По дороге к высокой башне (СИ)

Химон надолго присосался к бутылке, а когда она опустела выбросил ее за стену. Изделия из стекла были большой ценностью и в монастыре им велся обязательный учет.
Я сначала дернулся, чтобы остановить нерадивого монаха, но потом передумал. Если уж мерзкий безбожник не пожалел людей, то стоит ли говорить с ним об имуществе обители.
- Почему ты сказал, что кочевники убили моих братьев, - спросил я, - они такие же мои, как и твои. Разве ты не один из нас?
- Я не монах, - неожиданно сказал Химон, - и никогда им не был.
Он встал и с трудом стащил через голову длинную до колен холщовую куртку, под ней оказалась черненная кольчуга тонкого плетенья, широкий кожаный пояс и длинный нож. Раньше я не замечал оружия потому что Химон носил его не как все воины у бедра на боку, а на специальной перевязи под мышкой.
- Я не монах, - проворчал он, - я дворянин и воин короля.
Я не поверил собственным ушам и с удивлением уставился на Химона. Как мог дворянин прожить половину жизни в старой хижине, носить рубище, есть отвратительную похлебку и спать на гнилой соломе?
- Как же так, - спросил я, - зачем, почему?
Теперь, сбросив грубую монашескую одежду старик преобразился. Он расправил широкие плечи, выпятил грудь и стал казаться не столько толстым, сколько могучим словно огромный камень возвышающийся у дороги.
- Долгие годы я охранял владыку, - ответил он и тут же добавил, словно прочитав мои мысли, - воин может вытерпеть очень многое ради великой цели, даже тупых трусливых монахов и болтливых приставучих послушников.
- А я тебе исповедовался, - возмутился я, - ты мне грехи отпускал!
- Как наставник и старший товарищ, - ответил он, - кстати твои рассказы о жизни в монастыре очень мне помогли. Все новости я узнавал через тебя. Сам я не мог часто появляться в обители, моей задачей было следить за степью.
Так вот почему мне так не везло в жизни! Теперь стало понятно почему большинство моих молитв осталось без ответа. Я исповедовался поддельному монаху и получал ложные благословения. Боги не слышали меня. Я в ужасе схватился за голову.
Видимо крики на дороге услышали не только мы. Стражники закрылись в центральной башне и что-то обсуждали. Из-за двери раздавались встревоженные голоса. При нашем появлении они сразу замолчали.
- Ты изменился, монах, - сказал пожилой воин с удивлением разглядывая моего спутника.
- На твое счастье я могу удержать в руке не только молитвенник, - ответил Химон и тяжело опустился на лавку.
Похоже стражники решали, как лучше сбежать. При виде нас они насторожились и обменялись многозначительными взглядами. От нас они явно не ждали ничего хорошего. Их можно было понять. Монастырь опустел, а защищать священные реликвии ценой собственной жизни они не собирались. Наверно они подумали, что странный старик и послушник вряд ли смогут им помешать. Один из молодых парней украдкой потянулся к поясу, на котором висел длинный охотничий нож.
Его движение не укрылось от Химона.
- Я бы не стал этого делать, - спокойно сказал он, - ты не успеешь вытащить нож, как я тебя убью.
Стражник шумно сглотнул и убрал руку.
- Меня зовут Химон из Редука, - сказал старик, - я прислан для того, чтобы защищать владыку от любого зла. И пусть я не монах, но мое призвание служить богам и их наместнику на земле. И сейчас я говорю не о короле.
Стражники угрюмо молчали, никто не хотел перебивать старого воина. Конечно они были молоды и сильны, но одно дело наброситься на заплывшего жиром монаха и совсем другое выяснять отношения с солдатом.
- Если Вы захотите уйти я не стану мешать, но разграбить монастырь и покуражится над оставшимися монахами я Вам не дам. Вы уйдете прямо сейчас с пустыми руками. Ворота открывать не будем, спуститесь по стене.
Химон встал и отошел от двери, давая понять, что разговор окончен и проход свободен.
- И ты не станешь бросать копья нам в спину? - спросил один из молодых.
- Не стану. Если вам повезет доберетесь до города, если нет вас прирежут кочевники.
Похоже к побегу все уже было готово, потому что один из парней тут же вскочил, схватил котомку с пожитками, видавший виды плащ и не говоря ни слова выскочил за дверь. Второй бросился следом. Пожилой стражник и подросток остались на месте.
- А вы, что же? - спросил Химон.
- А мы и не собирались уходить, - ответил мальчишка.
Старики велели нам выйти, а сами остались в башне.
- Им надо решить, как защищать монастырь, - сказал мальчишка, когда мы отошли подальше и расположились на куче дров.
- Ты давно в стражниках? - спросил я.
- Первый год, - ответил мальчишка, - отец привел.
- Успел с кем-нибудь повоевать?
Он усмехнулся.
- Только с соломенным чучелом.
Мы помолчали. С вершины дровяной кучи открывался хороший обзор. Никаких кочевников видно не было, вокруг монастыря колыхалась под ветром высокая трава. И все-таки мне было не по себе. А вдруг сейчас отряд степняков подбирается к нам. Трава была высокая по пояс и могла укрыть осторожного человека.
Наконец мальчишка нарушил затянувшееся молчание.
- А ты, как в монахи попал?
Я вздрогнул от неожиданности и посмотрел на своего нового знакомого.
- Мать отдала.
- Слушай, а что это за дядька с тобой? Я думал, что он монах, а оказывается дворянин.
Я усмехнулся, Химона еще никто никогда не называл дядькой.
- А с чего ты решил, что он из дворян? - спросил я.
Конечно я знал, как отличить вельможу от простолюдина и сам на днях сразу определил, что за охрана у незнакомца в зеленом плаще. И все-таки мне было любопытно узнать, как стражники распознали в Химоне важного господина. Конечно, сбросив монашеское одеяние он сильно преобразился, но магического жезла - главного отличительного знака у Химона не было, а доспехи может надеть кто угодно, например, тот же наемник, который решил немного подзаработать на охране каравана или купеческого дома.
- Ты что не видел, какая у него кольчуга, - удивился мальчишка, - такую в Паусе не достать. У нас конечно тоже могут сделать, но попроще. За такой в самую столицу нужно ехать. Да и вообще...
Наверно он был прав. Я так и не смог посмотреть на Химона другими глазами. Я так привык относиться к нему, как к старому греховоднику и обжоре, что просто не видел очевидных вещей.
- Тебя, как зовут? - спросил мальчишка.
- Тибон.
- А меня Холин. Будем знакомы, - юный стражник дружески хлопнул меня по плечу.
Я так и не узнал, о чем договорились старики, потому что, когда Химон вышел из комнаты стражи он ничего мне не сказал и сразу отправился в монастырь повидать владыку. Ключ от потайной двери он у меня отобрал.
- А мне, что делать? - поинтересовался я.
- Что хочешь, - буркнул фальшивый монах.
- А что, если кочевники нападут пока ты будешь говорить с владыкой?
- До темноты они не нападут, - сказал Химон.
Не могу сказать, что его слова меня убедили, поэтому какое-то время я проторчал на смотровой площадке, пытаясь разглядеть вражеских лазутчиков. Ничего подозрительного я не заметил. Наконец мне надоело сидеть без дела, к тому же я порядком замерз, поэтому спустился со стены и отправился в подвал. Если уж нам суждено было погибнуть, защищая монастырь, то уж точно не на пустой желудок. В разоренной кладовой я раздобыл вина, сыра, лепешек и яблок, и со всем этим добром вернулся в центральную башню. Старика и мальчишки на месте не оказалось, видимо они решили обойти стену дозором. У всех было занятие кроме меня. Я оставил еду на столе и принялся разглядывать сложенное у стены оружие. В углу стояли три коротких копья, длинная пика и лежал арбалет, а на стене висел колчан с десятком болтов. Интересно, как и чем Химон собирается отбиваться от кочевников? Возможно часть оружия унесли с собой сбежавшие стражники, но скорее всего его вообще было немного, в монастыре никто не собирался воевать всерьез.