Целительница: на грани (СИ)

— Может, пару задач я и смогу передать, но в целом…
— Тебе кажется, что ты знаешь всё лучше других, что делаешь быстрее и всё такое прочее?
— Да, кажется.
— Есть несколько неоспоримых фактов, которые нужно принять безоговорочно. Принять — и всё. Первое: на всё тебя не хватит. Второе: ошибки у подчинённых будут, без них невозможно обучение чему-то новому.
— Я не могу себе позволить ошибки.
— В этом твоя проблема. Ты не можешь, но они будут. Представь, что Ваня умеет говорить и вдруг заявляет нам: я не могу есть сам, рука плохо держит ложку, всё вываливается, давайте вы всю жизнь будете меня кормить, у вас это прекрасно получается.
— Милый, ну что у тебя за сравнения?!
— Прекрасный простой и показательный пример. С сотрудниками так же. Неважно, чему ты обучаешься: самостоятельно есть, водить машину, писать письма, рисовать презентации или руководить людьми — ошибки будут. Это нормально. Ненормально не делать работу над ошибками или не делать чего-то нового вовсе, боясь этих ошибок. Даже Моцарт при всей своей гениальности обучался музыке. Достаточный аргумент?
— Весомый, — усмехнулась Вика, пока ещё не выйдя из задумчивого состояния.
— Посмотри, каких высот ты добилась за последний год. Это достойно, а ты всё ищешь в себе недостатки. Хотя это прекрасное качество. Только измени вектор. Не ищи недостатки. Ищи пути развития. Совсем иная история. Помнишь свои задачи? Можем разобрать, что лучше делегировать, а что продолжать делать самой.
— Не помню все, но они записаны в телефоне. И да, хочу, милый, посмотреть их с тобой.
— Давай бокал, под шампанское пойдёт быстрее, — улыбнулся Поспелов, откупоривая новую бутылку.
***
Пятницкая зашла в бутик, заинтересовавшись лиловым кошельком «Фурла» в витрине. Виктор остался на улице доедать мороженое в рожке.
Это был именно такой кошелёк, какой Вика давно хотела, и она уже собиралась сообщить продавцу, что готова купить его, но тут почувствовала взгляд в спину и обернулась.
Михайлов неспешно подошёл к ней, не отрывая взгляда.
— Устроили себе шопинг? — не здороваясь, спросил он с неким укором. — Тимофей позавчера умер.
Виктория натянулась как струна от напряжения, но после пары глубоких вздохов с видимым спокойствием сказала:
— Я знаю.
Вдруг она ощутила лёгкий порыв ветра — и кто-то взял её за руку. Она посмотрела в ту сторону. Это был Тимофей. Он сжал своей ладошкой её ладонь, словно говоря: я с тобой, не волнуйся.
— Как же так, Виктория? Тем более, если вы знаете. Странно встретить вас здесь.
— Вы тоже не на похоронах.
— Я не творю чудеса, как вы. Я уже помог той семье, как мог.
Тимофей снова сжал руку Вики, и та посмотрела на него.
— Скажи ему, пусть передаст папе, что я не обижаюсь на него за то, что было, и верю, что он сможет победить свою слабость.
Пятницкая молчала.
— Скажи, это важно.
Виктория на мгновение прикрыла глаза, выдохнула и передала слова мальчика слово в слово.
— Виктория, вы бредите, — лишь бросил в ответ Иван. — Не спасли ребёнка, так ещё несёте какую-то чушь. Я вам поверил!
— Не смейте так разговаривать с моей женой, — одёрнул Михайлова подошедший Виктор. — Вы не знаете ничего о её жизни.
— Отчего же?! — с пафосом выпалил Иван. — Уже навёл справки. Девочка, которой вдруг повезло попасть под ваше крылышко и перейти в крупный банк. А потом Краснов. Не ревнуете свою жену? Очень неоднозначная о ней информация в массах.
— Не вам судить, прощайте. Вика, пойдём.
Поспелов, как будто чувствуя присутствие мальчика, взял Пятницкую за свободную руку и потянул к выходу. Но Тимофей задержал её:
— Не бойся, всё образуется. Только передай Ивану ещё одну весть. Они говорят, что это важно.
И Вика снова повторила слова Тимофея:
— Кирюше нельзя садиться во вторник в белую машину. Будет авария. Если он попадёт в неё, то не выживет.
Михайлов ничего не ответил, но нахмурился ещё больше. Виктор же настойчиво потянул жену к выходу.
— Пойдём посидим где-нибудь, выпьем вина, — сказал он, когда они вышли из магазина.
— Угу, — отозвалась Виктория. — Только Тимофей здесь. Держит меня за другую руку.
— Ну, пусть идёт с нами, — как бы между делом предложил Поспелов и снова потянул жену за руку. — Или ты хочешь продолжить разговор с Михайловым?
Пятницкая помотала головой и последовала за мужем.
— Я ненадолго, — сказал Тимофей, присаживаясь вместе с Виктором и Викторией за небольшой столик в уличном кафе в тихом переулке.
— Может, сядешь рядом с Виктором? — предложила ему Вика. — Так людям будет казаться, что я разговариваю с мужем, а не с пустым стулом.
— Говори со мной мысленно. Я услышу тебя, а ты — меня. Только думай в этот момент, что ты говоришь именно для меня.
«Хорошо», — подумала Пятницкая, обращая мысль к мальчику. В её голове немного звенело.
«Видишь, это просто», — тоже подумал он.
— Я сейчас поговорю с Тимофеем и вернусь к тебе, милый, — пояснила Вика и словно ушла в свои мысли, уставившись на соседний стул.
— Ни в чём себе не отказывай, — запросто бросил Виктор, махнув на всё рукой.
И на этот жест тут же откликнулся официант.
— Два бокала вальполичеллы, — не растерялся Виктор. — Да, это вполне подойдёт, — сверился он с меню.
— Я приду сегодня ночью, — сообщил Пятницкой Тимофей. — Не пугайся.
— Сегодня? — смутилась Вика.
— Да, хочу показать тебе четвёртый план бытия. Не переживай. На земле пройдёт всего пара мгновений. Никто и не заметит твоего отсутствия.
— Я почти в отпуске. Может, дождёмся моего возвращения в Москву?
— Там у тебя и без того много дел, — улыбнулся Тимофей.
— Кажется, у меня нет выбора.
— Нет, — снова улыбнулся мальчик. — Они сказали, что пора.
— Они? — не поняла Виктория.
— Они, — повторил он. — Ты сама их увидишь, когда будешь готова. Пока рано, раз это недоступно тебе.
Вдруг Тимофей посерьёзнел и сказал:
— Я благодарен тебе за то, что ты приняла мой выбор уйти. Мне хорошо сейчас. Помни об этом, особенно если кто-то станет убеждать тебя в обратном.
— Ладно, — кивнула Вика, и мальчик исчез.
Пятницкая вернулась в реальность и придвинула к себе бокал с красным вином.
— Как всё синхронно у тебя происходит, — загадочно улыбнулся муж.
— О чём ты?
— О твоём повышении, — вновь с улыбкой ответил Поспелов.
— То есть?
— Ты стала руководителем в реальном мире, постигаешь новые для себя знания и, кажется, получила повышение в своей мистической реальности, или как это ещё можно назвать. Теперь ты способна общаться с духами. Что же будет дальше?
— Тебя это не смущает? — удивилась Пятницкая.
— Я изначально знал, что ты ведьма, — усмехнулся он и почти залпом осушил бокал вина.
— Я не ведьма, — запротестовала Вика.
— Волшебница моя, — поправил себя Виктор.
— Уже лучше, — улыбнулась Пятницкая. А потом серьёзно добавила: — Мне кажется, с каждым днём я люблю тебя всё больше.
— Мне приятно это слышать, — учтиво кивнул головой Поспелов.
— Нет, не так! — по-доброму возмутилась она. — По законам жанра теперь ты тоже должен признаться мне в любви.
— Не понимаю, о чём ты. Что за законы?
— Что?!
— Мы справимся, — вдруг серьёзно сказал Виктор. — Даже если Михайлов как-то подставит тебя по работе.
— Ты думаешь? — ужаснулась она.
— Да, — кивнул Виктор. — Предчувствую, что такое возможно.
— Ох, на фоне изменений у тебя…
— Поэтому и говорю, что мы справимся. Если что, на год безбедной жизни нам точно хватит, поэтому не переживай, если я окажусь прав. Я оформил тебе доступ к моим счетам и вкладам в ГорБанке.
— Зачем? — искренне удивилась Пятницкая.
— На всякий случай.
— Что может произойти?
— Просто оформил. Считай это высшей степенью моего доверия.
— Я и не сомневалась в твоём доверии.
— И в остальном тогда не сомневайся.