Приручить чудовище

— Что?..
— Ваша настойчивость в том, чтобы прерывать мою работу, нанимать слуг, в которых я не нуждаюсь, и в целом нарушать течение моей жизни, не может быть случайностью.
— Я не…
Он посадил щенка перед миской. Тот сунул нос и одну лапу в молоко и начал есть, причмокивая и разбрызгивая болтушку. Алистэр посмотрел на свою экономку.
Хелен, наконец, обрела голос:
— Я никогда…
— И еще проблема с вашей одеждой.
— А что такое с моей одеждой?
— Это платье, — ткнул он в кружево, обрамляющее ее мягкие нежные груди, — слишком модное для экономки. Вы разгуливаете по замку в таких нарядах специально, чтобы ошеломить меня.
Щеки Хелен вспыхнули, а глаза потемнели.
— У меня всего два платья, если хотите знать. Не моя вина, что вы находите их вызывающими.
Алистэр сделал шаг к ней, приблизившись почти вплотную. Запах лимона щекотал ноздри.
— А то, что вы врываетесь в мою комнату без такой условности, как стук в дверь?
— Я?..
— Единственное заключение, которое само напрашивается, — вы желали увидеть меня раздетым. Еще раз.
Ее взгляд спустился к его бриджам, а губы приоткрылись.
Господи! Эта женщина сведет его с ума! Алистэр не мог удержаться, чтобы не задать вопрос: — Вероятно, я должен удовлетворить ваше любопытство?
Хелен знала, он сейчас поцелует ее. Это намерение читалось в его лице, чувственном взгляде, наклоне тела. Он поцелует ее. И самое страшное, что она тоже этого хочет. Она хотела ощутить прикосновение его губ на своих губах. Она хотела вдохнуть его мужской запах. Она уже качнулась к нему, поднимая лицо, ее дыхание стало чаще. О да, она позволила бы ему поцеловать себя, и даже не только это.
Но тут в комнату вошли дети. Точнее, вбежал Джейми, как всегда, за ним с опозданием следовала Абигайль. Сэр Алистэр быстро отвернулся и прикрылся простынями. Он не желал внимания детей в этот момент.
— Щенок! — закричал Джейми и схватил малыша спаниеля.
— Осторожно, — начал говорить сэр Алистэр, — он не…
Предостережение запоздало. Теплая желтая струйка полилась на пол и на мальчика. Джейми стоял, открыв рот и держа щенка перед собой.
— Ох!..
Сэр Алистэр беспомощно смотрел на них, стоя с обнаженной грудью. Хелен с сочувствием кашлянула:
— Я думаю…
Ее слова оборвал смех Абигайль. Тонкий, высокий девичий смех, которого Хелен не слышала со времен отъезда из Лондона. Она обернулась.
Дочь стояла в дверях, прижимая обе руки ко рту, словно пытаясь удержать ими рвущийся наружу смех.
— Он тебя описал! Описал! — воскликнула она. — Напрудил! Его надо назвать Прудл!
Мгновение Хелен боялась, что Джейми расплачется, но щенок заскулил, и мальчик прижал его к груди, проворчав:
— Он еще вырастет. И не надо называть его Прудлом.
— Определенно не Прудл, — сказал сэр Алистэр, и дети уставились на него, словно до этого совсем забыли о его существовании.
Абигайль кивнула:
— Ну да, это же не наша собака. Мы не можем давать ему имя.
— Да, это не ваша собака, — легко ответил сэр Алистэр. — Но мне не помешает помощь в выборе имени для него. А сейчас мне нужен кто-то, кто смог бы снести его вниз и выпустить на двор погулять. Есть добровольцы?
Дети запрыгали от восторга, и не успел сэр Алистэр кивнуть, как они уже умчались из комнаты. Внезапно Хелен вновь осталась наедине с хозяином замка.
Она вытерла салфеткой лужу на полу.
— Благодарю вас.
— За что? — спросил Алистэр.
— Вы знаете. — Хелен посмотрела на него. В ее глазах блестели слезы. — За то, что позволили Абигайль и Джейми позаботиться о щенке. Они… Им это действительно было нужно. Спасибо вам.
Он пожал плечами:
— Да ничего особенного.
— Ничего особенного? — Она внезапно рассердилась. — Вы чуть не умерли из-за этой собаки. Это более чем особенно!
— Кто сказал, что я привез щенка для детей? — буркнул он.
— О чем вы?
Он любил изображать чудовище, но Хелен уже догадалась, что под неприветливой маской прячется совершенно другой человек.
— Если и так? — Он подошел ближе и нежно притянул ее за плечи. — Не заслужил ли я награду?
У нее не осталось времени думать, спорить или уклоняться. Его губы уже прикоснулись к ее губам, теплые, нежные и настойчивые. Как давно она не чувствовала ничего подобного! Она и не помнила, когда ее в последний раз целовал мужчина. Она приникла к нему, ее руки скользили по его плечам, и это было так чудесно, слишком чудесно — ощущать его горячую гладкую кожу. Его язык. О! Чудесно. Божественно. Так легко! Возможно, слишком легко.
Это была ее постоянная ошибка: склонность действовать слишком быстро. Влюбляться слишком быстро. Отдавать всю себя и потом сожалеть о своей импульсивности. Она находила поцелуи Листера приятными, и к чему это привело?
Ни к чему. Одно разочарование.
Хелен отпрянула и посмотрела от Алистэра. Его глаз был полузакрыт, на щеках под многодневной щетиной выступил румянец.
Он пыталась придумать, что сказать.
— Я…
В конце концов, она просто прижала пальцы к губам и выбежала из комнаты, словно девственница после первого поцелуя.
— Ровер, — сказал Джейми. Он сидел в траве за замком, наблюдая, как щенок обнюхивает жука.
Абигайль закатила глаза: — Он ничуть не похож на Ровера.
— Похож. Или Капитан.
Абигайль аккуратно подобрала юбки и поискала местечко посуше. Трава после вчерашней грозы была еще сырой.
— Думаю, Тристан будет лучше.
— Это девчачье имя.
— Вовсе нет. Тристан был великий воин. — Абигайль чуть нахмурилась, не полностью уверенная в фактах. — Или что-то вроде. Но определенно не девочка.
Джейми поднял ветку и сунул ее щенку под нос. Тот сразу же схватил ветку зубами и потянул на себя.
— Не позволяй ему грызть ее, — сказала Абигайль.
— Я не позволяю, — ответил Джейми, — и вообще…
— Эй! — послышался знакомый голос. — Это что у вас тут?
За их спинами стоял мистер Уиггинс. Он едва держался на ногах.
— Это собака сэра Алистэра, — быстро сказала Абигайль. — Мы присматриваем за ней по его просьбе.
Мистер Уиггинс скривился в ухмылке:
— Не слишком ли грязная эта работа для дочки герцога, а?
Абигайль закусила губу. Она надеялась, что он забудет неосторожные слова Джейми. Но мистер Уиггинс думал о другом.
— Смотрите, чтоб он не гадил в кухне. И без него работы хватает.
— Он… — начал Джейми, но Абигайль перебила брата, кротко сказав:
— Мы позаботимся об этом.
Мистер Уиггинс кивнул и отошел от детей. Абигайль подождала, пока он скроется в замке, потом обернулась к брату:
— Ты не должен больше разговаривать с ним.
— Ты мне не хозяйка!
Губы Джейми задрожали, а лицо начало наливаться краской.
Абигайль знала, что брат сейчас расплачется, и, тем не менее, строго сказала:
— Это важно, Джейми. Ты не должен позволять ему дразнить тебя.
— Я и не позволял, — пробурчал он, но оба знали, что это ложь.
Абигайль вздохнула. Джейми был еще очень мал, и это отчасти извиняло его. Она вернулась к щенку:
— Может быть, он останется Прудлом?
— Он не Прудл.
Джейми взял щенка и прижал к груди.
— Как скажешь.
Абигайль села на траву и закрыла глаза, наслаждаясь солнечным теплом. Ей следовало предупредить маму о том, что Джейми сказал мистеру Уиггинсу. Нужно прямо сейчас пойти и найти ее. Но тогда мама огорчится, а Абигайль совсем не хотела ее огорчать.
— Прудл еще не видел конюшню, — сказал Джейми, к которому, казалось, вернулось хорошее настроение. — Давай покажем ему.
— Давай.
Абигайль встала и пошла за братом к конюшне. День выдался прекрасный, и у них теперь будет чудесный щенок. Что-то побудило ее оглянуться и посмотреть туда, где скрылся мистер Уиггинс. Она не увидела его, но тревога все равно наполнила ее грудь.
Абигайль задрожала и бросилась догонять Джейми.