Селфи на балконе (СИ)

  
Селфи на балконе — Алёна Снатёнкова
   
1
 
— Он мне снова изменяет!
Доносился Викин ор из кухни, а следом последовал звук кинутой в раковину вилки. Или ложки, без понятия, что у неё в руках было, когда она визжать вздумала, как обезьяна-ревун. Мне в такие моменты всегда хочется засунуть голову под подушку, чтобы не слышать звук, который напоминает лай собаки вперемешку с воем раненого осла.
Впрочем, спрятаться я, как обычно, не успеваю. Потому что в следующую секунду дверь с грохотом бьётся об стену, и в комнату влетает разъярённая фурия, с бутылкой вина в одной руке, и чайным стаканом в другой.
— С какой по счёту за эту неделю? — Калькулятор зависнет, если мы начнём считать всех баб Корнеева, которые галопом скачут за его королевской персоной. А сегодня, вообще-то, вечер воскресенья, и мне поваляться хочется, а не бухгалтером — следопытом подрабатывать, на бесплатном начале. — Может тебе хотя бы на денек оставить пост сталкера, и перестать мониторить его инстаграмм?
Вику Звягину я знаю чуть больше двух лет. Познакомились мы на первом курсе, первого сентября. Она тогда на линейку пришла в красивом белом платье, на которое все тут же обратили внимание. В тот момент, шикарная блондинка с космическими голубыми глазами, стала звездой дня. Она взмахивала своими длинными ресницами, блуждая взглядом по толпе, словно пыталась кого-то найти. Как сейчас помню, как парни ломанулись в её сторону, предлагая услуги помощи и сопровождения. Но нет. Улыбнувшись своей голливудской улыбкой, она что-то сказала им, отчего юные фанаты разбежались в разные стороны, роняя листки с расписанием занятий. Оставшись одна, она продолжила зрительные поиски, пока на нее кто-то случайно не вылил стаканчик холодной колы.
Мне ещё тогда захотелось прикрыть уши руками, когда это милое, на первый взгляд, создание, закатила такую истерику, которую до сих пор многие вспоминают, стоит только Вике появиться в толпе студентов. Только Звягина принадлежит к такому типу людей, которые всего лишь одним взглядом могут убить, разжечь войну или создать мир на планете. Сами понимаете, что нерадивых студентов она убивала, и максимум, что они могли сделать, это за глаза обозвать стервой, минимум растянуться в корявой улыбке, желая как можно скорее покинуть место предстоящего боя.
Я была из тех, кто на Вику со стороны смотрел, но близко старался не подходить. Весь год мы общались друг с другом на «привет-привет. Пока-пока». Меня это вполне устраивало. Лишнего внимания не хотелось, а Вике было не до обычной девочки, которая ходила с недорогой сумкой, весившей пять килограмм. Разве такие противоположности могут жить вместе? Но так уж вышло.
— Перестать? Тусь, ты башкой ударилась, что ли? Какой тут перестать, если к нам в институт скоро студентки по обмену из Германии приедут. Ты хоть представляешь, сколько нам придется следить за ним, чтобы этих пивных бочек от Дани отгонять? — Вика плюхнулась на мою кровать, нагло отбирая подушку из-под моей головы, чтобы себе под спину закинуть. — Да я в институт наш поступила, только потому, что он там учится.
— Точно. Приехала к тетке в гости, пошла с ее дочкой в клуб, там встретила его, через новых знакомых узнала фамилию и имя, пробила по соц. сетям и решила, что только смерть может помешать вам быть вместе. Всё помню, ты говорила это, кажется, раз миллиард. Только ты забыла, что я к твоим слежкам никакого отношения не имею. Сама по барам и клубам бегать будешь.
Я не удивлюсь, если когда-нибудь, ФСБ-шники пригласят Викторию на собеседование и пообещают высокую зарплату с карьерным ростом, чтобы она работала в их сфере деятельности. Соседка, несмотря на свой юный возраст, была отличным детективом. Она, лежа дома в ванной, меньше чем за минуту могла собрать информацию на абсолютно любого человека. А уж если дело касалось самого Корнеева, то он не успевал еще подумать, как она уже знала, что он будет делать и в какую сторону поедет.
— Ну, начались танцы на похоронах. Что ты за человек такой? Главное, как тебе самой помощь нужна, так ты бежишь хвостом, виляя, мол, тетя Вика помоги. А как мне, так ты этот хвост в одно место засовываешь, и делаешь вид, что ты невидимка.
Забыла упомянуть, что у Вики проблемы с памятью. Вернее, она путается в деталях. Конкретно так, порой путается. Особенно сейчас.
— Давай договоримся, когда в следующий раз ты увидишь мой виляющий хвост, можешь смело отказывать в «помощи». Только не забывай, что обычно всё, наоборот, происходит.
— К словам не придирайся. Несколько раз помогла, так теперь тычешь этим постоянно. Лучше б взяла да и подсказала, что мне делать.
— Например, перестать обновлять ленту. Выключить телефон, а лучше совсем выкинуть, и заняться чем-то новым. Может, уборкой? Вик, ты мне второй день обещаешь вещи свои из тазика в ванной вытащить. Ты их для чего там замочила? Для плесени?
— Да вытащу сейчас. Вытащу. Не ной только.
И так всегда. Живя с Викой, я порой чувствовала себя ее мачехой. В моем понимании доброй, в ее, конечно, злой. Девушка единственный ребенок в семье, к тому же поздний. В первый день совместного проживания было понятно, что её скорее пряниками закармливали, чем кнут показывали. Например, она отказывалась мыть за собой посуду. Её вещи могли валяться в комоде для обуви. Для меня увиденное было шоком. Мне с детства говорили, что «чистота — залог здоровья». Расти в семье, где папа военный прапорщик дело нешуточное. Там дисциплина есть. Порядок, к которому привыкаешь.
— Эта дрянь всё ещё с ним. Ты только посмотри, куда она ему руку положила.
Мне на коленки падает телефон, а сама девушка вскакивает на ноги, нервно нарезая круги по маленькой комнатушке.
И даже смотреть не нужно, чтобы знать, что я там увижу. Скорее всего, на фотке Корнеев, а рядом с ним сидит какая-нибудь королева красоты. Именно такие кадры, заставляют Вику заниматься легкой пробежкой.
— Так собираемся. Я этой гадине пальцы все пересчитаю.
Кровожадности во мне с рождения нет, поэтому я даже не хочу представлять, что именно подруга собралась делать с бедной девушкой.
— Ну, уж нет. Не хочу я ночью переться неизвестно куда, чтобы стать свидетелем твоих выходок. Завтра на учёбу. Ты, кстати, помнишь, что препод обещал не пустить тебя на пару, если ты ещё раз опоздаешь?
— Да плевать мне на твоего препода. Я на платном учусь, пусть только попробует что-то сделать. — Вика забирает свой телефон, и направляется к двери. — Надо родителям позвонить, чтобы денег скинули. Если мать спрашивать будет, скажешь, что у нас кран прорвало, и мы сантехника вызывали. А то на клуб точно не дадут.
К сожалению, Звягины старшие, в силу своего возраста, были людьми доверчивыми. И Вика, не стесняясь, пользовалась этим. Врала, и не краснела. Когда она увидела в магазине дорогущие сапоги, она наврала про поборы в институте. Когда в порыве истерики разбила свой ноутбук, родителям сказала, что его просто украли, и срочно нужен новый. И они переводили. Откладывали с пенсии, и отправляли единственному ребенку, желая, чтобы тот ни в чем не нуждался и не выделялся. Вот и сейчас, я слышу, как она хнычет в трубку, рассказываю про мини-потоп в квартире.
Во мне человечность бунтует, но только ведь сделать ничего не получится. Как-то пыталась поговорить с ней, вразумить. Но ничего из этого не вышло. До скандала дошло, с криками, что она прямо сейчас же съедет от меня. Я, не останавливала порыв этот, но мне не хотелось такого исхода. Опять бы пришло по квартирам мотаться. А найти что-то хорошее, и по моим деньгам, большая редкость.
Поэтому в чужую семью я лезть перестала, и стараюсь с её мамой не пересекаться, чтобы лишнего чего не рассказать.
— Всё, я ушла. Шведова, а ты скоро сама плесенью покроешься вместе со своими учебниками, если не начнешь жить, как все нормальные люди нашего возраста.
Если честно, я даже рада, что Вика уехала. Никто перед сном не будет бубнить про Корнеева, и его неземную красоту. Никто не будет греметь посудой. Можно в тишине закрыть глаза, и провалиться в сон, в котором я увижу Даниила, смеющегося надо мной. Кто ж знал, что сон-то вещим окажется?