Мотылек (СИ)
Перед танцами слуги вынесли корзины с цветами, и мужчины подарили по букетику каждой леди. Джаральд на правах хозяина одарил сразу нескольких дам, включая Катрин и меня. Когда он поднёс мне букет незабудок, то не забыл поинтересоваться:
— Рози, ты впечатлена количеством женихов?
— Благодарю вас, граф, более чем.
— А со мной потанцуешь? — неожиданно, без всякого перехода спросил Джаральд. Он будто поинтересовался между делом, но вопрос привёл меня в замешательство. Да когда же ему надоест играть в эти игры? То манит меня, то отталкивает, то не замечает, а то смотрит таким взглядом, что вся душа выворачивается наизнанку и в сердце разгорается огонь.
— У меня не осталось свободных танцев, граф, прошу прощения.
Он немного удивлённо приподнял бровь, загадочно улыбнулся, а затем отошёл, чтобы преподнести букетики другим дамам и конечно же Элене. Каждая из одаренных им женщин просто расцветала от его внимания. Опекун был удивительно хорош в своём тёмно-синем фраке, подчёркивающем глубину сверкающих задором глаз. Волосы уложены с элегантной небрежностью и, казалось, что по волнистым прядям пробегают огненные всполохи, подобные пламени освещавших бальную залу свечей.
Я танцевала первый танец с Юджином, и была бы счастлива даже не замечать отчима, закружившего в вальсе какую-то немолодую маркизу. Она оказалась одной из наших почётных гостий. По слухам, заядлая сплетница и на редкость чопорная дама. Даже удивительно, как Джаральду удалось вытащить её в круг танцующих. Кажется, Пантера снова развлекался, подцепив вредную матрону на крючок своего обаяния, притом что одна лишь фраза этой дамы могла закрыть двери в лучшие дома высшего общества. Как ему удавалось до сих пор не потерять своего положения в свете, оставалось для меня загадкой. При таком количестве слухов, при такой репутации, никто из соседей не отклонил приглашения.
— Эта история не слишком интересна для столь юной и очаровательной девушки, как вы.
Я осознала, что Юджин продолжает наш разговор, и с трудом сосредоточилась на своём партнёре. Вспомнила, как спросила про поместье Эдингтон-холл, но потом отвлеклась. После последней фразы молодого человека, возникло ощущение, будто эсквайр не желает рассказывать о себе подробности.
— У вас не так хорошо обстоят дела, как хотелось бы? — мне действительно было интересно услышать о его жизни и понять, какие планы на будущее у них с сестрой. Вероятно, она является единственным прибыльным капиталовложением, способным поправить дела брата. Такую красавицу можно выгодно продать, причём не обязательно какому-нибудь полоумному старику. Возможно, Юджин потому и остался на бал, чтобы познакомить сестру с новыми претендентами.
Она уже пользовалась бешеным успехом, и я видела, как те, чьи имена уже были занесены в мою бальную книжку, подходили к очаровательной Элене. Девушка нежно улыбалась и сокрушенно качала головой, показывая, что свободных танцев у неё не осталось.
— К сожалению, это так. От отца по наследству перешла куча долгов, мы вынуждены были продать часть земель, остался лишь дом и прилегающие территории. К счастью, поместье не столь огромно, как этот замок, но и на его содержание требуется немало средств, а нам пришлось уволить большинство слуг.
Это многое объясняло. Теперь становилось понятно, отчего они путешествуют вдвоём, без лакеев, с одним только кучером.
— Я заметила, что вы с сестрой не взяли слуг в дорогу.
— Мой камердинер попросил расчёт, а горничная Элены заболела перед самым отъездом. Времени не было искать ей новую служанку, я полагал, что в доме тётушки мы найдём подходящую кандидатуру.
— Мне очень жаль, что ваши дела обстоят таким образом.
— Сейчас для многих настала нелёгкая пора, не стоит меня жалеть. Я не хочу, чтобы на вашем очаровательном личике появлялась печать грусти. Давайте, расскажу лучше одну забавную историю...
Юджин оставил тему наследства и до конца вальса развлекал остроумными шутками, заставлявшими меня улыбаться.
До самого ужина все танцы оказались расписаны. Конечно, в этом была не моя заслуга. Правила хорошего тона требовали от приглашённых кавалеров попросить у воспитанницы графа право на танец. Однако со многими мужчинами я общалась с искренним интересом. Они рассказали немало историй не только о самих себе, но и о замке, избегая, впрочем, упоминать в разговоре отчима. Слушать я умела, поэтому не составляло труда выпытывать все новые и новые подробности о том месте, где я сейчас жила, а также обо всех наших соседях.
За танцами последовал ужин, на котором я сидела между Юджином и одним немолодым мужчиной, представленным как виконт Баррингтон. Джентльмен сразу же занялся тем, чтобы отдать должное каждому кушанью. Спустя какое-то время мне стало любопытно, сколько ещё может вместить в себя желудок господина, притом что перемен блюд было пять, и на каждую приходилось не менее шести кушаний.
Я делала вид, что внимательно слушаю рассказ Юджина, а сама краем глаза наблюдала, как господин виконт отведал фирменный суп кухарки со сливками и грибами, затем попробовал лосося под соусом из омаров, покончив с ним, положил на тарелку варёного окуня, а дальше перешёл к телятине и бараньим отбивным, не забыв отведать филей оленины, курицу под соусом бешамель, ветчину и запечённую утку.
Самой мне казалось, будто корсет вот-вот лопнет, хотя я брала только по маленькому кусочку от каждого блюда. Когда же подали взбитые сливки с клубникой, бланманже, вишнёвый и творожный пироги и пудинг с глазурью, стало обидно, что чудесному десерту просто некуда поместиться. Зато удивительный господин виконт совершенно не переживал по данному поводу, кромсая ложечкой сливочное лакомство.
После ужина леди отправились отдохнуть в гостиную, оставив мужчин отдавать должное крепким напиткам из погребов щедрого хозяина.
Я немного посидела со всеми, слушая разговоры дам, а потом решила подняться в свою комнату и отдохнуть, прежде чем бал продолжится. Джейн ждала меня, чтобы расшнуровать корсет.
— Как вам праздник, мисс Розалинда?
— Чудесный праздник.
— Вы ни одного танца не пропустили.
— Верно, — я устроилась на кушетке возле окна, чтобы немного перевести дух и подышать прохладным ночным воздухом. — Я отдохну пока, возвращайся через полчаса, поможешь зашнуровать платье.
— Хорошо, мисс.
Джейн ушла, а я скрестила руки на подоконнике, положила на них голову, вглядываясь в темноту ночного сада, слушая шум долетавших сюда голосов, разглядывая силуэты холмов и светившую в небе полную луну.
Когда горничная вернулась, чтобы помочь мне одеться, я заметила, что Джейн необычно бледна.
— Что-то случилось? — обратилась к девушке.
— Ничего страшного, мисс, только я Джона повстречала на ступеньках, он господина Юджина в комнату проводил. Джентльмен хватил лишку, слишком уж у графа вина и коньяки хорошие.
— Имеешь в виду, что эсквайр не присоединится к танцующим?
— Точно не сразу после начала бала. Молодым людям свойственно перебрать немного, но меня не это беспокоит, мисс.
— А что тебя беспокоит?
— Господин Юджин, как напился, так будто другой человек стал. В целом ведь такой приятный джентльмен, а сейчас, пока Джон его до комнаты провожал, будто подменили его. Бранился на слугу, груб был, потом, до кровати добрался, и пока Джон с него сапоги снимал, не очень красивые вещи про вас говорил.
— Про меня?
— Да. Он же за вами ухаживал весь вечер, вот и разговор о вас завёл. Только говорил не как джентльмен, потому что человек воспитанный так о настоящей леди выражаться не будет. Он, мисс, вас лакомым кусочком называл, говорил, что так и хочется отведать, будто с виду вы ничего особенного, а двигаетесь и говорите сладко.
— Что это значит, Джейн?
— А то и значит, мисс, что воспитанные джентльмены, даже в подпитии о благородных девушках таких слов не скажут, а потому лучше от него подальше держаться, как бы не сотворил чего непотребного. Попробовать ему вас захотелось, ишь чего! Сперва бы женился, а потом пробовал. Ещё и про фигуру вашу выразился, но я уж повторять не буду. Думаю, что вы мисс, своей чистотой красивы, а вовсе не формами, как этот непотребник заявил.