Белая смерть

Триш кивнула.
— Когда следующий урок?
— Завтра.
— Тогда сегодня это сделаю. Утром возьмешь записку с собой.
* * *
На следующий вечер по возвращении домой Виржиния обнаружила Триш всю в слезах на кухне. Она сидела за столом, уронив голову на руки; ее плечи постоянно вздрагивали от рыданий. Мать приобняла дочку за плечи, но этот жест только усугубил ситуацию на некоторое время. В конце концов крепкие объятия и успокаивающие слова сделали свое дело, и Виржинии удалось вытянуть из дочери хоть какие-то объяснения.
— Меня заставили пойти на физкультуру!..
— Что?! — воскликнула Виржиния. — Но как же записка, которую я дала тебе?
— Мисс Нильсон сказала, что физически я здорова, так что нужна справка от врача, освобождающая меня от занятий. Все смеялись надо мной!..
— Боже, дай мне сил! — прошептала мать, рисуя в воображении картину, как она размажет эту мисс Нильсон с помощью хоккейной клюшки. — Так, — решительно произнесла она, — если им нужна справка от врача, они ее получат. Я прямо с утра отправлюсь в поликлинику. Когда у тебя следующий урок?
— В пятницу.
— Еще полно времени…
* * *
— Нет, честно, миссис Лионс, я склонен согласиться с учителями. Нет никаких оснований по физическим показателям, согласно которым ваша дочь не должна посещать уроки физического воспитания, — возразил доктор Голт в ответ на просьбу Виржинии. — Мне бы очень не хотелось вставать на чью-либо сторону в подобной ситуации.
Виржиния глубоко вздохнула.
— Мы здесь не физическое состояние обсуждаем, доктор.
— A-а, теперь мы движемся в направлении популярной психиатрии, так? Подразумеваем психологические моменты и все такое?
— Да нет же, черт подери! — отрезала Виржиния; ее терпению внезапно пришел конец. — Мы пытаемся добраться до здравого смысла, но явно терпим неудачу. Дети совсем по-другому смотрят на мир, нежели мы, взрослые.
Казалось, Голт был ошарашен таким взрывом. Он побледнел и, прежде чем заговорить, сглотнул.
— У меня и в мыслях не было направлять вашу дочь к детскому психиатру из-за небольшой депигментации кожи.
— Так в этом все и дело. Для Триш это не просто «небольшая депигментация кожи». Это превращает всю ее жизнь в кошмар! Я не прошу вас направлять ее куда-либо. Я прошу вас просто написать гребаную справку, необходимость в которой понял бы любой с мало-мальски развитым воображением… но, по всей видимости, не вы.
Голт еще раз сглотнул.
— Полагаю, мы подошли к тому моменту, когда смена врача…
— …будет самым наилучшим решением, — закончила за него Виржиния.
— Я подготовлю документы, — сказал Голт, вставая.
— Это займет какое-то время, а Триш помощь нужна сейчас! Я бы хотела, чтобы нас перевели к доктору Холдейну. Кажется, он понравился Триш.
Голт сморщился, будто почувствовал очень неприятный запах. Ответил он не сразу. И Виржиния предположила, что врач взвешивает все «за» и «против» полномасштабного противостояния в качестве альтернативы уступке ее просьбе. Она решила нажать на него.
— Тогда бы мы могли сослаться на столкновение личностей, и мне не пришлось бы жаловаться в соответствующие инстанции на то, что я расцениваю как вашу абсолютную черствость по отношению к моей дочери.
— Я должен обсудить возникшую ситуацию с доктором Холдейном.
— Тогда, будьте любезны, сделайте это!
Виржиния осталась сидеть в кабинете Голта. Она чувствовала, как дрожат пальцы. Уставилась в окно позади опустевшего вращающегося стула врача и стала наблюдать за птичками, порхавшими в ветвях дерева во дворе. Ей была видна только часть его поверх замерзшей нижней половины стекла. Мимо по тротуару прошла компания детей, и в тишине комнаты был слышен их смех. Виржиния хотела, чтобы Триш была такой же, беззаботной и счастливой… Но тут она подумала, что не может вспомнить, когда в последний раз слышала, как ее дочка смеется. На память пришел шок, который пережила Триш во время их развода с мужем. Они с Эндрю сделали все возможное, чтобы оградить дочь от неприятностей, но в глазах ребенка развод — есть развод, с какой стороны ни посмотри. И тогда возникает закономерный вопрос, который задает любой ребенок: «Если все еще так любите друг друга, зачем расстаетесь?».
Вернулся Голт и придержал для Виржинии дверь:
— Доктор Холдейн поговорит с вами, как только освободится. Вы можете подождать в приемной.
Виржиния успела пролистать три старых выпуска журнала «Скоттиш Филд», пока Холдейн не пригласил ее в кабинет. Он приветствовал Виржинию все с той же широкой улыбкой, которая ей запомнилась с прошлого раза.
— Мне так неудобно за все случившееся, — начала она. — Наверняка у вас теперь куча проблем будет, но я очень беспокоюсь за Триш, а доктор Голт, кажется, не воспринимает меня всерьез. Я просто ума не приложу, что делать. — И она рассказала Холдейну о том, как учительница заставила Триш пойти на физкультуру, хотя и знала о ее проблеме с кожей. — Дети дразнят Триш всякими прозвищами вроде Заплатки. Я знаю, что все это звучит банально, но только не для Триш. И что действительно имеет значение, так это то, что творится у нее в душе. Как вы считаете?
— Все в порядке, — улыбнулся Холдейн. — Нет необходимости все так расписывать. Люди любят притворяться, будто дети — это маленькие взрослые, но это не так. Они живут по законам джунглей, пока их не научат по-другому. Я так понимаю, вам нужен официальный документ для учителей?
— Да, пожалуйста, — кивнула Виржиния с огромной благодарностью в голосе.
— А этого будет достаточно, или вы считаете, что Триш может понадобиться некоторого рода консультация, или…
— Да нет, думаю, справки будет достаточно. Если Триш не придется выставлять всем напоказ свою «особенность», полагаю, со временем ее станут воспринимать, как одну из своих. И когда это произойдет, кто знает, может, эта зараза начнет проходить, и мы сможем вернуться к нормальной жизни.
— А Триш не замечала каких-нибудь изменений в состоянии сыпи с тех пор, как мы виделись в последний раз?
— Доктор Голт сказал, что это не сыпь, — сказала Виржиния.
— Технически это так и есть, — кивнул Холдейн, вновь улыбнувшись, будто полностью соглашаясь, как показалось Виржинии, с ее взглядами на Джеймса Голта.
— Она ничего такого не упоминала. Вы имеете в виду, не стало ли оно проходить?
— Нет… просто любые изменения.
Виржиния отрицательно покачала головой.
— Ну, если вдруг скажет, дайте мне знать, хорошо?
Виржиния снова оказалась в приемной в ожидании, пока Холдейн выписывал справку и, наконец, вынес ее, запечатанную в конверт с пометкой «для предъявления по месту требования».
Женщина покинула отделение хирургии легкой походкой. Она снова опаздывала на работу, но у нее была справка, и у Триш теперь все будет хорошо. Они смогут провести спокойный вечер без страхов и волнений. Виржиния даже начала планировать сюрприз — поездку в «Доминион», местный кинотеатр. Можно будет даже съесть по бургеру после — назло медикам…
Май 2007
— Что случилось? — спросила Виржиния в ответ на молчание Триш.
— Оно не проходит, — отозвалась дочка.
— Но ведь врачи говорили, что это может занять какое-то время.
— Мам, они сами понятия не имеют, что это такое, не говоря уже о том, сколько времени нужно, чтобы пятно исчезло.
— Но они сказали, что это витилиго.
— Я проверяла в Интернете. Назвать-то они назвали, но представления не имеют, что это такое и чем вызывается.
— Не следует верить всему, что пишут в Интернете, милая. Там полно полуправды и вообще откровенного вранья.
Виржиния видела, что ее слова не доходят до Триш, которая, казалось, продолжала себя накручивать.
— Думаю, что становится хуже…
— Ты имеешь в виду, что оно увеличивается? — забеспокоилась Виржиния.
— Увеличивается… и меняется… ощущения на коже странные…