Кадавры (СИ)

— Жрать, — Медвед пожал плечами.
— Зомби жрут людей, Ник, или ту херню, что им скармливают надзиратели…
Зимин в это время стоял у окна и смотрел на улицу, не обращая внимания на болтовню друзей. Солнце уже спряталось где-то за крышами; жирная полоса тени от линии домов, давно поглотившая тротуар, на котором лежал труп, теперь ползла по дороге, приближаясь к местами еще просматривавшейся разделительной полосе. Сержу уже минуту мерещилось в тени какое-то движение.
— А может, он зомби-фермер?.. — говорил Медвед. — Держит пленных людишек где-нибудь в укромном подвале, кормит их тушенкой… ну, как люди свиней, в общем… — он еще около минуты нес ерунду про зомби-фермеров, пока Серж его не остановил.
— Эй, смотрите! — Зимин указал в окно. — Видите?
Друзья тотчас выстроились у него за спиной, оставаясь в тени.
По улице кто-то шел. Быстро.
Когда до расстрелянного мертвеца оставалось метров тридцать, фигура в тени перешла на бег и вскоре оказалась рядом.
Это была мертвячка в плаще. Несомненно. Подбежав к до конца убитому, мертвячка бросилась на колени рядом и издала протяжный вой, вопль, от которого у ребят побежали мурашки по коже.
— Она что, оплакивает его? — недоуменно пробормотал Власов.
— А ты не видишь сам? — буркнул Медвед. — Не знаю, как вам, но мне кажется, с этими зомбаками что-то не так… Ты что скажешь, Зима?
Зимин пожал плечами:
— Может, они — результат какого-нибудь… секретного эксперимента ученых из Сколково?.. — предположил Серж и тотчас понял, что ляпнул такую же чушь, как и Медвед с его зомби-фермерами. — Я не знаю, — поспешно поправился он и решительно добавил: — но я хочу узнать, что это за херня с ними… — он кивнул на продолжавшую реветь кадавру.
— Как бы нам не пришлось тут по темноте бродить… — рассудительно произнес тогда Власов.
— Если боишься, так и скажи, — холодно заметил на это Зимин.
— А ты нет? — парировал с вызовом Саня. — Давно пули над головой не летали, а, командир?!
Ответ Власова задел Зимина, но отвечать было нечем: Саня был прав.
— В общем, как знаете… — сказал тогда он, обращаясь уже к обоим друзьям. — Если идем дальше, то только по общему согласию. Если ты, Саня, или ты, Ник, считаете, что надо вернуться, так и говорите прямо… у нас не тоталитаризм.
Медвед с Власовым мялись с ответом. Тогда, Зимин добавил:
— Если бы я не отлил за пять минут до того, как тот зомбак стал по мне стрелять, то сейчас сушил бы штаны… — на что Медвед, по некотором размышлении, заметил:
— Если бы я не посрал после уроков, то сейчас ходил бы как содомит в килте из Саниной банданы… — он взглянул на платок, которым Власов обычно повязывал голову, когда ходил под землю и за периметр. — Ты ж мне бы ее одолжил, Сань?
— Хрена тебе! — сказал ему на это Власов.
— Ну, тогда бы ходил без штанов… — развел руками Медвед и замолчал, ожидая реакции друзей (никто не засмеялся), после чего объявил: — Если что, я — за.
Теперь слово было за Власовым. Тот пожал плечами и кивнул.
— Отлично! — сказал тогда Зимин. — Давайте присмотрим за этой… — он кивнул в сторону окна и только теперь понял, что рев снаружи прекратился. 
Мертвячка, лишь изредка всхлипывая, ползала вокруг убитого кадавра и собирала банки обратно в рюкзак. Подобрав все до последней, она подошла к кадавру, зачем-то потрогала его за лицо, и, развернувшись, побрела обратно, откуда пришла.
— Идем! — решительно объявил Серж. — Иначе уйдет.
  
V
 
Стараясь не шуметь, отряд «Истребителей» спешно спустился вниз и двинулся к воротам. Перебравшись на другую сторону, друзья трусцой один за другим направились туда, где лежал мертвец.
Бросив взгляд на теперь уже покойного, Зимин чуть не проблевался. Кадавр был весь изрешечен автоматными очередями; из каждого отверстия выступал желто-зеленый гной, вокруг была целая лужа этой гадкой жидкости. Лицо, вернее рожа кадавра, бледно-серая с растрескавшейся кожей, было прострелено в трех или четырех местах, один глаз выпал, другой мутно смотрел куда-то в сторону не то перевернутого автобуса, не то дома, в котором друзья только что прятались.
Оббежав кадавра, ребята припустили вдоль улицы, держась в тени и прикрываясь за машинами.
Они ее выследили. Кадавра оказалась менее осмотрительной, нежели ее приятель, и не заметила слежки (Медвед даже пошутил на этот счет: «горем убитая»). Ее логово было в одном из домов в соседнем квартале. Дом оказался одноподъездный, элитный, с подземной парковкой и всякими банками, бутиками и салонами красоты в опоясывавшей его буквой «П» одноэтажной пристройке.
То, что кадавры выбрали именно этот дом, стоявший как раз на маршруте одного из патрулей, вызвало удивление ребят. На что Зимин резонно заметил: «хочешь надежно спрятаться, спрячься на самом видном месте».
После зомби с автоматом их нисколько не удивило наличие на подъездной двери исправно работающего кодового замка. Въезд на парковку оказался тоже закрытым. Очень уж они сообразительные, эти зомби. Но живые люди все равно умнее!
Полквартала назад ребята видели один магазинчик, «Тов ры ля ома» гласили выцветшие за десятилетия запустения буквы. Оставив в засаде у подъезда Медведа, Зимин с Власовым вернулись назад и, после недолгих поисков, разжились вполне пригодной раздвижной алюминиевой лестницей. С ее помощью, они забрались сначала на пристройку, а потом в окно одной из квартир третьего этажа (так как на втором все окна были закрыты решетками и ставнями).
Оказавшись в подъезде, «Истребители кадавров», крадучись, стали осматривать этажи, начиная со второго. Часть дверей была не заперта, но многолетний слой пыли за ними, нетронутый ногой человека (живой или мертвой), не оставлял сомнений: внутрь давно никто не входил. Другая часть, наоборот, оставалась запертой, и, похоже, что с самого начала — пыль возле таких дверей, а также на дверных ручках была тому подтверждением. Внимательный к мелочам Власов предположил, что в таких квартирах либо никого не было, либо внутри них заперты менее сообразительные — в сравнении с теми, что умели стрелять из автомата и пользоваться кодовыми замками — мертвецы, не представлявшие для «Истребителей» интереса.
Нужная квартира нашлась на пятом этаже и, конечно же, оказалась заперта. Сомнений не было: расшарканная пыль у порога прямо указывала на то, что ушлая кадавра была за дверью. Оставалось только найти способ попасть внутрь.
Какие будут предложения? — спросил Серж в чате.
Давайте ломать дверь! Чего стоять? — предложил Медвед. — Монтировки есть.
Плохая идея, — покачал головой Серж. — Мы не знаем, есть ли у нее оружие…
Если бы было, она бы ходила с ним, — возразил на это Власов. — Хотя, — подумав, добавил он, — оружие — это не обязательно автомат, как у ее дохлого бой-френда…
Ну, так хрена мы сюда вообще залезли? — всплеснув руками, с раздражением заметил Медвед. — Все, закрыто, пшли нах, приходите завтра…
Кстати, парни, темнеет… — спокойно заметил Власов. — Надо быстрей решать.
Есть у меня одна мысль… — сказал Серж и направился к двери соседней квартиры, которая была не заперта. Переглянувшись, друзья последовали за ним.
Квартира оказалась пятикомнатная, обставленная с шиком дорогой мебелью под старину. Часть мебели была сломана, повсюду виднелись следы борьбы или нашествия вандалов, пыль, грязь и паутина, оборванные шторы. Но, даже сквозь разруху и запустение, в глаза бросалась неудержимая былая роскошь. Массивные дубовые шкафы, комоды, гарнитуры, люстры, черепки от ваз, давно засохшие комнатные растения в массивных кадках с пересохшей землей, всякие столики с отломанными резными ножками и даже фортепиано на колесиках, на вид целое.
Первым делом Зимин проверил балкон: нет, через балкон не получится, слишком далеко. Потом прошел в комнату, имевшую общую стену с квартирой, где заперлась кадавра. То была спальня. Осмотрелся: шкаф у той самой стены, покрытая пылью кровать — пафосное ложе в меру состоятельной четы, над кроватью картина с какой-то дешевой мазней (уж такое Серж Зимин мог точно определить — с детства приучен к Высокому, мать его, Искусству), прикроватные тумбочки с торшерами. Снял с пояса молоток, постучал прорезиненной ручкой по стене в нескольких местах, вышел в гостиную, слегка попинал ногой ножку фортепиано.