Чеченец. Возвращение домой (СИ)

Глубокой ночью выдвинулись в аул, но на подступах к нему их уже поджидали. Владлен залег за большой валун и отстреливался. Недалеко раздавались предсмертные крики солдат. Сердце обливалось кровью, но Владлен ничего не мог сделать, боевиков было слишком много.
— Жахнете уже по этому снайперу из мухи! — крикнул кто-то на чеченском.
У Владлена были способности к языкам и за четыре месяца здесь, он сумел довольно сносно выучить чеченский язык. Это его и спасло. Он откатился в сторону, но его оглушило и достало осколками. Рядом тут же появился человек с чёрной повязкой на голове.
— Вставай, сука! — крикнул парень с жутким акцентом, поднимая его за грудки.
Вместе с воротом камуфляжной формы в руку попала пластинка с личным номером и фамилией. Цепочка не выдержала и порвалась. Владлен с ужасом смотрел в лицо парня, который по виду был моложе его года на три. Боевик был очень похож на него, Владлена. Он сумел поднять оглушённого и раненного Садовского. Но Владлен изловчился и, достав из укромного места нож, сумел воткнуть его в грудь противника. Рука, державшая его, разжалась, и они оба повалились на землю. Садовский упал на чеченца, а потом медленно стал отползать в заросли кустарника. В последний момент перед глазами мелькнула большая родинка на ладони убитого им парня, такая же, как и у него. За кустами был небольшой обрыв. Теряющий сознание Владлен не заметил этого и полетел вниз.
========== Глава 19 ==========
Сердце болело несколько дней, а давление подскакивало вверх. Наталья, пятидесятилетняя полноватая женщина, ничем не примечательной внешности, по своей инициативе осталась у Ирины. Садовская была не против, что Наталья ночует у неё. Кому-то же нужно будет вызвать для неё скорую, если станет совсем плохо. Ольга тоже заходила в гости. Она была только рада, что в жизни подруги появилась ещё и добрая душа Наталья.
Ирина с помощницей ужинали, когда раздалась трель дверного звонка.
— Я открою, — спохватилась Наталья.
— Ольга, наверное, или ребята, больше некому, — сказала Ирина, а у самой сердце пропустило удар.
— Ир, там это… из военкомата, — промямлила испуганно помощница, вернувшись из прихожей.
В дверях кухни появился молодой офицер, по виду не больше тридцати лет. Он выглядел стройным, подтянутым, и был весьма симпатичным. Только вот это симпатичное лицо Ирине не понравилось. На нём читалась такая вселенская скорбь, что больное сердце снова пропустило удар.
— Здравствуйте, Ирина Валентиновна. Я из военкомата, лейтенант Ножичкин Роман Александрович. Я… Мы… — замялся лейтенант, не зная как сказать страшную весть.
Ирина подскочила с места и, схватив офицера за лацканы пиджака, начала трясти.
— Что?! Что с ним?! Ну, говори же, не молчи?! Что?! — кричала Садовская.
Лейтенант попытался отцепить от себя женщину, но ничего не выходило.
— Я приношу вам свои соболезнования. Ваш сын погиб. Сегодня его доставили спецбортом в Москву. Он в военном госпитале, в морге.
Ирина отцепилась от Игоря и решительно заявила.
— Нет, вы врёте, это не он! Я хочу его видеть! Отвезите меня в этот морг!
— Сожалею, но его будут хоронить в закрытом гробу. Это он. Командир части, где служил сержант Садовский, опознал его. К тому же характерная родинка на ладони между большим и указательным пальцем. А это — всё что от него осталось. Блокнот, а ещё личный жетон, он был зажат у него в ладони, когда его нашли.
Лейтенант протянул пакет, но тот упал на пол. Ирина, покачнувшись, выронила его из рук. Наталья тут же усадила безутешную мать на стул, подхватив под руку.
— Похороны будут через три дня, за счёт военкомата. Может ещё что-то будет нужно, вы скажите, — сочувственно произнёс лейтенант.
Ирина подняла на него заплаканные глаза и вдруг закричала, как раненый зверь:
— Убирайся! Убирайся из моего дома! Что мне нужно?! Мне нужно, чтобы мне единственного сына вернули! Ты мне его вернешь?! Вернешь?!
Наталья поспешила проводить незваного гостя. Взяла у него бумагу с номерами телефонов и сказала:
— Сердце у неё больное. Боюсь, не выдержит. Организуйте присутствие скорой помощи на похоронах, если это возможно.
— Конечно. Скорая помощь обязательно будет, — заверил лейтенант, уходя.
Не успев закрыть двери, Наталья услышала дикие вопли из кухни и звон посуды.
— Что?! Что я теперь без него?! Что мне без него делать?! Как жить?! Зачем теперь эти тарелки?! Кому они нужны?! Я для него их покупала, в подарок, на свадьбу! Зачем мне вообще жить, когда его нет?! Сыно-ок мой! Сыно-очек!
Наталья вбежала в кухню. Ирина стояла вокруг осколков, а с ладоней капала кровь.
— Ир, сейчас, скорую, я быстро, — затараторила Наталья, а в дверь уже барабанили кулаками.
Бедная женщина не знала куда бежать, открывать дверь или к телефону. Она ринулась к дверям. На пороге оказались Ольга с мужем.
— Что стряслось?! Её вопли на весь подъезд слышно! — спросила Ольга, забегая в квартиру.
— Оль, потом. Скорую быстрее вызывай. Игорь, поможете мне ей руки перевязать.
Приехавшая врач вколола успокоительное. Потом заставила принять таблетку от давления.
— В больницу вам нужно, Ирина Валентиновна, под наблюдение врачей.
— Не поеду. Через три дня похороны. Я должна проводить сына. А хуже мне уже не будет. Хуже теперь никогда не будет, — слабым голосом промолвила Ирина.
— Ир, ну не упрямься. Отпустят тебя на похороны, — стала уговаривать Ольга.
— Хорошо, если станет хуже, обещаю, уеду в больницу. А пока со мной Наташа побудет.
Доктор недовольно покачала головой, но не будешь же силой увозить пациента. Посидев ещё немного, она смерила давление и, убедившись, что оно снижается, ушла.
Ирина уснула, а Дроновы и Наталья расположились на кухне. Помощница рассказала всё, как было. Заверила, что никуда не уйдёт. Что даже договорилась о врачах на похоронах. Ольга с Игорем смахивали слезы. Они всё ещё не верили, что тот мальчик, которого они водили вместе со своим сыном в садик, погиб.
На следующий день Ирина вела себя странно. Она сидела в кресле и, прижав к груди икону Божьей Матери, молилась за сына. Олег и Семён, пришедшие к ней, с трудом уложили бедную женщину в постель. Её волосы за ночь стали белыми как мел, а из глаз, казалось, ушла сама жизнь.
— Завтра нужно формальности соблюсти. Какие-то там документы подписать. Я заеду в десять утра и отвезу вас, Ирина Валентиновна, — Зозуля присел на край кровати.
— Спасибо, Олег. Ты скажи одноклассникам, пусть придут попрощаться. Сев, скажите, пусть приходят.
— Мы уже почти всем сообщили, не волнуйтесь, тётя Ира.
— Сучку эту, Ксюху только видеть не хочу. Придёт, закопаю вместе с ним, так ей и передайте, — зло процедила Ирина.
***
Вечером Лена примчалась в клуб и, увидев подругу, побежала к ней.
— Дрона сегодня видела. Чеченца на войне убили! — сходу бросила она.
— Как это?! — побледнела Ксения.
— Молча! Послезавтра в двенадцать дня похороны. Только его мать просила передать, что закопает тебя вместе с ним, если ты на похороны придёшь. Типа она тебя виноватой считает, что Владлен в армии остался, — Лена плюхнулась на соседнее сидение.
По щекам Нефёдовой покатились слёзы.
— Вадик, налей мне водки, — приказала она бармену.
— Ты что, нажраться собралась с горя?! Агдам убьёт! — заволновалась подруга.
— Да пошёл он. У меня может единственную любовь убили, — скривилась Ксения и опрокинула в себя спиртное.
— Это кого это ты сейчас послала, шкурка?! — как назло появился сутенёр.
— Прости её, Агдам. У неё бывший парень погиб на войне. Ну, помнишь, тот бешеный, — заступилась Лена.
— И что?! А у меня в комнате для гостей клиент. Он хочет именно её. Кстати, он любит свой кулак туда по самое запястье засовывать. Вот, Кукла, вспомнишь заодно, что ты шлюха, а не безутешная вдова. Иди работать, шкура. А увижу, что нажралась, пущу бесплатно по кругу между всеми посетителями клуба, — Агдам похлопал её по щеке и ушёл.