Отец - Одиночка (ЛП)

Я испускаю очень громкий стон, потому что Кайли ускоряется, обрабатывая мою головку. Как будто знает, что я вот-вот кончу, и что важнее, ей это нравится. Я изливаюсь в её рот, но не за один раз. Я кончаю снова и снова, буквально теряя контроль над своим телом и разумом. Я даже не в состоянии открыть глаза.
Пытаюсь собраться и сфокусировать зрение. Поднимаю глаза. Кайли всё ещё сидит между моих ног.
— Вот это да, сегодня мне можно не ужинать.
— Чёрт, было много, да?
— Я даже представить не могла, что у тебя такие запасы.
— Я и сам не знал.
Кайли поднимается и собирает одежду.
— Это значит, что теперь мы можем идти спать?
Я беру пульт и выключаю телевизор. Мне смешно при одной только мысли, что мы можем заняться чем-то другим. Родительство — это непросто. Ричард ещё даже не ходит, но уже выматывает меня. Только что Кайли буквально высосала меня досуха, а завтра мне рано вставать и отправляться на ранчо.
— Не одевайся. Хочу обнимать тебя обнаженную всю ночь, — говорю я, застёгивая джинсы.
Просто обожаю смотреть на её голое тело. Это просто гребаное произведение искусства. Как и всё, что относится к Кайли.
— Только если ты будешь таким же.
Я соглашаюсь.
— Попробуй мне помешать, хотя на сегодня я всё.
Я киваю на член, хотя всегда считал его неутомимым.
— Круто, потому что я тоже.
Мы поднимаемся по лестнице, держась за руки, и я решаю, что завтра после обеда обязательно расскажу Кайли о своих чувствах. Я не хочу, чтобы она оставалась здесь только на пару недель. Если она готова принять моё предложение, то мне бы хотелось, чтобы она переехала ко мне навсегда.
Глава 14
НОА
Ничего не предвещало беды. Я собирался поработать на ранчо, затем вернуться, приготовить нам обед, а может, и выбраться на пикник. После чего предложить Кайли переехать. Вот такой у меня был долбаный план на день.
Всего один телефонный звонок, и всё полетело к чертям.
Ненавижу папашу, а Стефани в особенности. Если бы мои деньги не были завязаны на ранчо, я бы их просто отдал. Да как они смеют обвинять Кайли в собственных ошибках?
— Снова собираешься поступить со мной по-старому? — интересуюсь я у Кайли, пока она собирает вещи.
— Теренс заложил дом в кредит. И ни словом не обмолвился маме, — глубоко вздыхает она.
И мне приходит на ум вопрос: «Как вообще можно влюбиться в такого паршивца?»
Это, не говоря о том, как он развлекался не пойми с кем, пока мама болела. Он всё знал, но ему было плевать. Иногда, как только мне кажется, что отец изменился и перестал быть таким мерзавцем, он тут же откалывает очередной фортель. Горбатого могила исправит.
— Я же не работаю, а им нужно оплатить долг, либо они просто окажутся на улице.
— Твоя мать может пойти работать.
— Ты серьёзно? И кем же?
Кем-то, кто не объявляет себя личным менеджером Кайли, просто таскаясь с ней повсюду. Пусть займется нормальной работой, которая, собственно, у неё и была, пока Кайли не стала звездой.
Я обескуражено качаю головой. С Кайли говорить бессмысленно. Она уже всё решила. Ей пора уезжать, и я никак не могу её остановить.
— Я запишу песню и вернусь.
Мне смешно от одной мысли, что она так наивна. Кайли не просто запишет песню. Она вернётся к прежней жизни и славе.
— Что тут смешного? Тебе не кажется, что и мне тяжело?
— О, нет, я смеюсь совсем не над этим. Ты вернёшься и вспомнишь прежнюю сладкую жизнь. Чёрт возьми, да ещё в школе ты только и делала, что пела либо в группе, либо одна. Быть певицей — твоя единственная профессия. И ты мне говоришь, что вернёшься. «Я всё брошу, поеду жить на ранчо и растить чужого ребёнка».
Мотая головой, Кайли приближается ко мне. Я знаю, что она хочет меня обнять и убедить в обратном, но тут хнычет Ричард, и я ухожу к нему. Возможно, он снова уснет, но мне нужно побыть в его обществе, ощутить его запах, иначе я сейчас просто взорвусь.
— Ты несправедлив, Ноа. Я ничего этого не хотела.
Она устремляется за мной, но я не могу скрыть своих чувств. Годами эта женщина твердила, что не хочет иметь со мной дел. Я открылся ей и подпустил к себе, и вот теперь она плюёт мне в душу.
Не то, чтобы плюёт.
Скорее, гадит и испражняется в неё всевозможными способами.
— Забирай своё барахло и проваливай!
И с этими словами я захлопываю дверь перед её носом. Она стучится в дверь Ричарда и робко просит хотя бы попрощаться.
Кайли ждёт у двери, несколько раз стучится с мольбой. И я уже готов распахнуть дверь, как слышу её разговор по телефону и слова, заставляющие меня передумать.
— Я уезжаю прямо сейчас!
Мне всё равно, с кем она говорит. Пусть уходит. Фантазии Кайли, что она вернётся, пусть будут теперь её головной болью, а не моей. Кайли не вернётся, и ей это известно. Так же, как, впрочем, и мне.
* * *
Укладывая Ричарда спать, я раздумываю, не пойти ли мне с ним прогуляться. Решаю, что прогулка в коляске на свежем воздухе будет полезна нам обоим. Я сам заснул с ним на руках, после того, как за Кайли закрылась дверь.
Кто бы мог подумать, что буря чувств может так здорово утомить!
Я не считал так до настоящего момента.
— Мы с тобой подышим свежим воздухом, — объявляю я ребёнку, кидая телефон на диван и направляясь к выходу.
Мартин сказал, что позже привезёт своих детей, и мы отправимся в парк. Но Дэн уже сообщил мне истинную причину визита Мартина. Он наконец-то выставил Джиа. Не скажу, что я расстроен, потому что это не так, но мысль о том, что мой друг наконец-то взял свои яйца в кулак, очень мне по душе. При таком раскладе у нас на двоих теперь трое детей, и мы можем организовать детский сад.
Эта идея меня очень веселит.
Маленький Ричард то хохочет, то улыбается. Чёрт, он просто в отличном настроении. Интересно, надолго ли его хватит. Как только он поймёт, что Кайли больше нет, его улыбка превратится в гримасу.
Я обмазал младенца солнцезащитным кремом и направился к лестнице. Надо захватить ключи и коляску. Я подхватываю сына и иду к двери. Открыв её, я просто отказываюсь верить в то, что вижу, и застываю с рукой у дверного звонка.
Я узнаю её сразу.
— Кэнди?
Приветственный взмах.
— Привет, Ноа. Это тот, о ком я думаю?
Она улыбается, наклоняясь к Ричарду в коляске. Он равнодушно смотрит на неё, как делает всегда, когда перед ним незнакомец, что-то из серии «что это за хрен с горы». Кайли утверждала, что это Ричард унаследовал от меня, но я всё-таки надеюсь, что нет.
— Вау, прошло…
— Четыре недели.
— Четыре долгих недели.
Я вздыхаю, думая, что же ей сказать. Я знал, что этот день придёт, но ждал его на несколько месяцев позже. Или даже лет. Но никак не недель.
— Можно войти? — спрашивает она.
— Мы собирались на прогулку. Присоединяйся, — без стеснения отвечаю я.
Я улыбаюсь, хотя, на самом деле, я устал. От того, как ушла Кайли, остался неприятный осадок. Мне стоило проявить сочувствие и поддержку и признать, что я веду себя как скотина. Как же меня бесит эта штука под названием «гордыня», которая всё время встаёт на моём пути.
— Хорошо.
Кэнди улыбается, всё ещё пытаясь привлечь к себе внимание Ричарда, но он не реагирует.
— Он меня как будто не узнаёт, — разочарованно произносит она.
Я присматриваюсь к ней, теперь она выглядит гораздо старше, чем тогда в Вегасе. Словно резко повзрослела за короткий промежуток времени. С другой стороны, сейчас она полностью одета в джинсовую одежду, без макияжа. В Вегасе на ней было куда больше краски, чем одежды.
— Хорошо выглядишь, — говорю я, избегая того факта, что она расстроена, потому что бросила сына на незнакомца на целый месяц, и теперь ждёт, что он будет ей радоваться.
Но и меня отцом года, конечно, не назовёшь.