Приключения Анны и Грейс
К тому времени я уже усвоила хорошие манеры, да и грудью своей могла гордиться – она была что надо, твердой и налитой, к тому же я уговорила матушку, и она разрешила мне одеваться так, как я хочу, и я часто льстила себе мыслью, что, несомненно, кажусь лакомым кусочком любому парню и даже мужчине. Но в то же время у меня еще не было ухажера.
Так вот, возвращаюсь к моей истории. Я частенько наведывалась в парк (а это, надо сказать, был довольно большой парк), и вот в один прекрасный день, сидя на берегу маленького озерца, я заметила, что на меня обратили внимание два молодых человека, расположившиеся на траве неподалеку от меня. Они глазели на меня и явно обсуждали между собой мои юные прелести.
Конечно же, это очень тешило мое самолюбие, но я делала вид, что не замечаю их, и продолжала свою игру – кидала земляные орехи лебедям, которые уже ко мне привыкли, узнавали меня и всегда ждали моего прихода. Поэтому я вовсе не удивилась, когда один молодой человек вдруг поднялся и медленно приблизился ко мне.
– Красивые, не правда ли? – сказал он, указывая на грациозных птиц, которые чистили свои перья и плавали в тихой воде, изящно выгибая шеи.
– О да, – ответила я, как мне тогда казалось, самым изысканным тоном. – Такими они кажутся тем, кто их не видит каждый день.
– А вы, наверно, часто их видите? – сказал он, усаживаясь на траву. Он вытащил из кармана земляные орехи и тоже начал кидать их лебедям.
– Не каждый день, – призналась я. – Но довольно часто. И если вы тоже будете их кормить, они забудут обо мне! – я рассмеялась и посмотрела ему прямо в глаза.
Это был довольно миловидный парень с приятной наружностью. Раньше я его не встречала, но мне это было безразлично. Мне так хотелось побольше узнать об этом необычном мужском инструменте и об ощущениях, которые он вызывает во влагалище девушки, когда движется там, чему я была свидетельницей, когда подсматривала за Джо и Норой, что ни о чем другом я и думать не могла. Поэтому я не могла удержаться и украдкой бросала взгляды на передок штанов этого парня. Я, маленькая дурочка, ожидала увидеть, что его так и распирает от желания.
К этому моменту у нас закончились все орешки, и я, отклонив его предложение купить еще, поднялась на ноги. Он представил меня своему приятелю. Мы прошлись немного по парку, и один из парней спросил, не хочу ли я покататься на лодке – ведь в парке можно взять лодку на прокат. Я согласилась (вообще-то я согласилась бы на что угодно, если только это могло послужить достижению моей цели, состоявшей в том, чтобы почувствовать внутри себя мужской член), и мы направились к берегу озера, туда, где были причалены лодки, и нам выдали одну из них. Фрэнк (так звали первого парня, с которым я познакомилась) сел на весла, его приятель поместился на носу, у Фрэнка за спиной, а я – лицом к нему.
День был прекрасный, и вода была гладкой, как стекло. Я украдкой бросала восхищенные взгляды на плечи Фрэнка, который всем весом налегал на весла. Наша лодка быстро пошла вперед, оставляя после себя небольшие волны.
Фрэнк говорил ничего не значащие слова, а его друг довольствовался тем, что разглядывал другие лодки и тех, кто сидел в них. Решив, что теперь самое время раскрыть парням цель моей прогулки, я позволила моему платью, которое и без того было очень коротким, задраться выше коленей и обнажить бедра. При этом я сказала что-то Фрэнку, чтобы привлечь его внимание к виду, который я имела дерзость открыть ему.
Он бросил на меня взгляд и почти забыл о том, что ему нужно работать веслами, – так привлекли его прелести, которые предстали его взору. Он хотел было сказать что-то, но слова так и замерли у него на губах, а глаза словно приклеились к моим ногам в шелковых чулках и к верхней части бедер, проглядывавших под платьем, задранным выше коленей.
Мои же глаза в этот момент были прикованы к его ширинке, и, к своему удовольствию, я увидела, как у него в этом месте растет бугор. Фрэнку наконец удалось оторвать взгляд от моих ног, и он обратился к своему приятелю.
Я же была так возбуждена этим неожиданным поворотом дела, что даже не разобрала, о чем он говорит своему приятелю, однако уже через мгновение взгляды того и другого были прикованы к моим ногам; я, желая подстегнуть парней, тут же свела ноги вместе, лишив них столь привлекательного зрелища, и принялась показывать им что-то на озере.
В этот момент мы оказались у маленького островка, расположенного в самом центре озера, и Фрэнк направил лодку прямо к этому клочку суши. Мы оказались под прикрытием нависавших над водой кустов; Фрэнк, делая вид, что устал, опустил весла, и они легли вдоль бортов лодки.
– Совсем я разучился грести, – со смехом сказал он. – Нужно немного отдохнуть.
– Дай-ка я немного погребу, – сказал его друг. Его глаза по-прежнему были прикованы к моим ногам, и он охотно готов был заменить Фрэнка на веслах.
– Нет-нет-нет, – сказал Фрэнк, снова берясь за весла. – Я совсем не так устал, как мне показалось. Мы сейчас же поплывем дальше.
Я весело рассмеялась, когда Фрэнк проявил такое нежелание расстаться со своим наблюдательным пунктом. Мне и в самом деле стало жаль парнишку, и я сказала:
– Нет, мы и правда много прошли на веслах, и я думаю, нам лучше немного побыть здесь, а потом мы отправимся обратно. Кстати, Фрэнк, может быть, то, что я сижу здесь перед вами, и есть причина вашей усталости? Может быть, мне лучше поменяться местами с вашим приятелем, и тогда вам будет легче грести?
Бедняга Фрэнк! Он посмотрел на меня таким жалким взглядом, что я просто прыснула от смеха. А его приятель, вытягивая шею, пытался понять, что у нас происходит.
– Если вы… если вы, – пробормотал Фрэнк с красным от смущения лицом, – если вы прикроете ноги, то я смогу грести дальше.
– Ах, Фрэнк! – сказала я, изображая оскорбленную невинность. – Меня удивляет, что вы это говорите. Если бы мы были сейчас на берегу, я бы немедленно покинула вас. Правда!
– Ах, Анна! – сказал Фрэнк жалостным голосом. – Вы меня не так поняли! Уверяю вас, Анна, у меня не было ни малейшего желания обидеть вас, напротив, я думаю, что у вас очень, очень красивые ноги, мне они очень нравятся…
– Так они вам нравятся! – сказала я, изображая удивление. – Ну, тогда дело другое! Я думала, они кажутся вам такими уродливыми, что вы и грести не можете! Спасибо, Фрэнк, за комплимент. Тогда ситуация совершенно меняется.
– Да, – сказал Фрэнк. К нему вернулась уверенность, и он теперь говорил, как ему, вероятно, казалось, довольно дерзко. – Я думаю, Анна, что у вас очень красивые ноги, просто очаровательные. И могу вас уверить, мне они очень нравятся. Особенно там, повыше, – он многозначительно кивнул. – Уверен, что и моему приятелю они тоже нравятся.
Я не стала делать вид, что оскорблена, потому что, говоря по правде, эти слова звучали для меня весьма лестно, и, зная, что у меня красивые ноги с изящным абрисом, я отнеслась к происходящему как к чему-то само собой разумеющемуся.
– Кажется, – возразила я, на мой взгляд, не менее дерзким тоном, – мои ноги производят на вас довольно сильное впечатление, – говоря это, я бросила многозначительный взгляд на его ширинку, где по-прежнему торчал бугор. – Вы не очень-то вежливы, Фрэнк, если ведете себя так в присутствии дамы. Я и в самом деле удивлена. Я уверена, что ваш приятель находится вовсе не в таком ужасном положении, как вы.
Это, наконец, возымело действие, и его приятель взял главенствующую роль на себя. Он наклонился над плечом Фрэнка и принял участие в нашей игривой беседе.
– Давайте-ка выйдем на сушу и прогуляемся по островку, – сказал он. – Я уверен, это будет гораздо лучше, чем просто сидеть и болтать в лодке.
Мне этого только и надо было, однако Фрэнк обратил наше внимание на запрещающие таблички. Кроме того, сказал он, нас будет видно со всех сторон, потому что еще очень светло. Лучше всего подождать, пока стемнеет, добавил он, тогда нас никто не заметит.
– А вы пойдете с нами, когда станет темно? – спросил он меня. Глаза его горели, а рука автоматически потирала то место, где явно выдавал себя его восставший член, словно он пытался снять там напряжение.