Тетрадь смерти: Другая Тетрадь: Дело Лос-Анджелесского убийцы Б.Б. (ЛП)

Бейонд Бесдэй вспомнил нападение на Мисору тремя днями раньше, шестнадцатого, в переулке.
Разумеется, он знал время ее смерти, видел, сколько ей осталось. Мисоре Наоми. Днем икс должно было стать не шестнадцатое августа две тысячи второго года, а дата намного, намного позже.
Откуда следовало…
Если бы он напал с намерением убить, ничего бы не вышло. Он знал. Вместо этого следовало позаботиться о подготовке отступных. Мисора Наоми – не более чем слуга L, и ей на смену могут прийти дюжины новых из ФБР, ЦРУ и национальной безопасности. Даже из Секретной Службы. Так что он только приценивался. Проверял, способна ли Мисора Наоми служить заменителем L.
- Хммм… ммм… хммм… Ха-ха-ха-ха… нет, хе-хе-хе? Я бы остановился на хо-хо-хо, только это немного слишком весело – в сад. Эх, Мисора Наоми, а ты хороша. Просто стыдно гноить кого-то вроде тебя в ФБР.
Тест прошла, поехали дальше.
Сегодня она приедет на место третьего убийства и наверняка найдет послание, оставленное Бейондом для нее. А потом попытается предотвратить четвертое убийство, спасти жертву, выбранную им.
Ладушки.
Только тогда состязание начнется.
Только тогда пойдет настоящая игра.
Соревнование L и В.
L с головоломкой В.
- Если L гений, то В абсолютный гений. Если L фрик, то В полный фрик. Пора собираться. Есть вещи, о которых надо позаботиться раньше, чем В превзойдет L. Кхе-ке-ке-ке…
Только мысль об этом заставила его рассмеяться без подготовки. И тот, кто в курсе, сразу узнает смех шинигами.
Все еще скалясь самому себе, он повернулся к зеркалу, причесался и начал преображаться. Отражение в зеркале. Свое. Собственной даты смерти он, как всегда, не видел. Как и даты смерти мира.
Итак, девятнадцатое августа.
Мисора Наоми находилась в доме на западе Лос-Анджелеса, где жила третья жертва, Бэкьярд Боттомслэш. Они с хорошей подругой снимали дом на двоих, но женщина была убита, когда подруга уезжала из города по делам. Как и мать второй убитой, подруга вскоре переехала к родителям.
Спальня Бэкьярд Боттомслэш располагалась на втором этаже. Сразу под ручкой двери прилепилась защелка, а на местах двух Вара Нинге оставались дыры. Одна на стене, противоположной двери, вторая на левой боковой. Пол был усыпан чрезмерным для двадцативосьмилетней женщины количеством мягких игрушек, а сама комната завешана рюшами. Некоторые игрушки сидели, прислонившись вдоль стен: две, дальше по кругу пять, девять и двенадцать. Всего двадцать восемь. Хотя комнату обрабатывали, в воздухе, убивая эффект интерьера, все еще витал запах крови.
- Рюдзаки где?
Она взглянула на серебряные часики на левом запястье и увидела на них половину третьего.
Они договаривались встретиться в два.
Мисора появилась здесь еще ранним утром, решив осмотреться заранее. Она шаг за шагом обошла весь дом, но пять часов спустя обнаружила, что делать стало совершенно нечего, и откровенно заскучала. Она даже не нашла ничего интересного, что оставило ее в подавленных чувствах. Раздраженная, она покусывала губу, злясь на себя за то, что ни до чего не может додуматься без Рюдзаки.
Вдруг в сумке зазвонил телефон. Она быстро нажала на ответ, решив, что это L, но абонентом оказался ее парень и коллега, Рэй Пенбер.
- Алло? Рэй?
- Угу. Мисор, я на минуту, - тихо затараторил Рэй. В это время дня вокруг должно было быть множество народа. – Я пробил, что ты просила.
- О, спасибо.
Она попросила шестнадцатого, сегодня девятнадцатое, а он очень занятой агент ФБР, так что такая скорость работы впечатляла. Тогда она вспомнила, как много он для нее сделал, и ощутила желание благодарить его при каждом разговоре.
- Ну так?
- В общем? Не существует частного детектива по имени Рюдзаки Рю.
- Так у него нет лицензии? – нечастный детектив. Сам сказал.
- Нет. Записей о Рюдзаки Рю вообще нет. И не только в Америке, вообще везде, ни в одной стране мира. Фамилия Рюдзаки довольно обычна для твоей родины, народу куча, но никого из них не зовут Рю.
- О. Он на японском говорит, как на родном, так что я думала, он оттуда… итак, фальшивое имя?
- Предположительно. – Рэй помолчал секунду и выпалил: - Наоми! Во что ты влезла?
- Ты обещал не спрашивать.
- Я знаю, что обещал. Но твое увольнение на следующей неделе заканчивается, я просто думаю о будущем… ты собираешься обратно в ФБР?
- Я еще об этом не думала.
- Я знаю, я всегда это говорю, но…
- Не надо. Я знаю, что ты скажешь, так что лучше не говори. Мне надо бежать, я перезвоню.
Мисора дала отбой, не давая ему возможности ответить. Чувствуя себя немного виноватой, она покрутила телефон в пальцах. Не "не думала", а "не хотела думать".
- Уже на следующей неделе? Блин. Сначала дело.
Такие заявления могли быть бегством от проблем, но поскольку Рюдзаки все равно ничего не слышал…
Она подозревала, что имя ненастоящее, с самого момента встречи, так что в общем и не переживала… хотя и интересовалась, почему он взял именно это. Но главной проблемой оставался вопрос, почему родители жертвы наняли несуществующего частного детектива… Мисора приказала себе забыть об этом и еще раз пройтись по уже выясненным фактам.
Во-первых, сообщение убийцы на втором месте преступления. Мисора Наоми раскопала его где-то через час после находки общей черты всех жертв – инициалов. Дело было в очках на Квортер Квин. Поскольку Мисора не опускалась на четвереньки подобно Рюдзаки, она тщательно исследовала комнату с самых разных ракурсов пока не заболели глаза. Ничего не обнаружив. Потом ей пришла мысль о том, что на теле может быть что-нибудь наподобие ран на груди Брайдсмэйда, и снова просмотрела снимки, но не увидела ничего, кроме маленькой девочки с выдавленными глазами, лежащей лицом вниз…
Когда Мисора была уже на грани срыва, Рюдзаки наконец открыл рот:
- Может, сообщение в ее глазах?
Звучало резонно… собственно, это и был единственный оставшийся вариант. Итак… ее глаза?
Мисора вернулась в кабинет и снова достала фотоальбом, внимательно рассматривая каждый снимок светловолосой девочки.
И поняла…
Что не было ни одной ее фотографии в очках.
Единственное фото с Квортер в очках было сделано криминалистами. Не потому, что у нее не было проблем со зрением – медицинская карта в полицейском досье утверждала отклонение от идеала в единицу на правом глазу и ноль пять на левом, - но она практически всегда носила контактные линзы. После ее смерти убийца надел на тело очки, а их забрал. Линзы были бесцветными, поэтому следователи не заметили их на семейных фото. Мисора связалась с матерью, которая подтвердила не только то, что Квортер Квин почти никогда не носила очков, но и то, что очки на ней с полицейского снимка ей не принадлежали.
- Удивительно трудно заметить… кто при виде тела в очках додумается спрашивать, принадлежали ли они убитому? Буквально слепое пятно… может, кстати, это выдавленные глаза и значат? – говорил Рюдзаки. – А очки на ней так естественно сидели… еще меньше шансов, что полиция увидит. Она никогда не понимала, что была просто рождена для них.
- Рм… Рюдзаки… это смахивает на издевательство.
- Я пошутил.
- Это и значит издевательство.
- Тогда я был серьезен.
- Все равно издевательство.
- Тогда я был убийственно серьезен. Ну гляньте! Разве вам не кажется, что она лучше смотрится?
- Н-ну… кажется…
Издевательство.
Мать впервые увидела тело дочери в морге, и очки уже сняли. Возможно, как раз по его плану… о чем еще они могли думать в данный момент?
- Третье убийство случилось в Западном Лос-Анджелесе, неподалеку от станции метро "Оптика". Очки. Очень буквально. Но это не давало адреса, только район…
- Нет, если вы сумеете вычислить все это, то сумеете и остальное, Мисора. Все что потребуется – это навести справки, нет ли кого в той области с инициалами Б. Б., что и даст адрес. Иначе говоря, убийца предполагал, что к моменту третьего убийства мы уже выйдем на связь.