Строптивая любовь.

Только потом, очнувшись, она поняла, что лежит уже на постели, рядом с ней доктор. Голова шумела, все тело тряслось от холода.
— Я хочу домой, — тихо проговорила она.
— Скоро поедем, — услышала она такой родной голос.
Голос своего брата Марсе.
— Марсе, Марсе, братишка, — только и смогла проговорить Лаура и разразилась бурными рыданиями.
— Успокойся, успокойся, моя Утренняя Звездочка...
* * *
Успокоившись, Лаура постаралась рассказать Марсе все, что с ней приключилось. Он слушал, периодически закуривал сигарету, покачивал головой. Он ни разу не прервал ее. Он дал ей возможность выговориться, облегчить свою душу. А Лаура, увидев любимого брата, не могла остановиться. Она говорила и говорила. И ей не приходило в голову спросить, как Марсе оказался в Париже. Марсе, который дальше Акапулько никуда не выезжал.
Марсе, который безумно боялся самолетов, теперь оказался рядом с ней. Но она знала точно, что братик любит ее и отдаст жизнь за свою маленькую непутевую сестричку, если понадобится.
— И что ты намерена делать дальше? — спросил Марсе, вновь садясь на постель к Лауре и беря ее за руку.
— Я не вернусь в агентство. Я хочу домой, — ответила девушка.
— Ты хорошо подумала?
— Да. — Лаура вытащила вторую руку из-под одеяла и разжала ее. Марсе увидел переливающийся браслет. Очень красивый и, по всей видимости, очень дорогой.
— Его подарок?
— Да. Именно в ту ночь он хотел подарить мне его. Боже, что я наделала, я все испортила.
— Не ты, не ты. Хочешь, я встречусь с Федерико Лопесом? Хочешь, я расскажу ему все, объясню, — предложил Марсе.
— Нет. Он не станет тебя слушать. Он слишком гордый, и он. — Она замолчала на мгновение. — Он не простит меня, — выдохнула девушка и вновь заплакала.
— Но можно найти Симона. Как ты думаешь?
— Марсе, ты сам представляешь, что говоришь. Все настолько запуталось, что я даже не представляю, как можно все распутать. Отвези меня домой, пожалуйста, отвези.
Лаура начала плакать Она плакала долго, потом почувствовала недомогание, а через час перестала узнавать Марсе. Он сидел рядом с ней, держал ее за худенькую руку, целовал ее лоб, глаза. Он умолял ее прийти в себя, рассказывал, как все они ее любят, что все пройдет и время все рассудит, но девушка не приходила в себя. Она иногда открывала глаза. И казалось, она не видит то, что рядом с ней, иногда она начинала смеяться, но смех ее был каким-то страшным, ненастоящим, пугающим...
* * *
— Не буду загружать вас медицинскими терминами, — проговорил доктор Бланш, обращаясь к Марсе, — это реакция на сильный стресс. Я не советую вам перевозить девушку сейчас в Мехико.
— А что вы предлагаете?
— Предлагаю поместить ее на время в госпиталь. Я бы предложил вам госпиталь Питие Сальпетриер.
— И что это за госпиталь?
— Один из самых старинных госпиталей во Франции. Он входит в состав государственных медицинских учреждений Парижа.
— И там смогут ей помочь?
— Конечно. Ей проведут обследование, назначат процедуры. И уверяю вас, вашу сестру быстро поставят на ноги.
— Хорошо, делайте все, что считаете нужным, — согласился Марсе, не видя выхода.
Марсе винил себя, что проглядел свою сестричку, не был с ней рядом. Но он прекрасно понимал, что сестричка уже выросла, и ее ошибки — это ее ошибки, и он не может уже водить ее за руку, как раньше. О стоимости лечения в госпитале он решил спросить позже. У него остались сбережения, да и Лаура сказала ему, когда увидела врача, что у нее есть деньги. Финансовая сторона вопроса решена. Самое главное — вновь увидеть Лауру улыбающейся и здоровой.
* * *
Время тянулось медленно. Марсе каждый день приходил в госпиталь к Лауре и постепенно стал замечать положительные изменения в ее состоянии. Она уже его узнавала, у нее появился аппетит, и она вновь стала проситься домой.
Палата Лауры сияла чистотой. На тумбочке всегда стоял букет цветов. Было ощущение, что букеты меняли каждый день.
Не зная французского и не очень хорошо говоря по-английски, Марсе старался ни с кем не заводить разговоров. Медсестры ему улыбались, с интересом рассматривая симпатичного смуглого парня. Но он боялся чего-то не понять, поэтому и избегал разговоров. Он мог свободно общаться только с доктором Бланшем. Доктор Бланш говорил по-испански. Он очень любил Латинскую Америку, неоднократно приезжал в Мексику на конференции, да и просто так посмотреть эту чудесную страну.
За несколько дней до выписки Лауры Марсе, набравшись смелости, решил все же поинтересоваться о сумме, которую требовалось заплатить за пребывание Лауры в госпитале. И каково же было удивление Марсе, когда ему сказали, что все уже оплачено, и давно. Марсе подумал, что здесь какая-то ошибка, и решил подождать доктора Бланша. Бланш выслушал Марсе и пошел узнать истинное положение дел. Вернувшись, он подтвердил, что за пребывание Лауры в клинике все на самом деле уже оплачено. Но кем — неизвестно. Оплативший за лечение решил остаться инкогнито.
Марсе же в свою очередь ничего не стал говорить Лауре, чтобы не волновать ее. Но он понял, что мог принимать участие в судьбе Лауры только Федерико Лопес.
* * *
— Лаура, ты хочешь в Толуку или предпочтешь остаться в Мехико? — спросил Марсе еще раз, когда они выходили из здания аэропорта.
— Марсе, я даже не знаю, может, остаться здесь? Мама, боюсь, сразу заметит, что что-то со мной не так.
— Тогда решено, едем к нам. Придешь в себя, отдохнешь, а потом и к маме с папой съездим. А я им скажу, что ты живешь со мной, это, уверяю тебя, маму очень успокоит. Как думаешь? — обнял за плечи Лауру Марсе.
— Думаю, ты прав. Но ты сказал — к вам? Я думала, ты снимаешь квартиру и живешь в ней один, — удивилась Лаура.
— Да, я тебе не рассказывал, думал, ты еще маленькая. — Марсе потрепал сестру по щеке.
— Не рассказывал что?
— Ну, то, что у меня есть девушка, — объяснил Марсе.
— Удивил, у тебя их столько, что всех не запомнишь, — рассмеялась Лаура.
— Ты не поняла, настоящая девушка. Я собираюсь на ней жениться. Но она только что развелась, и у нее есть сын.
— Да ты что? — Лаура остановилась.
— Да, вот так.
— А из семьи кто-нибудь знает?
— Да, мама. И Луис, он помогал с разводом.
— Хорошо. А мама одобрила, так?
— Одобрила.
— Правильно, ты всегда был ее любимчиком. — Лаура ущипнула брата.
— Не любимчиком. Просто я — старший брат, надежда и опора. — Марсе легонько шлепнул девушку по попке.
— Ну, Марсе, перестань.
— Ладно, ладно. Вон моя машина.
* * *
До дома, где жил Марсе, они доехали достаточно быстро. Лаура немного волновалась, и в глубине в души обиделась, что Марсе не рассказал ей о Кармен раньше. Ее задело, что он считал ее ребенком.
Они вышли из машины и подошли к дому, обнесенному невысоким забором. Войдя во внутренний дворик, сразу бросилось в глаза то, что за садом очень следят. Вокруг росли цветы, сад выглядел чрезвычайно ухоженным и красивым. Не успели они подойти к двери дома, как она тут же распахнулась и на пороге появилась миловидная молодая женщина и мальчик лет семи.
— Марсе, Марсе, я так тебя ждал. — Ребенок бросился на шею Марсе. — А что ты мне привез?
— Прекрасную большую машину. Сейчас вытащу из сумки, — засмеялся Марсе.
— Здравствуйте, а вы кто? — обратился мальчик к Лауре.
— Я — твоя тетя Лаура, — просто ответила девушка.
— Здорово. А ты будешь у нас жить? — спросил мальчик.
— Будет. Будет. Знакомьтесь, Кармен, Лаура. — Девушки поцеловали друг друга.
— А это наш маленький Энрике! — Марсе потрепал парнишку по голове.