Прикасаясь к шрамам (ЛП)

Вцепившись в руль так, что костяшки пальцев побелели, Тимбер остановил взгляд на темноволосой девушке, выходящей из двери, за которой она скрылась менее часа назад. У Кэтрин были забинтованы обе коленки. Ей было трудно тащить на своих хрупких плечах рюкзак, который выглядел очень тяжелым. Тимбер наблюдал за тем, как она дошла до старой серебристой «Тойоты Королла», кинула свой рюкзак на заднее сиденье, захлопнула дверь и осталась стоять, уставившись в землю. Затем облокотилась о машину и подняла голову, сканируя почти пустую парковку.
Когда она столкнулась взглядом с Тимбером, выражение ее лица изменилось. Она расправила сгорбленные плечи и подняла подбородок, словно пытаясь что-то доказать ему. Ее левая рука поднялась и поправила очки на переносице. Тимбер решил пойти и поговорить с ней. Он открыл дверцу машины и вышел. С каждым его шагом ее самоуверенность рассеивалась. Кэтрин переминалась с ноги на ногу, пристально глядя, как он приближается. Тимбер подошел и встал рядом, рассматривая свои ботинки.
— Что тебе нужно? Ты пришел, чтобы толкнуть меня или порезать шины? — ее губы задрожали, но она сжала их. — Давай. Мне уже все равно, что ты сделаешь.
Тимбер никогда раньше не видел Кэтрин так близко. Он отметил, что в ее миндалевидных карих глазах есть искорки зеленого цвета. Ее глаза были прекрасны. Кэтрин прятала их за темной оправой очков, и если не стоять так близко, то и не увидеть их настоящий цвет. У нее были полные и слегка припухшие губы. «Если их поцеловать, на что это будет похоже?», — закрыв глаза, Тимбер встряхнул головой, чтобы избавиться от иррациональных мыслей.
— Ты пришел, чтобы просто постоять здесь? Делай свое дело, — выплюнула она.
— Мое дело? Ты думаешь, я подошел, чтобы обидеть тебя?
— Ты не лучше своих друзей-мудаков, так что да, я думаю именно так, — Кэтрин посмотрела на него скептически.
Тимбер стиснул челюсть: «Она действительно думает, что я поведу себя так же, как Адам»?
— Я не такой, как они. Не я бросил тот гребанный мяч.
Она посмотрела вниз, и тёмно-каштановые волосы закрыли ее лицо, как занавески.
— Ты тоже мог так сделать, — пробормотала она.
— Извини, что? — ее слова застали Тимбера врасплох.
Она посмотрела на него в замешательстве:
— Ты слышал меня. Ты тоже мог сделать это. Ты пытался остановить своего друга от броска в меня? Смеялся ли ты вместе с ними, когда я отвернулась? Нет, подожди. Вы, наверное, составили план, что еще можно сделать с бедной забитой девушкой, чтобы обидеть ее, поставить ее в неловкое положение?
Кэтрин разозлилась и стреляла в его адрес обвинениями, что ему совсем не нравилось.
— Ты слишком нервничаешь. Я никогда ничего не делал тебе.
Она зажмурилась.
— Да, действительно, не делал,— ее губы изогнулись в печальной улыбке. — Если честно, я скажу тебе так: все вы ходите вокруг школы, как будто управляете ею, и придираетесь ко всем, кто не похож на ваш клон. Ну, так знаешь что, Тимбер, — она произнесла его имя с такой ненавистью, что это задело его за живое, — я другая. Я забочусь о людях, я не толкаю их, не показываю им их место и не заставляю их чувствовать себя униженными.
Тимберу нечего было сказать. Никто и никогда не разговаривал с ним так раньше. На одну его часть эта вздорная личность ростом всего сто шестьдесят сантиметров произвела впечатление. Он и предположить не мог, что за дикая кошка находится внутри этой маленькой скромницы. Но другая его часть страдала от серьезного удара по самолюбию. Он не знал, как ответить на ее обвинения.
— Я сожалею, — тяжело сглотнув, произнес Тимбер слова, которые хотел сказать, когда увидел ее плачущей на земле.
Кэтрин убрала руки с бедер и пошла к двери у водительского сиденья.
— Оставь их себе, Тимбер. Твои извинения для меня ничего не значат, — она уже собиралась сесть в машину, но остановилась, — Изменись, — он увидел, как слезы заблестели в ее глазах.
— Что? — он хотел обратиться к ней, сказать, чтобы она не плакала, но это казалось совершенно нелогичным поступком.
— Если ты отличаешься от них, то изменись. Перестань быть парнем со стороны, наблюдая, как они издеваются над такими, как я. Сделай что-нибудь. Тогда, может быть, твои извинения начнут что-то значить, — с этими словами Кэтрин села в машину и уехала, оставив Тимбера стоять.
Пока он шел обратно к своей машине, он решился. Тимбер не мог обещать, что станет останавливать своих друзей от проступков по отношению к другим, но он хотел добиться того, чтобы они оставили в покое Кэтрин. Ее слова резали его как нож, а правда иногда бывает чертовски болезненной.
Глава 1
Тимбер
— Сэр, могу я предложить Вам что-нибудь выпить?
— Извините, что?
— Могу я предложить Вам что-нибудь выпить?
Я взглянул на стюардессу, которая выжидающе смотрела на меня. На ее лице застыла улыбка, вынужденная улыбка — я уверен в этом. У меня было чувство, что она стояла там уже некоторое время, пытаясь привлечь мое внимание. А я был погружен в свои собственные мысли. Из-за того, что я провел в воздухе без сна последние восемнадцать часов, в моей голове царил беспорядок. Наша первая остановка была в Бангоре, штат Мэн. Это будет первый раз за год, когда я ступлю ногами на американскую землю.
Хотя женщина и была привлекательна, я хотел, чтобы она прекратила смотреть на меня. Ее глаза исследовали меня с усталостью, как если бы она знала, откуда я прибыл, и жалела меня. Мне не нужна ее долбанная жалость. Я хочу вообще ничего не чувствовать.
— «Кроун» (прим. пер. — марка отборного канадского купажированного виски) и колу, — выплюнул я.
Она кивнула и начала наливать терпкую янтарную жидкость в пластиковый стаканчик. Затем дала мне парочку этих мини-бутылочек, которые я так ценил. Я вытащил банкноту в двадцать долларов из бумажника, протянул ей и сказал, чтобы оставила сдачу себе. Когда она передала мне выпивку, то осталась стоять там, пока я, откинув голову назад, проглотил содержимое стаканчика в три глотка. Понадобится несколько минут, чтобы алкоголь согрел мою кровь, но я все больше и больше раздражался, под изучающим взглядом незнакомки. Я повернулся к ней, протянул пустой стаканчик и одарил натянутой улыбкой.
— Спасибо.
Застывшая улыбка на ее лице дрогнула, когда она увидела жесткость в моих глазах. Она кивнула, переходя в следующий ряд. Черт, спасибо. Я уверен, если бы она простояла там еще чуть дольше, я бы сказал ей, что мы могли бы пялиться друг на друга в туалете: она бы смотрела на себя в зеркало и видела, как я трахаю ее сзади. Может я и выпивший, но все еще мужчина с потребностями. На самом деле, мне было любопытно, а что если я верну ее и сделаю это. Может быть, секс поможет мне забыть.
Я закатил глаза в ответ на собственные мысли. Бессмысленный секс с кем-нибудь мог дать лишь временное освобождение, но это не остановило бы кошмары, которые приходили каждый раз, как только я закрывал глаза. Все, что я мог видеть — это лица моих друзей, моих братьев. Я откинул голову назад и уставился на подголовник перед собой, не желая засыпать.
Спустя час, мы заходили на посадку в международном аэропорту Бангора. Я был здесь прежде, как раз после первой командировки в Ирак. Это было три года назад. Тогда я был счастлив быть дома и действительно получал удовольствие от того, что нас встречали и приветствовали, когда мы вышли из самолета. Сейчас я боялся этого. Местные ветераны приехали и встретились с нами, чтобы поблагодарить за оказанные стране услуги и пожать наши руки. Вот они машут флагами, а другие люди в аэропорту бросают свои дела и хлопают нам. Знаю, что они понятия не имеют на что это похоже — побывать там. Они не знают, что я видел, но я знаю, они просто выказывают мне свою благодарность. Но на этот раз я не хочу видеть их счастливые улыбки и слышать «спасибо тебе». Я хочу выйти из самолета со своим отрядом. Просто пройти через терминал, найти место и сесть, дожидаясь, пока меня примет на борт мой следующий рейс. Я хочу тишины. К сожалению, не думаю, что когда-нибудь снова обрету покой.