#Тени приходят с моря
Тэсс отошла в сторонку, а потом, когда ла Довэ обступила разом дюжина воспитанниц, и вовсе вышла в коридор. Она решила подождать здесь Тауру, а пока заняться весьма приятным делом – рассмотреть свой неожиданный подарок со всех сторон и окончательно убедиться в его существовании. Определенно, Тауру еще придется расцеловать за то, что позвала.
* * *Отойдя подальше, Тэсс забралась с ногами на широкий подоконник и вытянула цепочку из-под воротника. Зеленая капля в серебристо-белой оправе легла на ладонь и отразила тусклый дневной свет. Как называются такие камни? Тэсс не знала, она не разбиралась в драгоценностях. То, что носили в ушах и на пальцах некоторые воспитательницы, было трудно назвать этим словом. Можно было порыться в книгах, но изданиям с красивыми картинками Тэсс не доверяла. Она всегда предпочитала пособия с чертежами.
Тэсс наклонила голову, почти ткнувшись в камень носом, внимательно осматривая его со всех сторон. Ни царапины. Задняя сторона – плашка из белого металла – была чистой, только местами почернела от времени. Тэсс попыталась соскрести черноту ногтем, но не смогла и оставила все как есть. Затем снова повернула кулон камнем вверх и присмотрелась. Глубокая, густая, темная зелень, похожая на зелень морской воды. Необычный чистый оттенок. Если бы море плакало, его слезы выглядели бы, наверное, так. А белые маленькие камешки – это морская пена.
Тэсс немного наклонила подвеску и прищурилась. Ей вдруг показалось, что внутренняя сторона камня все же поцарапана. Дефект просматривался только под определенным углом – сорок пять к тому месту, где примерно должен был находиться в это время Зуллур. Царапины шли криво и постепенно обретали для Тэсс очертания, складываясь в рисунок. Рисунок корабля, который становился все четче и четче.
Она посчитала мачты – три, немного. Попыталась разглядеть носовую фигуру. На водных кораблях эовай, изредка проходивших мимо острова, или же пролетавших над ним воздушных ай-ар, она чаще всего видела одинаковые ростры. Длинноволосые девы, морские змеи, китрапы у одних; птицы и крылатые кони – у других. Здесь же было что-то иное, довольно неожиданное.
Ритт. Рыцарь. Кажется, так в древних преданиях Син-Ан – Великого Единства – звали воинов, окованных железными латами и носивших тяжелые шлемы.
– Что делает наша юная ле?
От звука знакомого голоса Тэсс едва не свалилась с подоконника. На всякий случай сунув кулон обратно под рубашку, она гордо вздернула нос и поправила:
– Ла. Ла, управитель.
С тех пор, как у нее начала расти грудь, Тэсс, как и многие старшие девочки, упорно протестовала против бесполого детского обращения «ле», но все время терпела поражение. Ее это сердило. Вот Тауру, которая, как и все в ее расе, развивалась быстрее киримо, многие звали ла. А ведь характером эта полукровка-шпринг как раз-таки осталась полнейшей ле, в отличие от Тэсс.
Но управитель Паолино придерживался по этому поводу вполне определенных взглядов. Подмигнув и привалившись спиной к подоконнику рядом с Тэсс, он заявил:
– «Ла» тебя будет звать твой мужчина.
Она фыркнула и с сожалением поглядела на него. Расслабленная поза ло Паолино свидетельствовала о том, что он не собирается никуда уходить и настроен поговорить. Его не ждут никакие важные дела, а значит, он будет задавать свои обычные вопросы – глуповатые и странные.
Но он почему-то молчал. Тэсс смотрела на его молодой остроносый профиль и абсолютно седые пряди длинных волос до плеч. Лицо от одного человека, волосы от другого, манеры от третьего. Она в который раз задумалась, сколько ему может быть в юнтанах – полных циклах ветряных смен от ветра Сна до ветра Сбора. Тридцать? Тридцать пять? Сорок? Он одевался и вел себя так, что его было трудно причислить к воспитателям – людям в большинстве своем простым, блеклым, скучным. Среди них только Мади Довэ выделялась своей яркой красотой. И он. Паолино. Неизменный серо-синий воротник под горло, манжеты, которые хочется потрогать пальцами из-за тоненьких острых кружев, аккуратные безрукавки и брюки кри по фигуре. Ни единого пятнышка. Кольцо с большой жемчужиной на среднем пальце и прямая спина.
– Так что делает наша юная ле? – он снова подал голос, слабо улыбаясь.
В его взгляде не было ничего настораживающего. Он выражал интерес и заботу, но оставался грустным, как у пойманной рыбы.
Тэсс это не нравилось.
– Я жду подругу, – пробормотала она и ткнула пальцем в сторону двери. – Крестные прислали вещи.
– Крестные… – медленно повторил он и посмотрел на океан. – Славно. А ты взяла что-нибудь?
– Ага, – кивнула Тэсс, не вдаваясь в подробности. – Благодарю. Ну… вообще за то, что у нас есть крестные.
Он нахмурился:
– Это совсем не то, за что стоит благодарить.
Тэсс не успела ответить: голубые глаза поймали ее взгляд, и по спине отчего-то побежали мурашки. В его фразе явно был какой-то подтекст, но времени обдумать его у нее не было.
– Что у тебя под рубашкой?
– Что это вы имеете в виду? – она поджала коленки поближе к груди и постаралась спросить как можно более резко, но смутить управителя у нее не получилось. Он лишь повторил свой вопрос и уточнил:
– На цепочке.
Отнимет. Точно отберет, сказав, что детям такие вещи не нужны, слишком большая почесть. Надо было оставаться в комнате, с доктором Довэ, тогда бы она не попалась на глаза этому ненормальному с его взглядом доброй рыбы, которую вот-вот сварят. Тэсс уныло потянула цепочку, в то время как внутри все подрагивало от обиды. Зеленая капля блеснула, в грани камня отразилось бледное лицо в обрамлении седых волос.
– Вот как… даже странно…
В выражении его глаз что-то опять поменялось. Добрую рыбу все-таки бросили в котел.
– Что странно?
Управитель не ответил. Он не сводил глаз с украшения.
– Тэсс. Откуда это?
По имени?! Она не ослышалась? Ло Паолино назвал ее по имени?
– От крестных! – быстро ответила она. – Откуда же еще?
Следующие слова прозвучали членораздельно и тихо:
– Дай сюда.
Он не схватился за цепочку, а только подался вперед, хищно упирая ладони в подоконник, и нахмурился:
– Быстро. Тебе нельзя это держать. Ле не может иметь такие вещи! Под Кровом все равны.
Он пристально смотрел на Тэсс. Глаза угрожающе сузились, и все же в раздраженном тоне ей вдруг почудилось что-то… неискреннее. Но она не успела ничего обдумать, а только лишь отползла подальше и мотнула головой. К горлу подкатывал неприятный ком:
– Но у меня никогда такого не было… Управитель, пожалуйста…
– Как ты думаешь, почему? Дай его сюда.
– Вот еще! – вспылила она, чувствуя, что у нее щиплет в глазах. – Это не ваше!
– Тэсс, тебя выпорют, как младших ле! – управитель повысил голос, от резких движений его седые волосы слегка растрепались.
В это мгновение Тэсс почудилось знакомое ворчание и отдаленный шум. Она поняла, что нужно тянуть время. Просто потянуть время.
– Да пожалуйста, попробуйте отнять!
Управитель замер. Но тут же очнулся.
– Ты понимаешь, кому дерзишь? – зашипев, он сдавил ее сжатый кулак. – Отдай мне кулон. Сейчас же!
Свободной рукой она схватила его за плечо, отпихивая подальше. Глаза заволокло слезами, но рокот из другого конца коридора становился все громче, отчетливее. И тут Тэсс, набрав в грудь воздуха, громко завопила:
– Ма-арч!
Управитель все-таки разжал ее пальцы. Не сумев сдержаться, Тэсс всхлипнула и почувствовала, что по ее щекам бегут слезы, капая на зеленую поверхность камня. Тут же маленький самолет, приблизившись и описав дугу, ударил Паолино крылом по длинному изящному носу – отчетливо раздался крайне неприятный хруст. Таура, как раз вышедшая из комнаты, уронила на пол стопку вещей, вскрикнула и громко спросила:
– Что происходит? – Ее ушки встали торчком и тут же пугливо прижались к голове. – Тэсси? У… управитель?
У Тэсс шумело в голове, как если бы Марч ударил не ло Паолино, а ее. Сначала она попыталась сфокусировать взгляд на замершей подруге, но спохватилась и уставилась на управителя. Мужчина стоял, упираясь ладонями в подоконник. Он низко наклонил голову, так что седые волосы почти закрыли лицо, а кровь, одна или две капли которой вроде бы попали на кулон, теперь заливала рубашку.