Селфи на балконе (СИ)

— Вик, а что у тебя там с Корнеевым?
Я еще не открывала весь текст, вижу только начало предложения от него.
— А что с ним?
— Ты так вчера и не рассказала, где вы были и что делали. На тебя это не похоже.
— «Счастье любит тишину», слышала о таком?
Слышала. Видела где-то цитатку. Но это в корне не сходится с Викой и её длинным языком.
— Может быть.
— Я сглазить боюсь. Поэтому провожу границу личного и общественного. Не обижайся. Просто знай, что своего я почти добилась. Еще чуть-чуть, и съеду от тебя в центр, в шикарную квартиру, и каждое утро буду просыпаться не от звука твоего противного будильника, который орет на весь дом, а от нежных поцелуев моего Данечки.
Я не ослышалась? Это что же такого произошло, что Вика уже про переезд думает. А главное, когда они пообщаться-то успели?
— Заранее только предупреди, чтобы я соседку новую нашла.
— Я ещё не уехала, а ты уже место моё кому-то сдавать собралась. Подруга еще называется.
Она отворачивает от меня, и делает вид, что слушает преподавателя.
— Вик, да я просто сказала. Давай без сцен.
— Вот сама и будешь прибираться в своей квартире. Или соседку будущую пригласи. А я к Степашкиной пойду. Там мне хотя бы рады.
Отлично. Она нашла повод соскочить от мытья полов и окон. Зашибись. Будто это я из ее комнаты помойку сделала. Да я и пальцем там ничего трогать не буду. Вздумала еще, на меня все свалить. От раздражения открываю входящее сообщение, которое в самом начале хотела удалить, так и не прочитав. А там их несколько. Начиная, что я в одноклассниках, как старушка сижу, заканчивая: «Свидание. Сегодня. Без пирожков тети Гали». И отправил он мне его десять минут назад. Сама не понимаю, зачем отвечать вздумала. Но пишу короткое: «Нет», и вижу, как появляется зеленый кружочек над его аватаркой. Моментально вспыхивает значок о наборе текста.
Оперативный какой. Будто действительно телефон в руках держал, ожидая моего ответа.
«Не проблема. Будут тебе пирожки».
Блин. В нём хоть капля человечности есть? Знает же прекрасно, что Вика мне расскажет про их общение, и все равно продолжает написывать?
Ничего не буду отвечать.
Молча, идем с Викой в столовую. Она только косится, но ничего не говорит, и я молчу, сказать нечего этой хитрой принцессе, которая скандал придумает, чтобы руки лишний раз в грязи своей же не пачкать.
Подхожу к стойке, и только чай себе покупаю, проходя на то же самое свободное место, где еще вчера сначала с Звягиной сидела, а потом с Корнеевым. Вика садится напротив, и демонстративно кашляет.
— Шведова, нечего на меня обижаться. Сама виновата. Я с тобой, как с подругой планами своими делюсь, а ты уже про соседку новую думаешь.
Внимательно смотрю на нее, но перед тем как ответить, слышу голос нашего цербера.
— Я её тут с булками свежими жду, а она чай пустой гоняет.
Только не сейчас. Пожалуйста, теть Галь, только не сейчас.
— Наталь, чего не подходишь? Стесняешься, что ли? Ты мне это брось.
Поднимаю голову, смотрю на Звягину, возле лица которой вилка с сосиской замерла, со стороны вижу, что ее «бортовой компьютер» выдает ошибку, и никак не может перезагрузиться.
— Здравствуйте. — Я ведь даже ее отчества не знаю.
— И привет. Господи, кожа да кости. Я ж тебе говорила, что худых он…
— Я утром плотно завтракала.
Меня с детства учили, что взрослых перебивать нельзя. Но тут жизненная необходимость просто. Нельзя, чтобы Звягина услышала про вчерашние слова теть Гали. Соседке, вообще, знать ничего не надо. Тем более, когда, по ее словам, она наконец-таки у своей заветной цели.
— Позавтракала она. Знаю я, как девки современные завтракают. Небось водичку попила, да и все. Сейчас подожди, принесу вам кое-что
Женщина отходит, и в эту секунду мой телефон вибрирует.
«Место встречи изменить нельзя, Натали».
— Даня пришел. — Выдыхает Звягина.
  
11
 
Чертов Корнеев.
Блин, нужно делать ноги. И чем быстрее, тем лучше. И я тут даже не за реакцию Звягиной переживаю, которая вон сосиску никак прожевать не может, я за свой длинный язык волнуюсь. Он у меня тот еще предатель, когда на горизонте этот строчитель смс-сок появляется.
Поэтому лучше уйти тихо, и красиво. Не зацепить по пути все стулья, не перевернуть какой-нибудь столик с едой, и не грохнуться на ровном месте. Пройтись по столовой так, будто на мне плащ невидимка, а вместо балеток на ногах, домашние тапочки с собачками.
Так, если я сейчас встану с места, и обойду за колонной справа от Вики, то не попаду на глаза тети Гали, которая сто процентов сейчас выйдет из своего продовольственного бункера со своими сдобами. Корнеев меня прилюдно задерживать не станет. Не по статусу ему за кем-то бегать. А соседке, вообще, плевать, рядом я или нет, когда её кумир за соседний столик приземлился.
ПФ-ф.
Делов-то.
Встать и уйти.
Да я быстрая и тихая лань. Меня ни один радар не запалит.
— Тусь, у меня кетчупа на губах нет? Внимательно посмотри, но только так, чтобы никто не догадался.
— Да мне идти… — Убегать мне нужно, Звягина. Валить так, чтобы ты только и видела, как мои пятки сверкают, а не сидеть здесь, и губы твои рассматривать, которые ты облизываешь без конца.
— Тебе посмотреть, что ли сложно? — не унимается она. Она ж на меня пару минут назад обижалась. Я даже привыкнуть к этому молчанию не успела, как Вика снова разговаривает.
Ещё и глядит укоризненно. Так, будто от моего ответа судьба всего человечества зависит.
— Нет у тебя там ничего. — Знаю ведь что она не отстанет. Так и будет бухтеть, пока не получит то что хочет. А у меня времени нет, чтобы Звягинскую прихоть удовлетворять.
Меня, между прочим, сообщениями атакуют. У телефона из-за постоянной вибрации скоро батарейка сядет. Он у меня, вообще, не привык к таким активностям. Для него норма два-три входящих звонка в день, и парочка писем. А тут прям атака лишних килобайтов.
— Сделай вид, что это твой поднос, чтобы Даня не думал, что я жру как свинья. — Шепотом говорит Звягина, и двигает в мою сторону почти пустые тарелки.
Это скрывать нужно?
Серьезно? Почему меня никто не предупредил, что если появится парень, то придется прятаться от него с колбасой в руке? Ужас.
— Сделала. Теперь поднос мой, но относить его будешь ты, а я сваливаю.
— Куда ты?
— Я… да какая разница? Ухожу, и всё.
Головой покачала, мол, отчитываться я еще буду, что ли.
Хватаю сумку и встаю со стула. Фух. Да уже полдела сделано. А паники успела нагнать, ух, мама не горюй. Наверно, я даже покраснела, от того бреда, который сама себе придумала. Не обращая внимания на вибрирующий телефон, задвигаю стул, и слышу громкий, протяжный крик Корнеева, черт его за ногу хватай.
— Стой на месте.
А я застыла. Причем буквально ноги онемели.
— Я тебе там сообщение отправил. — Ёмаё. — Назар, глянь, пока не ушел.
Назар? Почему-то кажется, что там совершенно не Суханову в спину орали. Да и зачем ему говорить что-то, если парень за водой ходил и тут же назад вернулся?
Не сдерживаюсь, и голову поворачиваю на орущего, а он лыбится, сидит, телефоном в руках играя.
Ну, гад же.
Честное слово, гад.
— Шведова, ты уходить собиралась. — Вздрагиваю от неожиданного голоса Виктории. А как тут не вздрогнуть, когда я в себя провалилась, и думаю, что делать. Открывать сообщения или не открывать? — Тусь, встала так, что мне Даню загородила.
Да, к черту.
Сейчас возьму, да и пошлю Корнеева в дальний лес. Всего-то. Да и плевать, что я девочка. Меня папа в детстве с собой в часть брал, я там таких слов нахваталась, что потом мама боялась со мной в магазин ходить.
«Уйдешь, я пойду за тобой».
Не листаю сообщения, которые мне до этого присылал. Зачем? Последнего хватает.
Игнорю.
Конечно, я игнорю, эту идиотскую угрозу.
И считаю, что поступаю правильно, пока сзади не слышу, как отодвигается стул.