Я выбираю свободу!(СИ)

- Могу выдать ковриков на всех; вы же любите деревья, поспите на открытом воздухе, - продолжила ехидничать женщина.
- Грязных и с блохами? - уточнил я, не глядя на неё.
- Как догадался?
- А что ещё можно найти на этой помойке, - я пожал плечами.
- Всё лучшее -- гостям, - приторным тоном пропела собеседница. - В общем, в перемещениях тебя никто не ограничивает, но... помни, что светлых здесь не любят. Очень не любят, - напутствовав меня таким образом, она вознамерилась уйти, но я всё-таки окликнул и задал ещё один вопрос:
- Почему -- Тилль?
- В юности прозвали. За смешливость, - после короткой паузы отозвалась она и ушла, а я остался один перед полуразрушенным домом среди заброшенного сада.
Тилль в переводе на всеобщий -- колокольчик. А ещё так зовут звонкую яркую пичужку, приносящую весну.
Давно, видать, была та юность...
Некоторое время я ещё постоял, ни о чём не думая, а потом сосредоточился на деле. Я - стихийник с серьёзным перекосом в боевое направление, и починить дом не смогу, но на уборку меня хватит. Будем надеяться, что здание после этой процедуры не рухнет. С другой стороны, пусть оно лучше рухнет сейчас, чем на наши головы некоторое время спустя.
Тилль
Эльф был... светлый. Настолько светлый, что натурально захотелось запить это зрелище орочьей полынной настойкой. Полфляги вылить в себя, вторую половину -- ему на голову, чтобы хоть немного разбавить цветовую гамму. И вообще говорят, светлым идёт зелёный.
Снежно-белые волосы -- причём действительно "снежно", они даже искрились на солнце -- на лбу были прижаты узкой полоской расшитого хайратника, не дающего им лезть в лицо, и дальше свободно спадали по плечам где-то до талии. Безупречные черты лица -- прямой нос, волевой подбородок, красиво очерченные губы, брови вразлёт -- несли явный отпечаток недовольства окружающим миром. Проще говоря, губы были слегка поджаты, брови -- нахмурены. Да и вся поза выражала презрение, если не отвращение. Не думаю, что провинилась только статуя, которую этот тип разглядывал; скорее, его раздражал весь город. И его жители, конечно. Светлый же, тут долго думать не надо, чтобы предсказать реакцию!
Я пробежалась взглядом по фигуре засланца и с определённым удивлением отметила некоторое несоответствие реальности ожиданиям. То есть, безупречно белая рубашка с расстёгнутым воротом и свободными рукавами, на вид новые узкие коричневые штаны и начищенные до зеркального блеска сапоги присутствовали на положенных местах. Странность была в том, что светлый был... матёрым, не знаю уж, как ещё кратко выразить общее впечатление. В смысле, опытный, взрослый, не только самоуверенный, как они все, но -- уверенный в себе и не безосновательно. Это можно было понять и по лицу, если приглядеться, но в фигуре читалось гораздо отчётливей. Я, признаться, ожидала, что пришлют какого-нибудь мальчишку. Или форменного неудачника и всеобщее посмешище. Или, напротив, какого-нибудь хищника от дипломатии, который и сам забыл, когда лицо его отражало эмоции, не приличествующие случаю. А этот похоже был воином.
Приглядевшись к ауре ожидающего эльфа, я даже удивлённо вскинула брови и качнула головой в такт своим мыслям. Воином, да ещё каким! Аура полыхала так, что смотреть было больно. Стихийник с уклоном в пламя, то есть -- настолько боевой маг, насколько это вообще возможно, да и силой его Мать-Природа не обделила.
Я пригляделась к лицу внимательней, пытаясь вспомнить. Мы наверняка где-то да встречались, такой не мог всю войну просидеть, держась за рукав Владыки. Но -- бесполезно, память была бессильна. Никаких запоминающихся черт в его лице не было, слишком типичный светлый. Типичный прекрасный светлый, как их только не тошнит от собственной всеобщей безукоризненности?
Только идиоты думают, что эльфы помнят всё: не могла наша прародительница обречь нас на столь страшную участь, за что ей большое спасибо. Умение забывать -- едва ли не единственный способ выдержать вечную жизнь. Говорят, драконы отличались абсолютной памятью; потому небось и передохли.
Но мне уже всерьёз интересно, почему светлые прислали именно его. Уж не хотят ли устроить какую-нибудь диверсию? Владыка, понятно, настроен на мир -- он как угодно готов унизиться, лишь бы сохранить свою светлую задницу, - но все ли с ним согласны?
На несколько мгновений отвлекшись от разглядывания пришлого, я окинула взглядом окружающее пространство.
Никогда не любила это место -- Портальную площадь. Вернее, раньше оно было мне безразлично, но в последние годы я старалась его избегать. Честно говоря, не только его -- меня начали пугать открытые хорошо просматриваемые пространства, да ещё окружённые возвышенностями, - но здесь были и другие мотивы. Не любила эту выщербленную брусчатку. Не любила полуразрушенные арки порталов в центре -- они в таком виде напоминали изломанную грудную клетку какого-то полусгнившего существа. Обломанные колонны дугами рёбер торчали из груды прочих останков, грозя небу рваными сколами. И единственная целая арка, совсем недавно восстановленная, на этом фоне выглядела особенно жалко и убого, как жалко и убого выглядит оправдание проигравшего кампанию и положившего армию командира "зато я выжил".
Через несколько лет, наверное, это место будет выглядеть совсем иначе. Наверное, даже красиво. Я на это надеюсь, вот только... получится ли забыть нынешний её трупный вид? Забывать эльфы, конечно, умеют, но некоторые обрывки воспоминаний продолжают настойчиво скрестись в черепе и за грудиной. Из тех, которые хотелось бы забыть, только не получается.
Я последний раз глубоко затянулась, докуривая папиросу, и, затушив между пальцами, бросила окурок в мятую старую урну, каким-то чудом пережившую все злоключения города. Подмигнула и послала воздушный поцелуй старой часовой башне, стоящей на краю площади, и решительно двинулась к эльфу. Раз этот единственный, других не предвидится, будем брать, что дают.
Башня выглядела ровно как та урна -- мятая, облупленная, но живая. Впрочем, весь город выглядел так же. И все его обитатели, пожалуй, тоже. Часы на башне давно уже стояли, пока она выполняла только свою основную функцию -- фокусировала магические поля для облегчения работы порталов. Портала. Он пока тоже был один.
Ну, и одну недокументированную, но не менее важную функцию: там дежурил снайпер. С позиции как на ладони открывалась площадь, улица, по которой мне предстояло провожать светлого и даже бывшее здание посольства тёмных, куда планировали сейчас поселить его сотоварищи. Потому, собственно, и планировали, что все подходы просматривались всего с двух точек и не надо было держать лишних стражей на стрёме.
Светлые, конечно, пришли заключать мир, только в общении с ними перестраховка никогда не бывает лишней.
Посольство это, к слову, стояло здесь ещё с довоенных времён и было официальным представительством тёмных на здешних землях. Может быть, в ближайшем будущем сюда даже вернутся тёмные?
Вблизи первое впечатление от белобрысого подтвердилось. Действительно -- матёрый боевой маг. Слишком хорошо он себя контролировал для огневика такой силы, а магия у него буквально из ушей текла. Даже глаза были вишнёвыми -- зримое проявление силы. Глаза всё-таки отражают душу, и когда половина этой души состоит из магии какого-либо одного рода, это не может не наложить отпечаток. Проще говоря, по цвету глаз порой можно отличить сильного мага от всех остальных. Не всегда, потому что некоторые цвета вполне нормальны и могут получиться естественным путём, но красные глаза попадаются только у огневиков.
Ну, ещё у меня порой бывают с недосыпа, но это немного другая ситуация.
Увы, собеседник оказался не только сильным, но и достаточно сообразительным, и полного своего имени не назвал. Расстроило меня это не только отсутствием дополнительной возможности поддеть беловолосого зануду, но, главным образом, отсутствием возможности вспомнить личность пришельца. Полное имя могло прояснить ситуацию, но -- увы. А, впрочем, сегодня вечером в любом случае узнаю: на официальном мероприятии его наверняка назовут. Это я давно уже обходилась прозвищем, но светлый... да он скорее застрелится.