Певчая: Ярость (ЛП)

Похоже, могла. В окнах здесь не было дыр, музыка реки была приглушена. Я осторожно подхватила ноты песни мамы. Я пела в ответ книге, и буквы проступали, темнели на страницах, пока я не узнала, что держала в руках.
Дневник моей мамы.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ:
ЕЕ СЛОВА
Некоторые дневники просто перечисляли активность днем. В некоторых была только погода. Но не в этом. Судя по датам, мама вела его, когда была моего возраста, она изливала душу в словах. Я листала страницы и ощущала ее эмоции.
Ее расстраивало строгое обучение леди Илейн:
Я сойду с ума, если эта женщина заставит меня оттачивать гаммы.
Она относится ко мне как к дурочке. Еще раз, говорит она. Еще раз. Еще раз.
Она была рада, открыв Дикую магию:
Камни не нужны. Мне надоело следовать правилам, и я сняла свой прошлой ночью, чтобы посмотреть, что будет. И я тут же услышала чудесную музыку, мелодии были всюду, яркие, как звезды ночью. О, как они красивы! Я спела одну, и на ладони появилась роса. А леди И. все заставляет меня петь гаммы. Что она скажет, если узнает?..
Этой ночью я еще пробовала Дикую магию. Ею сложно управлять. Приходится слушать очень осторожно, и все равно она может пойти не так. Но в ней больше силы, чем у Проверенной магии, которой меня учит леди И.
Не думаю, что огонь меня любит. Но вода… о, вода — мой друг. И с каждым днем я убеждаюсь в этом все больше.
И когда леди Илейн попыталась остановить ее, мама была в ярости:
Она узнала сегодня. Я ждала, пока не убедилась, что она уснула, а потом сняла камень, но в этот раз она проснулась, учуяла мою Дикую магию и набросилась на меня как старая драконша. Я еще не видела ее такой злой! Она кричала на меня, схватила камень и чуть не задушила меня, когда надела мне на шею. Я должна не снимать камень, так она сказала. Иначе Дикая магия убьет меня. По ее словам, у всего в мире есть песня, некоторые из них Певчим исполнять опасно. Но я не верю ей. Это все просто уловка, чтобы я делала, как она хочет. А я не брошу Дикую магию. Ни за что.
Я закрыла глаза на миг, потрясенная. Когда я открыла дневник, я ожидала увидеть нежную маму, которую я смутно помнила: мудрую, терпеливую, осторожную. Но девушка, писавшая этот дневник, была другой. Она была упрямой и импульсивной. Она была уязвимой. Она словно говорила со мной.
Мне тоже не нравилась строгость леди Илейн. Я тоже не могла устоять перед зовом Дикой магии. И я тоже дружила с водой.
Мамы не было уже десять лет, но я все еще находила новые способы страдать без нее.
Я открыла глаза, желая увидеть ее хоть раз. Но у меня хотя бы был ее дневник, открытый на моих коленях, и ее слова звучали в тихой комнате.
Я знала, что время шло, и нам пора было отправляться в безопасность на возвышении. Но было сложно закрыть дневник, слова мамы звали меня.
Я не сдержалась и прочитала еще несколько страниц.
…она знает, что я не слушаюсь, но пока не поймала меня. Когда она спрашивает, я все отрицаю.
Она говорит, что камень треснет, если я продолжу исполнять Дикую магию, и я не смогу петь Проверенную магию. Будто это меня пугает! Хорошо, что тетя Роза написала и попросила приехать к ней. Мне нужно уехать отсюда.
Тетя Роза. Я не слышала это имя пару лет, но я знала, кто она. Ее настоящим именем было Агнес Розер, и она была не тетей, а старшей кузиной мамы. Я встречала ее, когда была маленькой, пухлую женщину с мягкими руками и доброй улыбкой, она хлопала меня по голове и угощала пряниками. Добрая женщина. Позже я узнала, что она хранила некоторые необычные секреты Певчих.
Она рассказала маме то, что могло бы пригодиться мне сейчас? Я стала читать внимательнее.
Леди И. рассказала ей о Дикой магии, и даже тетя Роза хочет, чтобы я прекратила. Но она не кричала, как леди И., она усадила меня и сказала, что ей нужно рассказать мне о том, что забыло большинство Певчих, о чем не знала даже леди И. А потом тетя Роза сказала, что Певчие носили камни, чтобы защититься от музыки Других.
Я никогда не слышала о Других раньше, но тетя Роза сказала, что это были наши предки, наши древние Матери. Некоторые называли их фейри, феями или элементалями. И те, кто был связан с водой, как мы, опаснее всего.
Пенебригг был прав. Другие, Матери, фейри, элементали. Это были названия одного. И опаснее всего были водные духи.
С каким врагом мы столкнулись? В поисках ответа я вчиталась в дневник.
Я спросила, почему Другие хотят навредить нам. Мы же их потомки, их родня. Тетя Роза не знает. Она смогла рассказать только, что давным-давно Другие решили, что связь их вида с людьми была ошибкой. Они решили уничтожить нас. Они были достаточно сильными, чтобы искажать песни Дикой магии и заманивать ими Певчих к гибели.
Но Певчие боролись.
Сначала они перестали исполнять Дикую магию. А потом создали камни, чтобы закрываться от нее. Тетя Роза сказала, что сама Мелузина, великая Певчая, что выросла в мире Других, придумала, как делать камни. Она изобрела Проверенную магию. (Значит, она виновата в тех безопасных песнях, которые я так ненавижу).
Но даже камней и Проверенной магии не хватило, чтобы сдержать Других. Они находили новые способы напасть. И Певчим пришлось усилить стену между нами.
Стена. Мое сердце забилось чаще.
Тетя Роза говорит, что между мирами всегда была стена, но она истончалась от времени. Если знать это и выждать, можно было пройти сквозь нее. Но Певчие сделали стену такой сильной, что Другие больше не могли проходить через нее. Даже Певчие не могли. Мы были запечатаны друг от друга.
Когда тетя Роза рассказала мне это, я был рада. Я думала, что это означало, что Дикая магия теперь безопасна. Но тетя Роза нахмурилась, когда я так сказала.
«Нет, нет, — сказала она. — Наоборот. Это четко определено. Стену не могут сломать Другие, обычные люди или Проверенная магия. Но ее может сломать Дикая магия. Не знаю, какая магия должна быть, но я знаю, что Певчие боялись, что это случится нечаянно. И они решили, что мы должны избегать Дикую магию. Так что перестань, Вивиан. Не ради себя, но ради всех. Если ты сломаешь эту стену, то ничто не помешает Другим восстать против нас…»
Я перестала читать. С колотящимся сердцем я перечитала последние предложения.
Тетя Роза была права? Певчая могла разрушить стену между мирами случайно?
Тогда мы воевали с Другими. И разбить стену, впустить их, могла именно я.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ:
КЛЮЧИ
Я пыталась найти ответы в дневнике. Могла ли я разбить стену, не зная об этом?
На этом описание мамы с тетей Розой заканчивалось. Может, что-то помешало ей дописать? Я быстро проверила следующие страницы. Мама, похоже, не знала, можно ли верить словам тети Розы о стене, но она на какое-то время прекратила исполнять Дикую магию…
Снизу раздался крик? Я перестала читать. Да, а теперь быстрые шаги…
Я закрыла дневник. Я встала, вбежал Габриэль, тяжело дыша, его темные глаза были полны тревоги. Едва замерев, чтобы коснуться моей ладони кольцом, он поманил меня вперед.
— Нам лучше уходить, Певчая. Снаружи беда. Толпа. Они, похоже, услышали ваше пение.
Как громко я пела? Я даже не заметила. Глупая ошибка.
— Где они?
— Стучат в окна сзади, пытаются разбить. Они боятся входить спереди, потому что с той стороны река. Нам лучше уходить туда. Это лучший шанс.
Даже отсюда я ощущала запах магии реки. Было ли мудро бежать туда?
— Мы не можем остаться здесь?
Габриэль покачал головой.
— Тогда мы будем в ловушке. Вода быстро поднимается. Нам стоит уйти.
— Минутку, — я спрятала дневник в свою сумку.
— Что это? — спросил он.
— Дневник моей матери.
Его глаза озарил интерес, и я пожалела, что сказала это. Я не была готова делиться дневником. Но он сказал лишь: