Особые обстоятельства
Но совсем уж странным поведение Квинна становилось в заграничных поездках, куда он брал и Тоби. Отвергая гостеприимство местных британских послов, Квинн предпочитал останавливаться в крупных отелях. На все возражения бухгалтерии министерства иностранных дел он заявлял, что будет платить за проживание из своего кармана. Тоби это немало удивляло, ведь он знал, что Квинн, как и многие богачи, удивительно прижимист.
А может, расходы Квинна брал на себя какой-то тайный благодетель? И именно поэтому Квинн за все отели расплачивался отдельной кредиткой, которую судорожно прятал, стоило Тоби подойти ближе?
Но чтобы он ни делал – в его команде все равно уже вовсю орудовало свое собственное привидение.
* * *Брюссель.
Вернувшись в шесть часов вечера в отель после бесконечных переговоров с чиновниками из НАТО, Квинн, сославшись на головную боль, отменил ужин в британском посольстве и скрылся у себя в номере. В десять часов Тоби, занимавшийся весь вечер самокопанием, решил, что он должен позвонить министру в номер и справиться о его самочувствии. Трубку никто не брал. На двери номера висела табличка “Не беспокоить”. Помявшись еще немного, Тоби спустился в вестибюль и обратился к консьержу. Из номера доносились какие-нибудь звуки? Может, министр заказывал ужин в номер, просил принести ему аспирин или даже позвать врача? Последнее предположение вполне могло быть правдой – Квинн был жутким ипохондриком.
Консьержа эти вопросы очень удивили:
– Месье министр покинул отель на своем лимузине ровно два часа назад! – воскликнул он на бельгийском французском.
Теперь уже удивился Тоби. На своем лимузине? У Квинна не было никакого лимузина. Лимузин был у посла – “Роллс-Ройс”, но от него Тоби отказался по просьбе самого Квинна.
Может, Квинн все-таки решил отправиться на ужин в посольство? Консьерж отважился вставить словечко:
– Месье, министр уехал не на “Роллс-Ройсе”. Это был “Ситроен”, а шофер – мой хороший знакомый.
Вложив двадцать евро в руку консьержу, Тоби попросил его рассказать о произошедшем подробнее.
– С удовольствием, месье, – ответил тот. – Черный “Ситроен” остановился у входа в отель ровно в тот момент, когда месье министр вышел из центрального лифта. Возможно, ему сообщили о прибытии автомобиля по телефону. Два джентльмена пожали друг другу руки, вышли из отеля и уехали на машине вместе.
– Второй мужчина вылез из машины, чтобы встретить министра? – уточнил Тоби.
– Да, с заднего сиденья черного седана. Я совершенно уверен, что он был пассажиром, а не кем-нибудь из прислуги.
– Вы можете описать этого джентльмена?
Консьерж замялся.
– Он был белый? – нетерпеливо спросил Тоби.
– Абсолютно белый, месье.
– Старый?
Консьерж предположил, что джентльмен был примерно такого же возраста, что и сам месье министр.
– Вы его видели тут раньше? Может, он у вас останавливался?
– Никогда, месье. Позвольте предположить, что это был один из коллег министра, возможно, дипломат.
– Какой он? Толстый, худой, высокий?
– Как вы, но немного старше, – подумав, ответил он. – И волосы чуть короче, месье.
– Вы не слышали, на каком языке они разговаривали?
– На английском, месье, самом настоящем английском.
– И у вас нет ни малейшей идеи, куда они могли направиться? Может, вы слышали, как они это обсуждали?
Консьерж подозвал посыльного, щекастого черного конголезца в красной форме и плоской шапочке. Посыльный, как выяснилось, прекрасно знал, куда уехал министр:
– В ресторан “Райское яблоко”, который рядом с дворцом. Три мишленовские звезды. Grande gastronomie! [7]
Вот тебе и головная боль с тошнотой, подумал Тоби.
– Почему вы так уверены, что они поехали именно туда? – спросил он у посыльного, который чуть ли не подпрыгивал на месте, так ему хотелось оказаться полезным.
– Да он же сам велел водителю отвезти их туда! Я все слышал!
– Кто именно разговаривал с шофером? И что конкретно он сказал?
– Джентльмен, который встретил вашего министра. Я как раз закрывал дверь, когда он сел рядом с водителем и сказал: “Вези нас в «Райское яблоко»”. Прямо так и сказал, месье, клянусь!
Тоби повернулся к консьержу:
– Вы, кажется, говорили, что этот мужчина сидел на заднем сиденье. А тут получается, что он уселся рядом с водителем. Возможно, этот джентльмен был кем-то вроде телохранителя?
Но маленький конголезец не собирался уступать сцену и быстро вмешался:
– Месье, но это само собой разумеется! Они же не могли сидеть втроем на заднем сиденье! Тем более что там расположилась эта элегантная дама. Это было бы невежливо с их стороны.
Дама, с отчаянием подумал Тоби. Только этого мне не хватало.
– И что же это была за дама? – подмигнув, спросил Тоби, которому на самом деле было не до шуток.
– О, такая стройненькая и обворожительная, месье, очень интересная. Такую мимо не пропустишь.
– А сколько этой даме лет, как вам показалось?
– Зависит от того, на какую часть тела дамы смотреть, – бесстрашно улыбнувшись, ответил посыльный и убежал, прежде чем консьерж успел открыть рот, чтобы как следует его отругать.
Но на следующее утро, когда Тоби постучался к министру, якобы чтобы тот ознакомился с подборкой лестных его эго британских статей, которые накануне скачал из интернета, он не заметил в номере ни юной девушки, ни зрелой дамы. Прежде чем министр выхватил у него распечатки и захлопнул перед его носом дверь, сквозь мозаичное стекло двери, ведущей в гостиную, Тоби успел разглядеть мужчину, сидевшего за столом. Элегантного и осанистого мужчину среднего роста в хорошем темном костюме и галстуке.
Как вы, но немного старше. И волосы чуть короче, месье.
* * *Прага.
К удивлению подчиненных, в Праге министр Квинн с удовольствием принял предложение британского посла пожить в посольском доме. Посол, недавно сменившая лондонский Сити на министерство иностранных дел, когда-то училась вместе с Квинном в Гарварде. Пока Фергус проходил аспирантуру бюрократии и власти, Стефани трудилась над докторской степенью в области делового администрирования. Конференция, проходившая в сказочном пражском замке, гордости города, растянулась на два дня бесконечных коктейлей, обедов и ужинов. Посвящалась конференция проблеме налаживания связей между разведывательными службами стран-членов НАТО, ранее пребывавших под пятой СССР. К вечеру пятницы делегаты разъехались по домам, но Квинн решил провести со старой подругой еще один вечерок. Как выразилась Стефани, она хотела “насладиться скромным ужином в компании своего дражайшего друга Фергуса”. Из этих слов ясно следовало, что присутствие Тоби будет крайне нежелательно.
Утро Тоби провел, сочиняя отчет по прошедшей конференции. Днем гулял по пражским холмам. Вечером, очарованный сиянием старого города, прошелся вдоль Влтавы, побродил по мощеным улочкам, в одиночестве поужинал в ресторане. На обратном пути в посольство он выбрал более живописный маршрут, пролегавший мимо замка, и с удивлением заметил, что свет в конференц-зале на первом этаже все еще горит.
С улицы было плохо видно, что происходит внутри, – мешали окна, снизу застекленные тонированным стеклом. Тем не менее, отступив на несколько шагов и привстав на цыпочки, он разглядел очертания мужчины, рассуждавшего о чем-то с кафедры на сцене. Роста мужчина был среднего. Прямая спина, расхлябанная речь. Поведение типичного британца. В этом Тоби был уверен, хоть и не знал, почему. Возможно, из-за жестикуляции – четких, экономных движений. Тоби не сомневался, что говорил он по-английски.
Понял ли Тоби, кто это говорит? Пока нет. Не совсем. Он слишком занят, изучая аудиторию оратора. Всего двенадцать человек. Крупные мужчины разместились полукругом. Тоби видел лишь их головы, но и этого было достаточно, чтобы опознать шестерых. Четыре головы принадлежали заместителям начальников служб военной разведки Венгрии, Болгарии, Румынии и Чехии. Каждый из них всего шесть часов назад заверил Тоби в вечной дружбе, прежде чем отправиться в аэропорт или сесть на поезд до дома.