Черная заря

БТР, с экипажем из трех человек, включая Андрея, сидящего рядом с водителем на командирском сиденье, ехал впереди. За ним на некотором удалении, уклоняясь от столба пыли, двигались тягач и БТР сопровождения.
Через несколько километров они подъехали к опасному участку, о котором говорил Барсегян. Вдали виднелся тот злополучный кишлак. Дорога сузилась, ограниченная оврагом с одной стороны и невысокими холмами с другой. Глубокий извилистый овраг тянулся метров на двести вдоль дороги, но подходы к нему были хорошо видны и могли простреливаться.
Водитель бэтээра, не раз патрулировавший этот участок, молча въехал на ближний холм и занял позицию, с которой хорошо просматривалась округа и окраина кишлака. Второй БТР остановился на дороге. Из него быстро выбрались с десяток солдат. Из тягача вылез сапер с металлоискателем и шестом с закрепленным на конце тонким стальным прутом. Он присоединился к солдатам. Трое из них спустились по пологому склону в овраг и медленно пошли по нему вслед за сапером, остальные растянулись цепью по краю оврага. Когда солдаты вернулись, тягач опустил противоминные катки и двинулся по узкой дороге. В конце участка, на самом въезде в него, под катками взорвались две мины, установленные по ширине дороги. Тягач проехал дальше и хорошенько прокатал все вероятные места минирования. Мин больше не было. Он вернулся к стоящему на дороге бэтээру сопровождения. Андрей подошел к механику-водителю тягача и попросил его:
— Земляк, поковыряй бугор бульдозером, камни нужны для позиций.
— Да не вопрос, сделаем, — ответил водитель. — Помогите волокушу постелить.
Они сняли уложенную сверху тягача сеть, сплетенную из тросов, и расстелили ее в стороне от дороги. Тягач развернулся и двинулся к бугру задом, где у него располагался бульдозер. Через минуту он наковырял достаточно больших камней и, подцепив их бульдозером, затолкал на волокушу. Стянув ее мешком, механик-водитель накинул конец троса на буксирный крюк тягача.
— Завтра еще наковыряю, — пообещал он, залезая в люк.
Тягач с волокушей и БТР отправились обратно. Андрей вернулся назад. Артист, опершись плечом о броню, курил и лукаво досадовал:
— Вот жалко, мечта детства не сбылась!
— Ладно, один ноль в твою пользу, — засмеялся Андрей, тоже довольный таким удачным вариантом решения такелажной проблемы. — Садись за пулеметы, Артист! — Но тут же, спохватившись, добавил: — Извини, Дудкин.
— Да ничего, меня все Артистом называют. Мне даже приятно, может, накаркаете и правда смогу поступить в театральное.
— Ну что ж, попробуем накаркать. Иди, крути башню. Твой сектор обзора от дороги до кишлака. Мой — в обратную сторону.
Андрей забрался на броню и стал наблюдать в бинокль. Местность просматривалась далеко. С одной стороны — кишлак в предгорьях и пустыня, с другой — степь и пустыня, а сверху набирающее силу солнце.
У горизонта стала подниматься пыль. Шла первая колонна. Пыль разрасталась и тянулась к небу. Вскоре по широкой степи, как на скачках, в их сторону неслись машины, каждая со своим шлейфом. Подъезжая к месту сужения дороги, они сбрасывали скорость и проходили этот участок медленно, сигналя дозорному бэтээру. Некоторые водители махали руками из кабин. Андрею было приятно признание полезности их труда, и он с удовольствием махал им в ответ, осознавая себя причастным к общему большому делу. То же делал и водитель Орешин, сидевший на броне у своего люка. Колонна была длинная, состоявшая из тяжелых грузовиков и многотонных бензовозов. Замыкающий ее БТР свернул и поднялся по склону к ним. По знаку, нарисованному белой краской на броне, Андрей понял, что он из их полка.
С бэтээра спрыгнул лейтенант. Андрей тоже спрыгнул на землю.
— Здорово, мужики. — Лейтенант пожал ему руку. — Угостите куревом. В полку кончилось, а нам еще ехать и ехать.
— Конечно, держи, — Андрей протянул ему пачку своих папирос. — У первого нашего отделения остановишься, спросишь Шестака, он снабдит вас.
— Спасибо. Поехали догонять. — Лейтенант уже вставил ногу в подножку, чтобы забраться на броню, но потом снова опустил ее на землю, вернулся к Андрею и приглушенным голосом сказал: — В полку дела хреновые, первый батальон досрочно из рейда вернулся из-за потерь. Говорят, в окружение в горах попали. Вырвались с трудом. Техники угробили много, и командир батальона погиб. Ну, бывай!
— Бывай.
Андрей еще некоторое время смотрел вслед удаляющейся колонне, потом снова занял свое место на броне.
Часа через два прошла колонна в обратном направлении. Снова установилось затишье. Ни ветра, ни движения, только горячий воздух, поднимающийся от раскаленной земли, медленно плавал из стороны в сторону, слегка искажая пространство.
— В моем секторе движение — духи! — крикнул Артист.
Андрей посмотрел в сектор его обзора. В бинокль было хорошо видно, как со стороны кишлака по кромке пустыни друг за другом шли вооруженные люди численностью около десятка. Часть из них была в афганской одежде, часть в униформе. Шли неспешно, не обращая внимания на них. Остановились. Один из них, одетый в униформу, тоже приложил к глазам бинокль и смотрел в сторону бэтээра. Духи разошлись на расстояние нескольких шагов друг от друга, вытянувшись в цепь, но остались стоять на месте. Андрей впервые видел духов живьем. Вдали спокойно стояли люди, готовые в любую секунду напасть и сбросить их с этой высотки, а в конечном итоге вообще удалить с поверхностного слоя планеты. Они же, в свою очередь, готовы были сделать то же самое и с ними. Все было просто, без лишних умственных декораций.
— Надо пальнуть! — предложил Артист.
— Отставить, только по моей команде! — пресек инициативу Андрей. — Далеко, метров шестьсот. Не попадешь.
— Не попаду, — согласился Артист. — В следующий раз обязательно надо Джина взять.
— Какого Джина? — не понял Андрей.
— Мамаджонова, он у нас снайпер. С такого расстояния в саперную лопатку попадает.
— Ладно, возьмем потом.
— Может, поближе подъедем и долбанем? — предложил водитель.
— Нет, здесь будем стоять, — спокойно приказал Андрей. — Пока мы будем ехать, они за барханы уйдут. А другие духи дорогу заминируют. Сдается мне, что они нас на живца поймать решили, за барханом наверняка удобно устроился на песочке какой-нибудь гранатометчик. Стрельнет разок и угробит нас. Видишь, на месте стоят, ждут. И кишлак недалеко. Нельзя нам туда соваться.
Духи выпустили по бэтээру несколько автоматных очередей. Пули прошли далеко. Было понятно, что они тоже не надеялись на попадание.
— Выманивают, — согласился Артист.
Андрей продолжал смотреть в бинокль. К духам присоединились еще несколько человек, и они цепью спокойно пошли в сторону бэтээра. Их позиция для атаки была невыгодна. На открытой местности под пулеметами бэтээра им долго не протянуть. Когда расстояние сократилось метров до трехсот, Андрей спустился в люк на командирское сиденье и, прильнув глазами к командирскому прибору наблюдения, скомандовал:
— Из крупнокалиберного, очередь подлинней, огонь!
Артист дал длинную очередь по всей цепи. Духи залегли на землю, укрываясь за большими кочками. Время от времени они стреляли по бэтээру, но экипаж не отвечал. Так продолжалось с полчаса.
Тем временем Андрей заметил, что по дороге со стороны кишлака к ним двигалась небольшая машина. В бинокль он разглядел «уазик» с открытым верхом и закрепленным на стойке крупнокалиберным танковым пулеметом системы «ДШК». На переднем сиденье находились двое, судя по форме, афганских милиционеров, о которых его предупреждал Барсегян.
— Артист! Видишь гостей?
— Вижу.
— У них «ДШК». Они БТР быстро продырявят. Орешин, разверни БТР в лобовую.
Водитель быстро поставил БТР носом, где броня была толще, в направлении приближающихся гостей и опустил бронепластины на окна. «Уазик» ехал медленно.
— Артист, кустики сбоку дороги, перед въездом на наш участок, видишь? Как до них доедут, дашь очередь метрах в десяти перед машиной. Если не остановятся или вздумают дергаться, кроши «уазик» до самых колес, без моей команды!