Дары звезд (СИ)

— И каково тебе быть совершеннолетним? — весело спрашивал Северус, которого родство с Блэками сделало еще более язвительным, но зато и более раскованным.
— Ничего не поменялось. Но радует, что теперь я смогу заколдовать тебя, когда вернемся домой.
— Ооо, как страшно, — поднимал глаза к потолку слизеринец. — Кстати о страхе. Ты попросил меня сообщать обо всех шевелениях в рядах моих бывших лучших друзей.
— И что там в рядах будущих чревоугодников?
— В воскресенье состоится бал у Малфоев. Чревоугодники сочувствуют мне, потому что нас не забирают на посторонние праздники, а там будет господин Оз.
Господином Оз они называли Волдеморта — то есть Очень Злой. А чревоугодниками — его фанатиков, кандидатов в Пожиратели смерти.
— Стало быть, надо будет сходить…
— Ты серьезно?
— А что? Я с ним еще не знаком. Ты весьма поверхностно. Джеймс мечтает убедиться, что у Оза нет носа.
Северус хмыкнул. Он-то и сказал Джеймсу, что нос у Волдеморта… несколько нечеловеческий. Он с ним встречался летом, когда Люциус приглашал его на пару дней погостить.
— Ну ладно, а Цисси тоже поедет?
— Если она и Ольга захотят, то поедем впятером.
— То есть нас трое и две девушки? А Лили? Касси?
— Незачем. Касси еще щиты ставить не научилась, а Лили силу пока не контролирует.
Северус опять хмыкнул. Он уже понял, что Лили ему не видать, как собственных ушей. И не только потому, что в прошлом году настолько ее обидел, что их отношения до сих пор были натянутыми, но и потому что ее любовь к Поттеру была заметна невооруженным глазом. А сейчас у Лили, совершенно внезапно для всех, начал проявляться родовой дар Пруэттов — склонность к управлению огнем. Для принятых в род детей это было огромной редкостью, даже в хрониках подобное описывалось как большая удача. Вот поэтому пока Лили старалась не отходить от друзей, держалась поближе к Джеймсу или Ольге. Стоило девушке начать нервничать или злиться — и тут же все, что уже горело, начинало гореть еще сильнее. Свечи, факелы, огонь под котлом. А если разозлить или напугать девушку еще сильнее, то вообще кто-нибудь мог вспыхнуть. Как бедняга Нотт, посмевший в ее присутствии оскорбить четверокурсницу.
— Кстати о праздниках, — вспомнил Сириус, — сегодня приходи к гостиной Гриффиндора с Цисси. Мы будем праздновать мое совершеннолетие.
— Ты серьезно? Приглашаешь слизеринцев в гостиную Гриффиндора?
— Приглашаю своих родственников.
И в гостиной Гриффиндора было шумно. Играл проигрыватель с пластинками, на столах стояли горы еды и напитков, кто-то танцевал, кто-то болтал, кто-то активно поглощал сладости. В кругу близких друзей восседал Сириус. Немного усилий со стороны Джеймса — и обычное кресло превратилось во что-то вроде трона, Сириус капризничал и требовал обивку из замши. А на столике перед ним стоял совсем уж нелегальный коньяк.
— Пижон, — говорил другу Джеймс, смотря на пузатую бутыль и стакан для драгоценного напитка.
Пить коньяк больше никому не позволялось. Сириус отмахивался одной фразой: маленькие еще! Маленькие семикурсники вроде как понимали шутку, но по-настоящему веселился при каждом произнесении фразы лишь Ремус. Третий мародер многим казался тихим и неразговорчивым, а на деле просто очень любил наблюдать за всем со стороны. В том числе и за вот такими шутками, понятные лишь тем, кто еще помнил, что Сириусу где-то в районе сорока. Плюс-минус двадцать — как говорил он сам.
Северус с Нарциссой чувствовали себя несколько неуютно в шумной гостиной гриффиндорцев. Слизерин все же был гораздо тише даже во время празднования чего-либо. А тут — чистый хаос. Взлетали под потолок петарды, кто-то кричал тосты, девушки носили подарки под ироничным взглядом Ольги. Она уютно устроилась на диване рядом с Нарциссой, раз уж королевский трон Сириуса не позволял ей туда примоститься.
Северус прочитал какое-то заклинание, которое звенело колокольчиком, если кто-то шел к портрету Толстой леди. Тогда на Слизеринцев набрасывали мантию-невидимку, а гриффиндорцы делали музыку тише, прятали бутылки под столы, а сами начинали чинно танцевать на импровизированном танцполе. Идея выглядеть перед МакГонагалл приличными настолько веселила всех присутствующих, что трех слизеринцев в гриффиндорской гостиной уже воспринимали совсем как своих.
Но чем ближе полночь, тем меньше в гостиной народа. Сначала старосты отправили спать малышей, потом потянулись самые слабые, потом приложили усыпляющим тех, кто умудрился напиться. К двум часам ночи в гостиной остались лишь самые близкие друзья самого Сириуса. Три мародера, Лили, Касси, Ольга, Марлин, да трое слизеринцев в составе Северуса, Нарциссы и Андромеды. Сириус давно освободил кресло, да и оно перестало походить на трон, и устроился на любимом диване, обнимая Ольгу. Присутствующие хихикали, потому что их позу зеркально повторяли Джеймс и Лили, сидящие на другом конце дивана. Девушки сидели на диване с ногами и их юбки — красная и синяя — встречались ровно по центру дивана, чертя волнистую линию. Болтали о разном. Сегодня вспоминали Сириуса в детстве. Только не того буку, о котором когда-то рассказывала Касси, а того, что вместе с Джеймсом портил розарий, связывал шнурки под столом, мазал клеем любимое кресло Альфарда.
— Помнишь, ты решил, — говорил Джеймс, — что будет забавно, если мы всех разыграем, будто мы не знакомы.
Сириус засмеялся:
— Вот же идиотская шутка! Мы же с тобой продержались всего пару часов!
— А я поверила, — тихо сказала Лили и комната взорвалась смехом, — и верила в это вплоть до тех пор, пока Касси не сказала.
Смех стал еще громче.
— Я еще помню, — тихо говорил Ремус, — как вы постоянно подкидывали в котел МакЛагена что-нибудь… эдакое. Еще для этого штудировали учебник по зельеварению заранее, чтобы эффект был наиболее интересным.
— Так и это тоже были вы? — притворно удивился Северус.
— А откуда, по-твоему, мы знаем зельеделие? — улыбался Сириус. — Просто еще на первом курсе так увлеклись пакостничеством, что уже не могли остановиться…
— Ага. И на чарах мы поэтому лучшие. Потому что учебник самый… самый классный, короче, — вторил другу Джеймс.
— А на нумерологию пошли потому, что Эрквуд заявила, что это будет единственный предмет без нас…
— И она ошиблась.
— Да мы даже клубы выбирали кому-нибудь на зло, — уже почти хохотал Сириус.
— А я всегда говорил, — подытоживал Ремус, — вашу энергию, да в мирное русло…
— И мирную плотину бы прорвало, — убежденно добавила Андромеда.
На удивление всех, ужин в кругу семьи прошел так же весело и непринужденно. Да, Друэлла и Вальбурга все не теряли надежды превратить это безобразие во что-то светское и порядочное, но их попытки остались незамеченными.
В Блэк-мэноре поставили необычный стол — круглый. И взамен официальных жестких стульев — мягкие высокие кресла. И даже сам ужин мало походил на обычный. На столе стояли тарелки, которые еще и передавали из рук в руки, домовики носились с соусниками и горячими блюдами, а в углу тихо наигрывал мелодии проигрыватель. Несмотря на большое количество гостей, получилось как-то особенно по-семейному. Перед десертом Сириус объявил танцы и вот уже Дорея повторяет за сыном движения из диско. А на торт старательные домовики поставили 17 свечей, которые Сириус с легкостью задул.
— Дикая смесь, — улыбался Джеймс. — Магловский праздник в декорациях музея.
Арктурус лишь смеялся в ответ. Ему и в голову никогда бы не пришло, что в чем-то его внук был прав еще два года назад: все же некоторые магловские традиции не так уж плохи. Сегодня семья была по-настоящему едина. Раскрасневшиеся Блэки продолжали улыбаться, даже провожая гостей. Альфард, потирая щеки, устало жаловался:
— Никогда не подумал бы, что мышцы лица могут так болеть от смеха. А ведь я всегда любил посмеяться.
— Добро пожаловать в новый вариант старых Блэков, — улыбалась Меди, которая и устраивала этот праздник для брата. — Хочешь, мы и для тебя достанем этот стол?