Плюмбум (СИ)

 Алекс курил на балконе, стоя спиной к окну. Облокотившись о перила, он задумчиво смотрел на темный двор, через который восемнадцать лет ходил к своему дому, сначала из детского сада, потом из школы, пока отец, спасая от тюрьмы, не отправил его в другой город. В тот день Алекс потерял покой и его жизнь начала рушиться… Хотя нет, жизнь полетела под откос в ту самую минуту, когда его взгляд встретился с доверчивым взглядом шоколадных глаз, когда он первый раз увидел этого мальчишку, которого в полумраке коридора, из-за хрупкой фигуры и длинных волос, принял вначале за девочку.
 Именно тогда сдвинулся с места первый камешек, потянувший за собой остальные, постепенно и неотвратимо превращаясь в лавину, которая чуть не похоронила под собой, сначала Тёмку, а потом и Алекса вместе с отцом. Именно с этой минуты, Алекс был обречен. Как только он увидел скромно и немного испуганно жавшегося за матерью мальчика, в ту же секунду его накрыло желание обладать этим человечком, желание безраздельно владеть его телом и душой, желание, постепенно развившееся в маниакальную страсть, только усугубившуюся расстоянием, обидой на отца, который сначала попользовался этим телом, но не разрешил того же Алексу, а потом вышвырнул сына из дома, чтобы самому, без помех продолжать трахать сученыша…
 Так рассуждал Алекс все эти годы, когда метался по комнате в приступах гнева и отчаяния, не имея возможности вернуться домой, или когда напивался с новыми приятелями, такими же, как он, разбалованными сынками богатых родителей…
 Алекс усмехнулся. Теперь, после пережитого, с высоты приобретенного, страшным и болезненным путем, опыта, после общения с отцом, Алекс понимал, что отец, отправив его из города, думал о сыне, и сученыша оставил, чтобы он был под присмотром и чтобы не всплыло дело о ТОЙ ночи, когда сбежала Татьяна, и о попытках Алекса с дружками изнасиловать мальчишку…
 Блядь, снова и снова, несмотря ни на что, его мысли крутятся вокруг сученыша… Сколько же можно?! Как выковырять его из своей головы и забыть, забыть навсегда!
 Алекс тяжело вздохнул и взъерошил короткий ежик темных волос, напоследок сжав волосы в кулак и зло дернув, словно боль могла помочь избавиться от навязчивых мыслей.
 -Начнем?
 Алекс вздрогнул и обернулся, недоуменно уставившись на хозяина квартиры, стоящего на пороге.
 -Что? — удивленно переспросил Алекс чуть охрипшим голосом, в котором слышались нотки волнения от пережитых воспоминаний. Раздосадованный этим, Алекс прокашлялся.
 -Посмотрим, что вы выбрали с Константином Анатольевичем, и какие там замечания. Ты кофе уже выпил? Или нет?
 -А?.. Нет, — Алекс пришел в себя, — я передумал, не хочу... Давай посмотрим проект.
 Когда они оторвались от смет и эскизов, часы показывали уже второй час ночи.
 -Блядь, — выругался Алекс, — на метро опоздал… Ладно, пойду. По ходу решу как-нибудь эту проблему.
 -Может лучше вызвать такси и подождать здесь, а не на улице, — предложил Димка.
 -Не стоит, — Алекс отвел взгляд, не желая признаться, что вряд ли ему хватит денег на такси. – Долго ждать. Я лучше тачку поймаю, а может еще автобусы ходят.
 "Не смогу уехать домой, — подумал Алекс, — перекантуюсь у Щербатого".
 Хотя встречаться с бывшим приятелем ему совсем не хотелось.
 "Да, в конце концов, можно в беседке или в подъезде переночевать, не сахарный, не растаю", — про себя решил Алекс и вышел в прихожую.
 Немного помявшись, Димка направился вслед за парнем и, замерев на пороге, нерешительно предложил:
 -Ты можешь переночевать у меня.
 Алекс, стоя на одном колене, уже завязывал шнурок на ботинке. Он удивленно, снизу вверх посмотрел на Димку.
 -Я постелю тебе на диване, — заторопился Димка, смущаясь, — а сам на кресле буду спать.
 -Любишь спать сидя? – насмешливо спросил Алекс.
 -Оно раскладывается, — обиделся Димка и пояснил. – Это кресло-кровать.
 -Часто принимаешь гостей? — продолжал усмехаться Алекс, но завязывать шнурок перестал.
 -Это хозяйская мебель, — объяснил Димка, — я эту квартиру не очень давно снимаю, – потом, улыбнувшись открыто и немного застенчиво, весело добавил. — Хотя гостей тоже люблю.
 -Уговорил, — неожиданно быстро согласился Алекс и, поднявшись с колена, снял обувь. — Только отцу позвоню.
 И, сам не понимая зачем, словно оправдываясь, добавил:
 -Ему после инфаркта нельзя волноваться.
 -Лады, — Димка кашлянул, пытаясь скрыть нотки, непонятной даже для него самого, радости, — пойду, чай приготовлю.
 Когда Димка вернулся в комнату, чтобы позвать пить чай, Алекс еще разговаривал с отцом.
 -Мы тут засиделись с Дмитрием Алексеевичем, ты не волнуйся, останусь у него, а утром приеду.
 Димка удивленно поднял брови: "Знаешь мое отчество? А при встрече даже руку не пожал, да и полное имя я не говорил".
 Алекс положил трубку и пожал плечами, отвечая на безмолвный вопрос:
 -Я обязан знать имя подрядчика…
 Димка кивнул, с показным безразличием:
 -Чай готов.
 -Нет, не хочу, — Алекс устало потер ладонями лицо. — Пойду лучше тоже ополоснусь и спать.
 -Дать футболку, штаны?
 -Не надо, так лягу.
 Как только Алекс вышел из комнаты, Димке сразу стало как-то одиноко и немного тоскливо.
 «Что за блядство, — он с досадой поморщился, — Дима, успокойся, если ты решил опять пойти по парням, то это явно не тот кандидат».
 Пить чай в одиночестве Димке не хотелось, да и зубы он уже почистил, когда мылся. Поэтому, быстро постелив постель и выключив верхний свет, Димка, оставив гореть бра над диваном, лег на кресло.
 Алекса не было довольно долго, а может, Димке просто показалось, кажется, он задремал, пока напряженно ждал возвращения парня из душа. Но стоило Алексу появиться на пороге, Димка открыл глаза, словно кто-то толкнул его. Он сразу почувствовал, как изменилась атмосфера в комнате, воздух стал густым и с трудом проходил в легкие, а сердце билось бешеным пульсом, где-то в горле, мешая дышать.
 Алекс, в одних «боксерах», прошел бесшумно к дивану и аккуратно сложил одежду на стул. Димка, радуясь, что парень не торопится ложиться, любовался красивым телом, широкими плечами, узкими бедрами и стройными ногами, затаив дыхание, следил, как при каждом плавном движении перекатываются мускулы на руках и спине, в неверном свете ночника отбрасывая резкие тени и словно подчеркивая силу и какую-то дикую, хищную грацию. Засмотревшись, Димка уже и сам не понимал, какими глазами он смотрит на Алекса – с точки зрения возможного сексуального партнера или как художник, и от чего у него зудят кончики пальцев, потому, что хочется дотронуться до парня или взять в руки карандаш и нарисовать его.