Принцесса Цезарии (СИ)

Натали переоделась в кожаные брюки и чёрный топ. У Джи всегда хранилась её запасная одежда на непредвиденный случай.
Книгу они решили с собой не брать, не уверенные до конца, что все возможные метаморфозы на сей день с ней окончены.
Как только входная дверь затворилась, в квартире воцарилась тишина. Но ненадолго… Через минуту в чулане раздался характерный шорох. После непродолжительной возни, злополучная дверь чулана распахнулась.
— А-апчи! — раздалось из пыльной темноты.
— Да тихо ты, итак уже перепугал всех вокруг! — послышался явно раздражённый женский голос.
— Говорила же, не ешь смыржичков, у тебя на них аллергия! — продолжила всё та же ворчливая дама:- Отдай свой платок!
— Но он у меня последний. — жалобно протянул мужской голос.
— Наша задача важнее, чем твоя бестолковая голова и твой бестолковый нос! Дай сюда платок сейчас же!
Возня продолжилась ещё несколько минут.
— Всё, стену почистили, следы замели… Теперь за главное — за книгой. — прокряхтела уже более спокойным тоном неизвестная дама — явный лидер в этом странном союзе.
Через мгновенье из чулана вышла низенькая, пухлая женщина с удивительно длинными и острыми ушами, и таким же длинным и острым носом. Несмотря на свой малюсенький рост, дама была полна важности и уверенности в себе. К тому же, она явно отличалась особым вниманием к своему внешнему виду — на её морщинистых веках красовались тени всех возможных оттенков, губы, подведённые по контуру чёрным карандашом, блестели ярко красной помадой, а длиннющие когти пестрели яркими красками, гармонично сочетаясь с радужными веками. Её пёстрый наряд, украшенный бесконечным множеством кружевных цветочков и бусинок, был настолько нагружен, что сковывал движения отчаянной длинноносой модницы. На длинных корявых пальцах тесными рядами сидели золотые и серебряные кольца, короткая морщинистая шея прогибалась под тяжестью свисающей золотой цепи.
Следом, как бы нехотя, плёлся, такой же коротенький, длинноносый и длинноухий мужчинка — на этом всё сходство, в общем-то, и заканчивалось. Мужчинка был абсолютной противоположностью своей величественной спутницы — тощий, сгорбленный, ничем особо не примечательный и не выделяющийся, с выражением глубокой скорби и многовекового мученичества на лице. Лишь постоянный чих тощего мужичка напоминал о том, что он ещё тут, что он ещё жив и шествует неукоснительно следом за своей шефиней.
— Ну, где ты там плетешься, помоги мне! — проворчала блестящая дама.
— Щас, щас, дорогая! — поторопился ответить мужчинка.
Более не медля, он подскочил поближе, подсадил спутницу на плечо, и кряхтя и трясясь от непосильной ноши, приподнял её к самой поверхности кухонного стола.
На удивление ловко, для своих тучных форм и неудобного костюма, дама вскарабкалась на стол, и, подтолкнув книгу к краю, скинула её на пол. Всё так же ловко, она спрыгнула сначала на хрустнувшую от тяжести спину дохляка, затем на пол.
Вдвоём, ухватившись за края книги, парочка, кряхтя и перебраниваясь, приволокла магический раритет к чулану.
Перед самым входом они остановилась передохнуть.
— И как они могут жить в такой чистоте! Фу, какая мерзость! — дама обвела брезгливым взглядом квартиру Джи.
— Она же не виновата, что они решили покончить с нами. Вот если бы она только была с нами… Тогда… — дохлячок не успел договорить.
Строгий взгляд дамы красноречиво говорил, что столь продолжительных инсинуаций от него не ожидается.
— Молчу, молчу, дорогая. Я знаю, у тебя от моей болтовни мигрень.
— То-то же. Лучше помоги мне с книгой. Надо успеть её спрятать. Они скоро за ней придут. — прошептала колоритная дама, многозначно взглянув на переливающуюся в лунном свете бархатную обложку волшебного манускрипта.
Дохлячёк, взвизгнув от испуга при сём упоминании, крепче схватился за свою драгоценную ношу и принялся с удвоенным усердием толкать её вглубь совсем уже почерневшего чулана.
В квартире вновь воцарилась тишина. За окном совсем стемнело. Сияние первых звёзд слабо пробивалось сквозь купол электрического освещения огромного мегаполиса. Лишь полная Луна светила достаточно ярко, чтобы заявить о себе в этом лишённом звёзд городе. Манхэттан жил своей жизнью, погрязший в суете миллионов людей. Прекрасное место, чтобы любые события, даже такие весьма сверхъестественные, прошли незамеченными для окружающих.
Вход в театр оккупировала тучная толпа ожидавших опаздывающих, а так же, предприимчивых граждан, желающих подешевле перекупить билет.
— Ага, вот вы где! — выкрикнул пробирающийся сквозь толпу Рич, энергично размахивая театральным буклетом.
— А у меня для вас сюрприз! — радостно воскликнул блондин, обворожительно улыбаясь своим подругам.
Следом за Ричардом сквозь толпу протискивался долговязый парень- Дин, бойфренд Натали. Правда, никакой он на самом деле был не бойфренд. Они виделись всего раз в общей школьной столовой, но с тех самых пор, он упорно всем представлялся в этом новом для себя и неожиданном для всех остальных статусе.
— Привет, Дин! — натянуто улыбаясь, промямлила Натали.
— Здравствуй, Натали! Я с таким нетерпением ждал нашей новой встречи! В прошлый раз ты так быстро ушла, я многое не успел тебе рассказать. Я хотел очень многое тебе рассказать. О себе, о своих увлечениях. Ты знаешь, что если постоянно есть одну морковь, то твоя кожа постепенно станет одного с морковью цвета! — выпалил долговязый парень, увлекая под руку несчастную девушку в глубь театра.
— Да-да. Я тоже рада тебя видеть. — оборачиваясь назад, с полным мольбы о спасении взглядом, Натали искала глазами Джи.
В ответ Дженевьева лишь ободряюще-сочувственно пожала плечами и, взяв под руку Рича, последовала следом за горе-парочкой.
Ричард притащил недалёкого Дина специально, чтобы занять на какое-то время Натали.
— Уж от него Нат никуда не денется на ближайшие несколько часов. Это уж точно. — подумал Рич, ехидно посмеиваясь в темноте зала, довольный своей уловкой.
Джи ему нужна была в этот вечер только для него одного. Он должен был удостоверится в своих подозрениях, прежде чем приступать к решительным действиям. А постоянное вмешательство этой вездесущей Нат играло явно ему не на руку. Времени, тем не менее, у Рича оставалось совсем немного.
Началось представление.
Ряженные в ведьм актрисы выбегали на горящую зелёным светом сцену, пели, подтанцовка отрабатывала па.
Дженевьеву к середине первого акта охватило уже знакомое ей чувство чьего-то присутствия, только в этот раз оно было во много раз мощнее: тревога, учащённое сердцебиение… Что-то рядом, что-то вот-вот должно произойти. Именно в этот раз. Именно сейчас. Чувство страха и, одновременно, нетерпения переполняли всю её сущность. Её пальцы вцепилась в подлокотники. Её тянуло вперёд, непреодолимая сила влекла её.
— Дженевьева! — послышался его голос…
— Опять он, опять его голос. Что же это! Что же это такое! — мысли метались в рыженькой головке.
Пространство вокруг поплыло, будто размыло дождём по стеклу.
— Дженевьева! — на этот раз это был уже не шёпот.
Голос, такой близкий, прозвучал совсем рядом. Голова Джи шла кругом, какая-то сила будто выталкивала её вперед. Она ещё крепче сжала подлокотники старого театрального стула.
— Дженевьева. Где же ты? — раздалось вновь, более настойчиво.
— Да, я тут! — громко вскрикнула Джи, и, удивлённая своей неожиданной реакцией, испуганно прикрыла рот руками.
К счастью, никто из сидящих рядом ничего не заметил. Только лишь Рич уставился на неё испытующим взглядом.
— Дженевьева, с тобой всё хорошо? — девушка прочитала по губам слова взволнованного Ричарда.
Она не слышала его слов. Она вообще ничего не слышала, кроме голоса загадочного незнакомца. Ни музыки, ни песен, ни аплодисментов восторженной публики — ничего.
Джи слегка кивнула Ричу, не смея что-то сказать.
Как только он отвернулся, девушка толкнула в спину Нат и, одними губами, произнесла одно лишь слово — книга.