Почему я ненавижу фанфики (СИ)

— Завались, Новиков, а то я за себя не отвечаю.
До ушей донесся мотивчик макарены в рок-обработке. Я был просто счастлив отвлечься от всех этих провокационных тем.
Номер оказался незнакомым. В последнее время я не отвечал на подобные звонки, но в этот раз побоялся, что Данька опять начнет стебаться и решил взять паузу.
— Алло.
— Тесаков?
Вкрадчивый тихий голос заставил насторожиться.
— Да.
— Я слышал, у тебя проблемы со злыми языками. Могу помочь с ними разобраться. Можешь говорить?
Я глянул на машущего какому-то ребенку Даньку. Что с клоуна взять…
— Сейчас не могу.
— Тогда перезвони, как будешь один. Если заинтересован, конечно.
И сбросил, не прощаясь.
— Кто звонил? — расслабленная улыбка меня почти обманула — на деле Новиков ни на секунду не отвлекался. Совсем как Рита, демонстрирующая своё чёрное пузище, развалившись на спине. Лежала-то она непринужденно, но могла в любой момент вскочить на ноги и откусить что-нибудь жизненно важное.
— Какой-то левый чел. Пообещал помочь со «злыми языками».
— Насчёт слухов? — Данька напрягся. — А что, пидоры ещё донимают?
— Посмотри на меня. Конечно, донимают! Мне по два раза на дню в личке WhatsApp’а предлагают потрахаться! И добавляют «только парню ни слова»!
Я собрался было прикрыть пятно, но остановился на полпути и сделал вид, что тянусь за сахаром.
Данька ехидно сощурил глаза.
— Ах вот где ты шлялся вчера на второй паре? Изменщик!
— Так и побежал по первому зову ебаться с гомосеками в туалетах.
— Промежность чешется? Так давай я тебе её чем-нибудь почешу?
— Чем, к примеру?
— Своим драконьим… хвостом.
— Что-то мне подсказывает, что это не очень безопасно.
— А презервативы на что?
— Данька, ты дебил, — итог я подвел почему-то глупо улыбаясь.
Мы допили кофе под шум забегаловки, всего пару раз обмениваясь «возмущёнными» взглядами.
— Не встречайся со странными личностями один, — тихо попросил Новиков на выходе из кафе. — Вдруг опять гомофобы.
— Лучше уж они, — кинул я, стараясь игнорировать тёплое-претёплое мурлыканье моего маленького внутреннего кота — беспокойство Даниила показалось ему приятным.
— Классная причёска, — сказал кто-то из проходящей мимо толпы девчонок.
— Ня, — глубокомысленно ответил Даня, и я едва не сломал себе нос фейспалмом.
========== 4 - Провокации, спор и жадные раки ==========
— Ты мне скажи, неужели я похож на жертву?! — в пятницу с утреца я прицепился к Вове Соколову, одному из немногих, кто хорошо меня знал, не вёлся на бредни и главное — не считал нужным подъёбывать.
Многие студенты и сами додумались, что слух фейковый, но вот пошутковать не забыл никто. И шутковали они при любой удобной возможности, что начало выбешивать самым натуральным образом.
— Ну-у-у, — протянул Вова, почёсывая коротко стриженную репу. — Весь шум из-за твоей реакции. Много паники на ровном месте.
— Ладно бы шум. Что за мода пошла?
— Ты живёшь в век провокаций, — со вздохом сказал Вова. — Темы толерантности сейчас стоят ребром. Представь мир наоборот…
— Все кругом геи и притесняемые нормальные? — я аж содрогнулся, почему-то вообразив разноцветные домики, поняшек повсюду и стриптизеров в метро. Очереди в магазинах — повод присунуть стоящему впереди…
— Ну. Я к тому, что так, что эдак — нет баланса. Нет абсолютно довольных. А как только кто-то говорит «нет» убеждённому большинству, он становится мишенью.
— Так я же не гей!
— Но мишенью стал. Смирись и успокойся — скоро новый клоун появится…
— О чем разговоры разговариваем? — Данька повис на моем плече, возникнув из пустоты, словно поганка после дождя. Стоит заметить, это была охренительная поганка.
Выглядел говнюк прекрасно: выспавшийся, лохматый, чем-то донельзя довольный. Белое ему было настолько к лицу, что одна улыбка с легкостью затмевала фары-противотуманки.
Контраст с кожей, думалось мне. В нём секрет. Вот передалась же кому-то смуглота и припухлая нижняя губа от отца-метиса, а кому-то — грёбанное пятно.
Добрый день, меня зовут Тесаков Константин Андреевич и я удачлив только на правую сторону.
— О провокациях, — ответил Соколов. — Вот ты, например, ходячая провокация…
— Я стараюсь, — мурлыкнул Данька.
— Тесак — тоже, сам того не желая, ходячая провокация. Вон они — туда же…
Он кивнул на ребят, полчаса пытающихся собрать рабочую схему без использования проводов.
— И над всеми издеваются. Перестань реагировать, бурление уляжется. Отвечаю.
— А ты бы не среагировал, если бы в такую ситуацию вляпался? — я одернул футболку и выскользнул из-под руки Даньки, которая внаглую перебиралась с одного плеча на другое. Удивительно, но народ вокруг уже перестал обращать внимание на наши ужимки. Только тандем в составе трёх девчонок стрелял воспалёнными глазками — теперь я знал, что такое быть яойщицей и вычислял их мгновенно.
— Трудно сказать. Я не ты, не публичная личность, фан-клуба у меня тоже нет.
— Кто тут публичная личность?!
— У-у-у-у, — Вова покачал головой. — Как всё запущено. И вообще, начни с кем-нибудь встречаться.
— Не могу я просто ради прикрытия кому-то затирать про любовь. Да и не хочется пока, — я старался делать каменное лицо, но сердце всё равно заныло от воспоминаний с участием Голопокиной. С ней было здорово, особенно в те моменты, когда трезво. Спокойно-душевно-весело. Может извиниться, да и дело с концом?
— Ты своей так сильно насолил, что всё-всё, одноместные кровати и кактус посередине?
— Насолил. Ещё поперчил сверху, — кивнул я. И всё равно голос дрогнул.
— Ну, так помирись.
— Там нет понимания. Если предложу мир, мне придется прогнуться. А я не собираюсь прогибаться.
Данька слушал-молчал, переводя серьезный взгляд, и тут не выдержал:
— Да просто опытный прогибатель не попадался.
Вова рассмеялся, отмахнувшись от нас, как от назойливых мух — мол, всё с вами понятненько, голубки, пиздуйте миловаться в свою балконную ложу у окна и не мешайте мне ничего не делать.
Я медитировал над телефоном добрую половину обеда.
«Приходи один» — гласило последнее сообщение от незнакомца, подписавшегося Сапёром.
В моей многострадальной голове это неприятно-пугающее «один» расходилось эхом и кругами на воде. И хотелось, и кололось по-страшному. С одной стороны, я был близок к тому, чтобы начать лезть на стены и бегать по потолку. История меня дико раздражала. С другой стороны был Данька…
С которым, в общем-то, иной раз я забывал даже собственное имя, куда там какие-то мелкие проблемы, вроде этой.
Но чувствовать себя изгоем не хотелось. Хотелось выпить, выспаться и сдать экзамены.
Спрятав телефон в карман, я уронил голову на стол, прямиком в хлебные крошки. Ниточка умной мысли безнадёжно ускользала.
Потянуло проверить обновления фанфиков, и я едва не застонал в голос, чувствуя себя наркоманом под действием мета и не осознающего собственные действия. Я был слишком любопытен, вот в чем беда.
Именно поэтому я прочитал то самое письмо, именно поэтому я влез в болото фанфикшена, именно поэтому меня туда затянуло.
И поэтому — я уже знал, что поведусь на предложение неведомого Серого Кардинала.
Благо, Сапёр не собирался заманивать меня в тёмные переулки. Местом встречи он назначил тайничок на седьмом этаже, в восточном крыле университета. Общеизвестный тихий уголок, куда может нагрянуть кто угодно и когда угодно.
Сапёр стоял, как и оговаривалось, возле закрытой аудитории семьсот пятнадцать. Это оказался фриковатый худощавый пацантрэ с пронзительно-чёрным ёжиком волос и очень колючим взглядом. В ухе мерцала целая куча железа, плюс ко всему — пирсинг в брови и в губе. Одет в самую нейтральную серую футболку и тёмные джинсы.
Вместо приветствия он прижал палец к губам и жестом пригласил меня в ремонтируемую аудиторию.