
Оставайся без овец!
Глянул пастушок в упор —
Удальцы как на подбор,
И казалось, что они
Словно из одной родни:
По глазам друг с другом схожи,
По усам, по смуглой коже,
По убранству, по одёже,
И оружие всё то же.
Нет на них различных знаков,
Отмечающих чины,
Только рост неодинаков,
Плечи разной ширины.
Долго думал пастушок,
Опершись на посошок:
«Как найти ответ желанный?»
И, подумав, попросил:
Ну-ка, бросьте буздуганы
Кверху, сколько хватит сил!
И, вспорхнув над головами,
Над вершинами дубов
Булавы за булавами
Стаей быстрых ястребов
Полетели ввысь со свистом
И пропали в небе мглистом.
А герои на привале
Пели песни, пировали
Или тешились порой
Богатырскою игрой.
Сумерки уже минули,—
Буздуганов нет давно.
Хмурые дубы уснули,
Всюду сыро и темно.
Только сверху шум идет,
Небо тишины лишая,—
Буздуганы длят полет,
Друг за другом поспешая, —
Так Медведица Большая
Лапой по небу скребет.
Отгорел закат багряный,
Птицы больше не слышны…
Лишь тогда-то буздуганы
Стали падать с вышины.
Засновали то и дело
Меж ветвей в ночном часу,
Словно буря загудела
В потревоженном лесу!
Буздуганы все упали,
Их владельцы подобрали.
Только палица одна
Почему-то не видна —
Долго странствует она!..
Гайдуки в молчаньи снова
Сели у костра лесного,
Каждый кинул на траву
Боевую булаву.
Только Чубэр с черным чубом,
Развалясь, лежал под дубом,