Прогноз на любовь

Линн сердито напустилась на него:
— Ничего подобного. Но даже если и так? Ну и что? Какое это имеет значение?
— Да кто такой этот Ричард Хейворт? — вмешалась бабушка.
— Один человек. Линн познакомилась с ним летом у Фелисити и Клайва, — пояснила Марсия. — Я сама его не знаю.
— А чем он занимается?
— Он архитектор.
— Причем блестящий, — прибавил Клайв.
Джордж пожал плечами:
— Не знаю, не знаю, я его как-то раз видел, и он мне не понравился. И уж я точно не хотел бы видеть его мужем своей дочери.
— Но почему? — не выдержала Фелисити, чувствуя, как в ней вскипает негодование от такой несправедливости — ведь Джордж даже представления не имел, что за человек Ричард Хейворт, и не понимал, что на самом деле для него было бы честью породниться с Ричардом.
— А позволь узнать, — вставил мистер Бартон, беззаветно любящий внучку. Он только что вернулся из мечтательного забытья и обнаружил, что семейство находится не в том мирном состоянии, в каком он его оставил. — Позволь узнать, просил ли Ричард Хейворт твоей руки, Линн?
— Нет, дедушка, пока не просил, но я уверена, он сделает это очень скоро. — Девушка посмотрела на родителей. — Почему вы оба так уверены, что Ричард мне не подходит? Только потому, что он на шестнадцать лет старше меня? Перед вами в этой комнате есть прекрасный пример, как вы не правы. — Она повернулась к Фелисити и Клайву. — Вот, дядя Клайв… и Фелисити… раз вы ничего не видите, пусть они скажут… Скажите маме и папе, как вы счастливы… как вы ни разу не пожалели, что поженились.
На какое-то мгновение оба замешкались. Затем Клайв улыбнулся Фелисити:
— Ты скажи, дорогая.
Сердце Фелисити исполнилось нежностью к мужу. Он, по крайней мере, готов высоко держать флаг их брака перед ее семьей. А может просто не заметил, какой нервной и раздражительной она стала за последний год? Фелисити подозревала, что Клайв, возможно, даже не обратил внимания, что теперь их отношениям не хватает тепла и единства, которые связывали их в первые годы совместной жизни. Вполне вероятно, что он так погрузился в работу, в дела, в погоню за прибылью, что больше не видит ничего вокруг.
— Я не пожалела об этом ни на секунду, — гордо заявила Фелисити. — Мы и сейчас так же счастливы вместе, как в день свадьбы. Если Линн по-настоящему любит Ричарда, а Ричард — ее, я совершенно уверена, что разница в возрасте не имеет никакого значения.
Она сразу поняла по застывшему лицу сестры, что сказала именно то, чего та предупреждала не делать. Но Фелисити было все равно. Она переживала за Линн. Почему она не должна поддержать ее сейчас, в такой жизненно важный момент? Впрочем, Фелисити всем сердцем надеялась, что это смелое, хотя и неискреннее заявление не принесет в дальнейшем горьких последствий. Ведь если Ричард сделает Линн предложение и племянница согласится, то, принимая во внимание только что сказанное, Фелисити будет чувствовать себя виноватой, если у них что-нибудь не сложится.
Линн бросилась к ней и обвила руками за шею.
— Спасибо, Фелисити, ты у меня единственная заступница.
— Я тоже за тебя горой, — добродушно произнес Клайв.
— Тогда спасибо обоим.
Отец Линн пожал плечами. Он кинул взгляд на жену:
— Что я могу сказать? Похоже, мы забили тревогу прежде времени. Линн сама только что призналась: он еще не делал ей предложения, так что нечего копья ломать.
Линн улыбнулась уверенной улыбкой влюбленной девушки, которая знает, что любима:
— Еще сделает, папа. Я чувствую. И когда он попросит меня стать его женой, я не стану слушать ни тебя, ни маму и никого другого, я сразу отвечу: «Да».
  
Глава 2
 
— Миссис Фентон?
— Спасибо.
Фелисити вошла вслед за секретаршей в приемную. Это было на следующее утро после дня рождения матери. Бессонная ночь заставила ее обратиться к врачу. Потому что счастливая пара, ни на секунду не жалеющая о своем браке, которую они с Клайвом изображали, испарилась, как только супруги вышли из дома родителей Фелисити.
Вспоминая, как они ехали домой, Фелисити размышляла, кто первым начал перепалку. Наверное, с ее стороны было бестактно по отношению к Клайву, который так хорошо поддержал ее и Линн, опять возвращаться к ужину в «Савое». Но Фелисити не выдержала и вновь начала упрекать мужа, и они не заметили, как разругались.
Перед тем как ложиться спать, оба довольно вяло попытались зарыть топор войны, но, хотя Клайв крепко обнял жену и они договорились больше никогда не ссориться, ее надежда на это испарилась на следующее же утро.
Вот если бы она могла работать в магазине каждый день… Если бы Клайв выгнал Маргарет Диэринг… Ведь изначально предполагалось, что миссис Диэринг берут на время беременности Фелисити.
Видимо, потом, когда она заболела всерьез и врачи наотрез отказались разрешить ей работать, Клайв перевел эту Диэринг на постоянную работу, но Фелисити не сказал ни слова.
— Миссис Фентон… — Доктор Стивенсон протянул ей руку. — Проходите и садитесь. Приятно видеть вас. — Он внимательно пригляделся к ней. — Выглядите очень хорошо, я рад этому.
Фелисити решила, что этим она обязана исключительно Элизабет Арден. Только умело наложенный макияж мог скрыть синяки под глазами и прозрачную бледность кожи. Она даже удивилась, что доктор легко обманулся.
Но он не обманулся. Доктор Стивенсон в последнее время часто думал о ней. Они виделись раз или два, совершенно случайно, и его поразил ее несчастный вид. Он знал, конечно, каким ударом была для Фелисити потеря ребенка и как болезненно она это переживала, но надеялся, что за это время рана немного заживет и женщина станет относиться к жизни спокойнее. Но, видимо, ее мучает что-то другое. Тем временем объект его раздумий садилась на стул напротив его стола и расстегивала пальто.
— Что привело вас ко мне?
Фелисити слегка подалась вперед, плотно сжав руки:
— Я хотела бы вернуться к работе в нашем магазине на полную рабочую неделю, доктор Стивенсон. Я хожу туда только два раза в неделю, вы знаете. Вы сказали, что для начала достаточно. Но теперь…
Доктор Стивенсон задумался. Он не знал, говорил ли ей муж, что они чуть не потеряли и ее тоже, не только ребенка. Как врач, он считал, что для миссис Фентон гораздо полезнее спокойная жизнь за городом, чем утомительные поездки в Лондон каждый день, но как психолог…
— Что ж, не вижу причин отказать вам, раз уж вы так настроены. Но пообещайте, что если будете уставать, то сразу перейдете на прежний график, то есть сократите работу в магазине до двух дней в неделю.
— Договорились, — кивнула Фелисити, твердо уверенная, что этого не случится.
— А сейчас померяем вам давление и сделаем общий осмотр.
Через четверть часа Фелисити вышла из кабинета врача с диагнозом — практически здорова. Огромным усилием воли она запретила себе говорить об этом с Клайвом до окончания ужина. А сейчас, когда они мирно сидели в гостиной и перед ними на столике стоял поднос с кофе…
— Тебе не кажется, что сегодня мы можем немного себя побаловать и попить кофе с твоим коньяком, милый? Мне хочется отпраздновать, — сказала Фелисити, ставя чашку на столик.
— Ну разумеется. — Клайв оглянулся на нее через плечо, идя к бару. Он вынул оттуда бутылку дорогого коньяка и два бокала. — А что мы празднуем?
— Мое окончательное выздоровление.
Клайв удивился, с какой стати ее здоровье вдруг так улучшилось со вчерашнего или позавчерашнего дня. Он налил коньяк и протянул ей бокал, подошел к своему стулу, покрутил свой бокал в ладонях, чтобы разогреть напиток, наклонился и вдохнул его аромат.
— Сегодня я ходила к доктору Стивенсону, — объявила Фелисити. — Он считает, что я в прекрасном состоянии.
— Отлично. — Клайв внимательно смотрел на жену. — То есть ты обращалась к нему за профессиональным советом?
— Да. Хотела узнать, могу ли я вернуться на постоянную работу в наш магазин.
— И что он сказал?