Побег (СИ)

– Что случилось? – спросила та, подходя к девочке.
Но Милли увернулась от её рук и побежала на кухню:
– Дэрин! Дэрин!
Женщина показалась на пороге кухни, и девочка уткнулась в её юбку. Дэрин растерянно погладила малышку по голове:
– Что с тобой, милая?
Милли оторвала руки от ног женщины и указала пальцем на Кэйтлин:
– Пусть она уйдет! Она плохая! Плохая! Врунья! – а потом заглянула в глаза Дэрин: – Пусть она уйдет от нас. Выгони её! Выгони!
Женщина укоризненно посмотрела на Кейтлин, что тихо стояла возле двери, а потом обратилась к девочке:
– Почему ты решила, что Кейтлин плохая?
– Все так говорят! Все! Она врунья и обманщица! И она будет мне злой мамой! Матчитхой! – в сердцах воскликнула девочка, неправильно повторяя услышанное слово.
Женщина присела на корточки и посмотрела прямо на Милли:
– А ты не слушай никого. Ты сама должна решать, плохая Кэйтлин или нет.
– Она плохая! Плохая! Я решила!
– Решила? Но ведь ты её совсем не знаешь еще, верно? Надо лучше её узнать, а потом решать.
– Не хочу, не хочу лучше! Хочу, чтобы она ушла! Выгони её!
– Милая, я не могу её выгнать. Она теперь часть нашей семьи.
– А кто может? – утирая слезы, спросила девочка.
– Твой отец может меня выгнать, – ответила ей Кэйтлин. – Только он.
Дэрин резко глянула на девушку и сурово сдвинула брови:
– Не подучивай ребенка!
– Но это ведь правда, он может, – тихо ответила та.
Милли повернулась к Кэйтлин:
– А ты сама уйди! Уходи из нашего дома! Врунья!
– Милли, – одернула её Дэрин и встала. – Ты должна проявлять уважение.
– Не буду! Не хочу! – крикнула девочка и побежала по лестнице в свою комнату.
Дэрин вздохнула и направилась за ней, но на середине лестницы её остановил голос Кэйтлин:
– Поговорите с племянником. Так будет лучше для всех.
Женщина обернулась к девушке:
– Он всегда сам принимает решения. И не позволяет никому на себя влиять.
– Уверена, слезы Милли все же окажут на него влияние.
Дэрин сузила глаза:
– Думаешь, нашла лазейку?
Кэйтлин ничего не ответила и направилась к двери.
– От дома далеко не уходить, – услышала она приказ Дэрин.
Ей и не удалось бы уйти далеко от дома, даже если бы она и захотела. Девочки, наверное, те, что гуляли с Милли, все еще были возле дома. Завидев её, они вскочили с земли и начали быстро переговариваться. Кэйтлин пошла в сторону, и они двинулись за ней. Ком земли приземлился недалеко от её ног, и девушка резко повернулась. 
– Врунья! – крикнула самая смелая из детей. – Подлая врунья!
И очередной ком земли полетел в её сторону. Кэйтлин сжала кулаки и отвернулась. Надо вернуть себе спокойствие любой ценой, не хватало еще сорваться на детей. Но крики продолжились, и её преследователи, держась чуть в стороне, вместе с ней повернули за дом. 
– Обманщица! Гадкая и подлая! 
Ком грязи ударил ей по ногам и испачкал платье. Девушка остановилась и глубоко вздохнула. Дети тоже почувствовали, что напряжение накаляется, и перестали выкрикивать всякие гадости. Кэйтлин медленно повернулась к ним:
– Да я врунья, подлая и гадкая. Но вы тоже подлые, раз довели до слез ни в чем не повинного ребенка. Сомневаюсь, что друзья так поступают.
Девочки замерли, а Кэйтлин продолжила:
– Разве Милли виновата в том, что я врунья? Виновата, что её отец привел меня в свой дом? Это все её вина? Нет. Но почему-то сейчас плачет именно она.
Дети начали отводить свои глаза, признавая её правоту.
– И вместо того, чтобы пачкать свои руки и мое платье, лучше бы пошли и исправили то, что натворили. 
Кэйтлин отвернулась от детей и продолжила путь и, не услышав больше ругательных слов, поняла, что её уже не преследуют. Она сбежала с горки к океану и побрела вдоль берега. 
Альфа ошибся с её наказанием, похоже, она страдает меньше всех.
Отойдя намного дальше, чем следовало, Кэйтлин присела на землю, укрывшись за высоким кустарником. Ей было о чем подумать. Надо бежать, но побег невозможен. Надо все рассказать, но говорить страшно. Надо быть бесстрастной, но страсть сжигает сильным огнем, особенно в объятьях мужа. Надо, надо, надо. Нельзя, невозможно, не получается! Столько противоречий в её жизни и все из-за одной маленькой ошибки природы, что разрушила и продолжает рушить её жизнь.
Глава 7. 
Бартон пропустил обед, да и ужин уже, наверное, начали без него. Он весь день находил себе какую угодно работу и дело, только бы не возвращаться домой. Ему не хотелось снова встречаться с Кейтлин и её холодным взглядом. Они вместе только два дня, и он не думал, что её холодность его зацепит. Но Бартон, неведомо как, уже привязался к юной жене, ему было хорошо с ней в постели и он не хотел её безразличия. Кэйтлин слышала его слова, и они обидели её. Но девушка должна принять их, так как это правда – его сердце закрыто для неё, Ула постаралась для этого.
Уже начало темнеть, и пора было вернуться домой, не ночевать же на улице. 
Дома его встретил уютно потрескивавший камин и запах яблочного пирога, который стоял на столе. Милли и Дэрин сидели в тишине. Бартон прикрыл дверь:
– Как вкусно у вас пахнет! Надеюсь, Милли не съела весь пирог и оставила мне кусочек?
Девочка не ответила и даже не повернулась к отцу. Дэрин резко встала и посмотрела на Бартона, сжав губы. Мужчина знал это взгляд, что-то произошло.
– Что случилось?
– Папа! – вдруг крикнула Милли, и со слезами кинулась к отцу. – Я не хотела! Не хотела! Прости меня!
Бартон подхватил дочь на руки и прижал к себе:
– Тише, милая, успокойся. Все хорошо.
– Твоей жены нет, – сжимая руки, сказала Дэрин. – Она ушла перед обедом, и до сих пор её нет.
Бартон медленно опустил дочь на пол:
– Ушла?
– Папа, это из-за меня! Я сказала, что она лгунья, и сказала, чтобы она уходила из нашего дома. Прости меня, папа! – рыдая, девочка подбежала к Дэрин и обхватила её за ноги.
Бартон напряженно посмотрел на тетку в ожидании объяснений. 
– Девочки гуляли с Милли утром и наговорили ей всякого. Она пришла домой вся в слезах и… Ну, а потом и сами девочки заходили, они признались, что бросались в Кэйтлин грязью и видели, как она спустилась к океану. Я выходила её позвать к обеду, но её нигде не было. А я ей сказала далеко от дома не отходить. 
Бартон сжал кулаки, ярость загоралась в нем:
– Почему не послала за мной?
– Я думала, она вот-вот вернется, не хотела тебя беспокоить напрасно. Бартон, я не думаю, что она ушла, может, просто гуляет и забыла о времени? 
Мужчина развернулся и направился к выходу, но перед самой дверью обернулся и, вернувшись, подхватил дочь на руки:
– Хватит, Милли, хватит слез. Ты не виновата ни в чем. Кэйтлин ушла не из-за тебя.
– Правда?
– Ты же знаешь, я никогда не вру, – ответил отец и, поцеловав дочь, передал её тетке. – Ложитесь, не ждите нас.
Мужчина вышел из дома и сбежал с горы к океану. 
Ярость и тревога наполняли его до краев. Неужели в жизни все повторяется? Неужели ему не суждено обрести обычного счастья и покоя? Несмотря на обстоятельства, из-за которых Кэйтлин появилась в его доме, ему было хорошо с ней, и он на одно мгновение поверил, что и Кэйтлин может желать быть с ним. Но похоже у него на роду написано не быть счастливым с женщиной. Ула предала его через два года, а Кэйтлин не продержалась и двух дней. Но как далеко она ни сбежала, он найдет её, вернет и …
А если с ней что-то случилось? 
Бартон доверился интуиции и побежал вдоль берега, вглядываясь вдаль. Он резко остановился, когда из-за тени высокого кустарника показался силуэт, в котором он узнал свою жену. Она медленно шла в сторону дома, неся в руках свою обувь, волосы её были распущенными и влажными, а платье чуть льнуло к телу, говоря о том, что недавно она купалась в океане. Завидев его, Кэйтлин чуть сбавила шаг и перекинула волосы назад. Она медленно подошла и остановилась в паре метров от мужа.