Как обольстить вдову
– Добрый день, мистер Хэмилтон.
– Добрый день, леди Бертрам. – Энтони замолчал. Он был неприятно поражен тем, что прочел в ее взгляде. – Как здесь хорошо.
– Да.
– И вы нашли самый тихий уголок в саду.
– В самом деле? – Селия вздохнула и сложила письмо, которое до этого читала. – Пожалуй, вы правы.
Он медлил в нерешительности, не зная, что делать дальше, и наконец сел на скамейку. Сначала оба молчали. Селия сидела с низко опущенной головой и размышляла над письмом, которое было у нее в руках. А Энтони исподтишка за ней наблюдал.
– Это письмо от лорда Лансборо, – объяснила она, – моего свекра. После того как я уехала из Кенлингтона, он живет один. Ему сейчас очень одиноко.
– Уверен, вы были для него большим утешением, – пробормотал Энтони.
– Смерть Берти его сломила, – продолжала Селия. – Берти был его единственным сыном. Лорд Лансборо страстно мечтал о наследнике, и я чувствую… я боюсь, что не оправдала его ожиданий.
Энтони заерзал на скамье.
– Если только я правильно проинформирован, создание наследника требует участия двух людей.
– Но теперь, кроме меня, у него больше никого не осталось, – прошептала Селия.
– Он упрекает вас? – помолчав, спросил Энтони, стараясь не выдать своего волнения.
Селия вздохнула украдкой.
– Нет. Но может быть… будь я более… – Она осеклась, отвела глаза и часто-часто заморгала.
– Может быть, – согласился он. – А может быть, и нет. Увы, не всем нашим мечтам суждено сбыться.
Селия украдкой бросила на него полный любопытства взгляд.
– Разве легко хотя бы на время отказаться от своей мечты?
Ответ на этот вопрос был слишком хорошо знаком Энтони.
– Нет, нелегко, – согласился он. – Но… иногда… бывает полезным с самого начала понять, что твоей мечте не суждено сбыться.
Селия нахмурилась:
– Не понимаю, как это?
– Ну… – Он откашлялся. – Если вы мечтаете о чем-то несбыточном, в случае неудачи не будете страдать от острой душевной боли. Зачастую горькое сожаление возникает от того, что человек мог что-то сделать, но не сделал. Душевную боль вызывает груз собственной вины из-за того, что из-за своей беспечности мы не достигли желаемого. А если изначально ничего нельзя было с этим сделать, значит, так было предначертано судьбой.
Селия вздохнула:
– Что же вы предлагаете?
Энтони устремил взгляд на крону дерева, которое росло прямо над ними.
– Если вы чего-то хотите, делайте все, что в ваших силах, чтобы достичь желаемого. Не оставляйте места для сожалений. А если, несмотря на все усилия, не получили желаемого, утешайте себя тем, что вы в этом не виноваты и что со временем вам представится другая возможность.
– А если будет уже поздно?
Мгновение Энтони молчал.
– Тогда нужно отправиться на рыбалку, – неожиданно сказал он.
Селия округлила глаза, а затем рассмеялась. Но тут же перестала смеяться и с тревогой огляделась.
– Какой прок в рыбалке?
– Прок, может, небольшой, – с грустной улыбкой произнес Энтони, – но это гораздо приятнее, чем горестно размышлять над постигшим вас несчастьем.
Селия с трудом удержалась от смеха. Увидев ее смеющиеся глаза, Энтони обрадовался. Ему удалось развеселить Селию.
Но через мгновение Селия снова стала печальной и посмотрела на лужайку, где гости играли в крикет.
– Моя мать считает, что у меня хандра, – неожиданно сказала Селия. – Она думает, что я до сих пор убиваюсь по Берти. Считает, что мне пора перестать его оплакивать и нужно снова бывать в обществе. Все эти развлечения и пикники были задуманы, чтобы поднять мне настроение и отвлечь от грустных мыслей.
– Ну и как, ее затея удалась? – помолчав, спросил Энтони.
Селия покачала головой:
– Она сильно заблуждается. Проблема совсем не в этом. И я не считаю, что домашняя вечеринка – выход для меня. – Селия тяжело вздохнула. – Возможно, выхода для меня вообще не существует. Я чувствую себя так, словно все мои надежды не оправдались. Я вышла замуж не по расчету, не ради богатства или связей в обществе. Я вышла замуж по любви – и совершила ужасную ошибку. Я полагала, что, если выходишь замуж по любви, это означает, что будешь счастливило конца дней. Девушка встречает молодого человека, они влюбляются друг в друга и живут долго и счастливо до гробовой доски, храня друг другу верность. Но жизнь преподносит неприятные сюрпризы, не так ли?
Энтони не нашел что ответить и промолчал. Селия понизила голос.
– Кто же виноват во всей этой истории? Если они не счастливы вместе, значит ли это, что они никогда по-настоящему не любили друг друга? Или любили, но их любовь длилась недолго? Или, может быть, никакой любви вообще нет?
– Любовь есть, – сказал Энтони. – Посмотрите хотя бы на вашего брата. Я никогда не видел, чтобы мужчина был так безумно влюблен.
Селия грустно рассмеялась:
– Которого из них вы имеете в виду?
– На самом деле обоих.
– Вы правы. – Селия вздохнула. – Однако оба они не сразу поняли, что полюбили. Пусть это служит слабым утешением, но настоящая любовь может быть у тебя прямо под носом, а ты об этом не догадываешься.
Энтони боялся посмотреть на Селию.
– Ваши братья со временем поняли, что это любовь.
– Гм-м. – Селия опустила глаза на письмо, которое держала в руке. – Я поспешила.
– Все мы иногда слишком торопимся.
Она кивнула:
– А иногда, наоборот, слишком медлим.
Энтони криво усмехнулся:
– Сущая правда.
Селия сунула письмо в карман. А что, если действительно пойти на рыбалку? При мысли об этом Селия почувствовала себя немного лучше. Энтони всегда так на нее влиял. В порыве благодарности она взяла его за руку.
– Благодарю вас. Вы были так добры, что выслушали меня. Надеюсь, я не испортила вам настроение и весь этот праздник.
Энтони чуть заметно пожал ее руку. Он заглянул Селии в глаза, желая понять, что у нее на душе.
– Никогда об этом не думайте.
Энтони пристально посмотрел на Селию, и она снова испытала то странное ощущение тепла и комфорта – только оттого, что сидела здесь с ним и вела неспешную беседу. Ей и раньше с Энтони было легко, но на этот раз она ощутила что-то совсем другое…
– Может быть, присоединимся ко всем остальным? – Его вопрос вывел Селию из задумчивости.
Она кивнула. Он помог ей подняться. Селия протянула ему руку, и они вместе пошли по лужайке к гостям.
В ту ночь Энтони допоздна мерил шагами комнату. Он не мог заснуть. В нем боролись две противоположные силы. Та его часть, которая отвечала за рассудок и холодный расчет, ратовала за то, чтобы оставить все как есть. Счастье Селии не его ума дело. В самом-то деле, кто она ему? Она ему не сестра, не кузина, не любовница. Всего лишь старая знакомая, сестра его старинного приятеля. Существует множество веских аргументов в пользу того, что он не должен совать нос не в свое дело и вмешиваться в чужую жизнь. Энтони убедился на собственном опыте, что к голосу разума необходимо прислушиваться.
Но другая часть Энтони – его сумасбродная, импульсивная часть – загорелась желанием сделать что-то для нее. Если он останется для Селии только верным другом, на которого можно положиться в трудную минуту, печальные тени прошлого не уйдут из ее памяти. Особенно после того, как она получила это письмо от лорда Лансборо. Какой мужчина останется в стороне, когда женщина, которая ему дорога, страдает? Когда она несчастна? Проблему осложняло и то, что на все, что он ни делал, окружающие взирали с подозрением. По той простой причине, что это делал он, а не кто-либо другой. А Энтони не хотелось, чтобы о Селии стали еще больше сплетничать. Тем более он не хотел скандала, который может вспыхнуть, если Энтони станет за ней ухаживать, какие бы благородные мотивы им ни двигали.
Заложив руки за спину, он продолжат мерить шагами комнату. Он может рассказать ее брату о том письме… А что может сделать Рис? Может быть, жены ее братьев, которые кажутся здравомыслящими и отзывчивыми женщинами, знают, как успокоить Селию, вывести ее из уныния, которое еще сильнее овладело ею после получения письма лорда Лансборо? Однако Энтони плохо знал обеих женщин и боялся, поделившись с ними, обмануть доверие Селии. По той же причине он не мог рассказать о письме кому-нибудь еще, кого знал еще меньше. Если бы Селия захотела рассказать о письме своей родне, она непременно сделала бы это. Ради Селии и ради себя самого Энтони решил действовать осторожно.