Алый, как снег
Сварог заверил, что позвонит. Кабиния отнюдь не величественной походкой прошла к машине, привычно уселась, рядом устроился секретарь, молодчики сели к шоферу — и роскошная машина плавно отъехала от тротуара.
Они переглянулись и, улыбаясь, покачали головами.
— Шквал, — сказал Сварог. — Марена… Пожалуй, и в самом деле — эксцентричная миллионерша из простых. Ну, да завтра нас здесь уже не будет, но карточки я сохраню. Неплохой столичный контакт, а? Думается мне, если к ней в столице явится столь же приличная молодая парочка, передаст привет от нас и намекнет, что есть на примете подходящий жених, — она их примет со всем радушием… Пошли искать ресторан? Нет, погоди, грех такому добру пропадать…
Он наполнил чарки (и запомнил название ликера).
— Ребята!
Они повернулись к проезжей части. Там стояла та роскошная темно-серая машина, и Кабиния, перегнувшись через коленки секретаря, выглядывала в окно с опущенным донизу стеклом.
— Совсем забыла! — весело воскликнула она. — Непременно загляните в «Лотерея-Грация»! Очень интересное местечко, — и грустно покривила губы. — Я там была пять раз, но никогда не выигрывала, увы… До завтра!
Отстранилась, стекло плавно поднялось, и машина почти бесшумно укатила.
— Зайдем напоследок, когда закончим с делами? — спросила Яна. — Благо и дел немного…
— Зайдем, пожалуй, — сказал Сварог. — Это явно не вульгарный игорный дом, она же по ним не ходит…
Они допили ликер и встали. Сварог рассчитался за кофе и пирожные (официант сообщил, что за ликер уже заплатила «та дама»). Они свернули за угол. Квартал (конечно же, набитый увеселительными заведениями) оказался довольно длинным, чуть ли не в пол-лиги. Уже на полпути они стали обладателями паспорта и полицейского удостоверения — владельцы беспрекословно с ними расстались по первому слову Яны и удалились, моментально забыв о происшедшем. Сварог фыркнул:
— Вита, тебя бы любая разбойничья шайка с руками оторвала.
— Делать мне больше нечего, — смешливо отозвалась Яна. — Во-он видишь?
Точно, он — высокий и пузатый ящик, сверху донизу раскрашенный разноцветными полосами, со светящейся надписью «Путеводители». Они купили себе по штучке. За каждый автомат содрал по две сотни, но экономить и считать грошики им пока что не приходилось.
В конце концов они и впрямь увидели фонтан — красивый, дюжин из двух высоких струй, подсвеченных разноцветными прожекторами (туристы на его фоне оживленно фотографировались), а на другой стороне улицы — немаленькое здание в виде красновато-белой морской раковины, с сине-зеленой вывеской: Ресторан «Жемчужница».
Они перешли улицу на желтый сигнал светофора (у здешних светофоров было другое сочетание цветов: красный-синий-желтый). Швейцар, как и следовало ожидать, оказался сущим пиратом: широченные черные клеша понизу украшены серебряными «мертвыми головами», красно-желтая тельняшка в прорехах, огромная серьга в ухе, черная повязка на левом глазу, за поясом немаленькая коллекция коротких абордажных сабель и пистолетов. Распахнув дверь, он обрадовал, что свободные столики имеются. Чуть подумав, Сварог сунул ему не находившую прежде применения монету в девять ауреев (до того везде за любую мелочь брали только бумажками) — и, судя по довольной роже, даже самую малость переборщил.
Достаточно обширный зал с прозрачным полом, под которым лениво плавали красивые рыбки — золотистые, радужных расцветок, синие и красные. Под потолком — огромное, уардов в пять, чучело кальмара (непонятно только, настоящий сушеный или синтетика, модели парусных кораблей в стеклянных ящиках, рыбацкие сети на стенах, парочка якорей, картины соответствующего содержания, в углу даже морская пушка-каронада на крохотных колесиках (может, и настоящая, старинная). Одним словом, морская экзотика перехлестывала через край. Вместо столиков половинки бочек с большими вырезами для ног, что делало их похожими на огромные табуретки. Нарочито грубо сколоченные стулья.
Здесь тоже стоял веселый шумный гомон, но заведение и в самом деле выглядело вполне приличным. Они уселись за свободный столик, тут же появилась официантка, тоже наряженная морячком, — вот только клеши изобиловали ажурными вставками, больше похожими на рыбачью сеть с крупными ячеями, а тельняшка из какой-то тончайшей ткани была в обтяжку и украшена прорехами, расположенными более завлекательно, чем у швейцара. Обсудив и приняв заказ, она сообщила, что ждать придется около получаса (но зато все будет с пылу с жару), а пока что принесла «настоящий матросский чай» едва ли не дегтярного цвета, «настоящие матросские» бисквиты и сахар, грубо наколотый кусками. Ну, в конце концов, они никуда не спешили…
— Интересно, — сказала Яна, — морская одежда совершенно такая же, как на Таларе и Сильване. Только на Таларе тельняшки бело-желтые, а на Сильване — сине-желтые.
— А там, откуда я пришел — бело-синие, — сказал Сварог. — И брюки совершенно такие же. Это не совпадение — просто во всех мирах понемногу своим умом додумались до самого оптимального варианта. Мне как-то объяснял адмирал Амонд… Понимаешь, если с кораблем что-то случится и окажешься в воде, такие брюки легче побыстрее сбросить. А тельняшки хорошо видны на фоне парусов, особенно в сумерках или ночью, удобно следить за работой парусной команды.
— Как прозаично… — с легким разочарованием сказала Яна.
— Зато полезно, — сказал Сварог. — Посмотришь трофеи?
Яна внимательно перелистала паспорт, бордовую книжечку с вычурным золотым гербом и надписью «Республика Дорлиорн», раскрыла полицейское удостоверение, кивнула:
— Порядок, при необходимости сделаю такие, что от настоящих не отличишь… — отхлебнула чаю, поморщилась, отставила глиняную кружку: — Нет, крепковато. Лучше бисквит съем, он свежим выглядит…
Сварог, наоборот, отпил треть — не чифир, просто крепко заварен, не раз пивать такой приходилось. Спохватился:
— Мы же еще те листки не посмотрели…
Подал Яне один, развернул свой. Текст был короткий.
«Уважаемые гости нашего замечательного города! Мы готовы сделать все, чтобы вы приятно и безопасно провели здесь время, но вынуждены уточнить: нарушений закона и порядка здесь не терпят.
Тюремное заключение от года до двадцати пяти лет — за любое нарушение закона, в зависимости от степени тяжести.
Штраф в пятьсот ауреев и высылка — за спанье в пьяном виде на улице.
Штраф от пятисот до трех тысяч ауреев и высылка — за попытки драк и драки, в зависимости от обстоятельств.
Высылка — за несоблюдение принятых в том или ином увеселительном заведении правил.
Вниманию господ: штраф в пятьсот ауреев за приставания к дамам.
Вниманию дам: штраф семьсот ауреев и высылка за непристойное уличное поведение.
При отсутствии у виновного денег — арест от трех до четырнадцати дней.
ВНИМАНИЕ! ЗА ЛЮБЫМИ ПОПЫТКАМИ ИСПОЛЬЗОВАТЬ МАГИЮ В ПРЕСТУПНЫХ ЛИБО ДРУГИХ НЕПОДОБАЮЩИХ ЦЕЛЯХ ПОСТОЯННО СЛЕДИТ ОГНЕННЫЙ ШАТЕР!!!»
— Ага… — сказала Яна, — значит, все же есть у них своя Багряная Палата.
— А ты не чувствуешь… ничего такого? — спросил Сварог. — Надзора, или как это назвать?
— Ничуть, — улыбнулась Яна. — Я же магией тут не занимаюсь. А вот интересно, что это за непристойное уличное поведение для дам? Я сама видела, когда мы ехали: какая-то дамочка голышом купалась в бассейне фонтана, а полиция преспокойно проходила мимо.
Подумав, Сварог сказал:
— Сдается мне, это не против голых дамочек в бассейнах, а простив сторонних проституток. Залетных одиночек. Я, кстати, на улицах ни одной не видел. Все явно организованно проходит, исключительно в заведениях. На Таларе похожее сплошь и рядом, я столько полицейских докладов прочитал… Тебе легче: у тебя там, за облаками, ни преступности, ни проституции, ни грабежей на дорогах.
— Зато других сложностей хватает, — сказала Яна чуть хмуро, — которых у тебя нет. У каждого своя головная боль…
— Тоже верно, — согласился Сварог.