Тетрадь смерти: Другая Тетрадь: Дело Лос-Анджелесского убийцы Б.Б. (ЛП)

Мисора прислонилась к стене и достала из сумки стопку фотографий.
Снимки второй жертвы, убитой в этой комнате. Маленькая светловолосая девочка в очках, лежащая ничком. Если присмотреться, можно было различить вмятину от орудия убийства и выдавленные глаза. Глаза были повреждены уже посмертно, как и грудь Брайдсмэйда – издевательство над трупом. Никакой связи с причиной смерти. Она не могла вообразить, с чего бы ему уродовать глаза, однако от первой же попытки вообразить себе психологию человека, способного зверски выколоть глаза милой маленькой девочки, ее замутило. Даже будучи агентом, Мисора не была подвержена припадкам праведного гнева, однако существовали вещи, которые просто невозможно простить. То, что сделал убийца со второй жертвой, идеально подпадало под эту категорию.
- Ребенка убить… какой ужас.
- Убивать взрослых тоже ужас, Мисора. Убийства детей и взрослых одинаково ужасны, - сказал Рюдзаки спокойно, почти
Равнодушно.
- Рюдзаки…
- Я еще раз проверил, - перебил тот, поднимаясь, и потер ладони о джинсы. Он по крайней мере опасался, что может запачкать руки, ползая вот так. – Но не нашел ни копейки.
- Вы искали деньги?
Форточник.
Причем потрясающе наглый.
- Не, просто на всякий случай. Был вариант, что убийца охотится за наживой, но в этом случае малообеспеченная вторая жертва сильно выделяется на фоне первой и третьей. Были шансы на то, что они что-то зашхерили, но, видимо, нет. Давайте сделаем перерыв. Хотите кофе, Мисора?
- Э… конечно.
- Один момент, - отозвался Рюдзаки, направляясь на кухню. Мисора было подумала, что он снова притащит из холодильника банку джема, но одернула себя, заключив, что это ее не интересует, и присела за стол. Она как-то пропустила подходящий момент, чтобы рассказать Рюдзаки о нападении. Ну и ладно. Теперь она могла и дальше не упоминать о нем и посмотреть, как он отреагирует. Не было доказательств того, что нападавший как-то связан с Рюдзаки, но молчание на эту тему может помочь захватить его врасплох.
- А вот и мы.
Рюдзаки вернулся, притащив поднос с двумя кружками кофе. Одну он опустил перед ней, вторую поставил на другой стороне стола, придвинул стул и принял то же странное сидячее положение, что и вчера: подтянув колени к груди. Даже если не принимать во внимание совершенное несоответствие позы принятым в культурном обществе нормам поведения, просто сидеть в таком положении должно быть крайне сложно, нет? С этими мыслями Мисора глотнула кофе.
- Бха! – закашлялась она, отплевываясь. – Кха… хе… эээрррх…
- Что-то не так, Мисора? – невинно спросил Рюдзаки, отпивая из своей кружки. – Если что-то попало вам в рот, никогда не стоит вот так его выплевывать. Опять же, подобное поведение совершенно не подходит к вашему имиджу. Вы довольно красивы, стоит попытаться и подавать себя соответственно.
- У-убийственно сладко… отрава!
- Это не яд. Сахар.
- Уээ…
Так вот ты какой, убийца?
Мисора опустила глаза на содержимое кружки… которое было больше пастой, чем жидкостью. Скорее не кофе с сахаром, а сахар, смоченный кофе, вязкая тягучая масса загадочно поблескивала в глубине посуды. Пока ее внимание было отвлечено позой Рюдзаки, она позволила этой пакости коснуться своих губ…
- Как грязи напилась.
- Но грязь не такая сладкая.
- Сладкая Грязь…
Звучит, как название авангардистского холста. Теперь адское ощущение набитого песком рта так просто не исчезнет. Напротив нее счастливый Рюдзаки прихлебывал… посасывал из своей кружки. Очевидно, порция Мисоры была не плодом злого умысла, но именно такая консистенция отвечала его понятиям об идеальном составе нормального кофе.
- Уф… кофе всегда меня бодрит, - объявил Рюдзаки, приканчивая кружку с по меньшей мере двумястами граммами чистого сахара. – Теперь к делу.
Мисора не прочь была сейчас встать и пойти хорошенько вычистить ротовую полость, но постаралась держать себя в руках.
- Выкладывайте, - выдавила она.
- Насчет отсутствующего звена.
- Вы что-то выяснили?
- Видимо, цель убийцы определенно не деньги… но прошлой ночью, когда я вас покинул, я заметил кое-что интересное. Связь между жертвами, которую пока вроде никто не поднимал.
- Какую?
- Их инициалы, Мисора. У всех трех жертв довольно примечательные инициалы. Белив Брайдсмэйд, Квортер Квин, Бэкьярд Боттомслэш. Латиницей В. В., Q. Q. и В. В.. И имя, и фамилия начинаются с одной буквы… что такое, Мисора?
- Ничего…
И это все? Разочарование так отчетливо проступило на ее лице, что даже заставило Рюдзаки заткнуться, но было бесполезно и пытаться его скрыть. Что за бессмысленная потеря времени. Мисора заметила это, едва взглянув на имена. Можно было обойтись и без разжевываний.
- Рюдзаки… вы знаете, сколько в мире людей с аллитерационными инициалами? А в Лос-Анджелесе? В английском алфавите всего двадцать шесть букв, что даже при самых приблизительных подсчетах из двадцати шести дает одного с именем или фамилией на энную букву. Разве это связь?
- Да? А я думал, я вышел на что-то, - уныло протянул Рюдзаки. Трудно было сказать, насколько реакция была естественной.
Он надулся, что в его исполнении смотрелось совершенно не кавайно.
Потрясающе ужасная манера себя вести.
- В смысле, вы и сами Рюдзаки Рю. Р. Р.
- О! А я забыл.
"Смысла - ноль".
С самого начала не стоило от него чего-то ожидать. Весь тот вчерашний бред о манипулировании, подсказках не мог быть ничем, кроме паранойи.
Р. Р.?
- Мисора.
- А? Чего?
- Поскольку моя идея провалилась, может у вас есть хорошие?
- По правде говоря, нет. Тут мы в одной лодке… не могу придумать ничего лучше, чем начать поиски второго сообщения. Такое чувство, что я пляшу под его дудку, что меня до чертиков выводит, но…
- Ну тогда давайте попляшем. Играть в чужую игру, пока хозяин не расслабится и не даст промаха – хорошая стратегия. Итак, Мисора, если тут есть сообщение… тогда где?
- Ну, у нас есть догадки о его содержании. Предположительно это или имя Бэкьярд Боттомслэш или ее адрес. Кроссворд привел одному, книжная полка к другому, так что…
- Да, согласен.
- Но вот где оно спрятано, я ума не приложу. Если бы мы могли нащупать какую-то систему, это бы помогло, но…
Что-то, что должно быть здесь, но отсутствует.
Рюдзаки так это описал.
В отношении тела и книг.
Что-то вроде этого? Что-то, что должно быть здесь, но отсутствовало? Что-то, что должно быть здесь, но отсутствует начинало звучать, как риторическая лента Мебиуса.
- Так, - вклинился Рюдзаки в ее размышления. – Если то, что мы ищем, и так должно навести нас на третью жертву, возможно, будет более эффективно просто перейти к третьему месту? В конце концов, наша цель – предотвратить четвертое убийство в качестве раскрытия дела.
- Угу.
Это она упомянула о возможности четвертого… но реакция Рюдзаки позволяла предположить, что и он такого опасался, что и погружало ее в пучину сомнений прямо сейчас.
- Третье убийство уже произошло, и с этим ничего не поделаешь, но есть шансы остановить четвертое. Чем пытаться найти то, что мы уже и так знаем, будет намного более критично искать сообщение, которое приведет нас к следующей жертве.
- Пассивно нюхать и нюхать… как будто мы у него на поводке. Я к тому, что мы можем пропустить важную деталь относительно его личности, если оставим эту комнату. Даже если прямых улик не окажется, мы можем поймать нить или ощущение, которое поможет в будущем. Соглашусь, что новое убийство важно предотвратить, но если зациклиться на этом, мы потеряем шансы перехватить контроль, перейти к активным действиям.
- Не беспокойтесь. Я сверху.
- В смысле?
- Я актив, сверху, - пояснил Рюдзаки. – В жизни ни разу не был на подчинении. Одна из немногих вещей, которыми могу похвастать. Я даже светофору никогда не подчинялся.
- А стоило бы.
- Никогда.