Халявщик (СИ)

Несмотря на массивное сложение, тварь оказалась удивительно прыткой. Два быстрых прыжка, и она уже очутилась у распахнутой створки. Тут чудовище замешкалось. Широченные плечи помешали ей беспрепятственно забраться внутрь. Впрочем, это лишь оттягивало неминуемую развязку. Юрий, парализованный страхом, продолжал стоять, как вкопанный.
Зверюга злобно ухнула и начала разворачиваться, собираясь просочиться в подъезд боком. И тут же, мучительно застонав, конвульсивно содрогнулась. Из ее груди выскочило, как показалось Нестерову, острие большого изогнутого кинжала. Или маленькой сабли. Неведомая и при этом чудовищная сила легко отшвырнула массивную тушу в сторону.
И вот тут Юрий, не выдержав, заорал от ужаса. Поскольку новое действующее лицо было куда больше и страшнее предыдущего. Нестеров рассмотрел только морду, но ему хватило. Такая чудовищная харя даже режиссеру фильмов ужасов могла явиться только в кошмарном сне. Юрию показалось, что большую ее часть занимала громадная челюсть с клыками, которые даже матерому саблезубому тигру были бы великоваты.
Легким движением тварь вырвала мешающую ей створку, пригнулась, и тут ударило несколько выстрелов. Чудовище забилось в конвульсиях, умудрившись при этом вынести из стены приличный кусок бетонной плиты.
- Эй, свежачок, тебе как, исподнее поменять не требуется? – рядом со сдохшей тварью, держа наизготовку автомат, нарисовался давешний незнакомец.
Нестеров в ответ издал серию нечленораздельных звуков – примерно на такие в знаменитой кинокомедии следовал вопрос «Ты что, глухонемой?»
- А вещички твои где? – продолжил любопытствовать мужчина.
- Там остались, - наконец выдал что-то вразумительное Нестеров, ткнув пальцем вверх.
- Это ты зря. Если заметил, я тут маленько пострелял, так что на сборы у тебя осталось только подняться на два этажа и тут же спуститься обратно.
- Ошизеть! Это ты чё, Гвоздь, несколькими выстрелами уложил рубера и элитника? – на месте побоища возникло новое лицо, еще один мужчина тридцати лет или около этого.
- Нет, Скелет. Ты же сам знаешь, что такое нереально. И хватит трепаться, мне еще пожить хочется. Веди новичка в машину, а я хабаром займусь.
Транспорт незнакомцев стоял впритык к разбитой витрине магазина. Если бы не чудовища, его вид потряс бы Нестерова до глубины души. А так он лишь слегка удивился. И было чему. Обычный МАЗ подвергся переделке, наверняка вдумчивой, хотя сторонний наблюдатель посчитал бы ее извращенным чудачеством выжившего из ума абстракциониста. Кабину укрепили стальными листами с угрожающе торчавшими  острыми шипами. Кузов неуловимо напоминал парник. К его бортам приварили согнутые дугой металлические прутья толщиной с предплечье взрослого мужчины. Для надежности к прутьям приварили мощные поперечные брусья, тоже, разумеется, из металла. В центре конструкции вырезали круг и установили турель с пулеметом. Хотя Нестеров разбирался в оружии примерно так же, как в брачном поведении австралийского утконоса, размеры пулемета заставили его предположить, что он не самого мелкого калибра.
У МАЗа стоял еще один мужчина, на вид немного постарше своих приятелей.
- Здорово, новичок. Я - Сургуч, - представился он.
- Нестеров… Юрий… можно просто Юра.
Мужчина поморщился, словно во рту у него оказалась горсть давленой клюквы:
- Про Юру забудь. Про Нестерова тем более. Но об этом после, сматываться надо. Где черти носят Гвоздя?
- Он хабар собирает, - услужливо подсказал Скелет.
- Тоже мне, нашел хабар. Подстрелил бегуна и счастья полные штаны, будто у зеленого новичка.
- Там такие бегуны, что всем бегунам бегуны, - Скелет, не сдержавшись, расплылся в счастливой улыбке.
Тут и Гвоздь подоспел, тоже радостно скалившийся во все тридцать два. В левой руке он держал два пакетика.
Увидев их, Сургуч тряхнул головой, будто, не веря собственным глазам, пытался отогнать наваждение, а затем ткнул пальцем в добычу:
- Не понял! Как это?
- Ты же сам меня отправил новенького поторопить. Я к углу подхожу и вдруг слышу урчание развитого зараженного. Ну, думаю, кранты, надо сматываться, да фиг получится. И тут почти к моим ногам шлепается дохлый рубер. Я не сдержался, выглянул. Смотрю, а там элитник в подъезд щемится. И так элегантно подставился, что я вскинул автомат и влепил ему короткую очередь в загривок. Элитник брык с копыт и улегся, начинает разлагаться.
- Ушам своим не верю. Такая халява бывает раз в жизни. – Сургуч взял один из пакетиков. – Надо же, три жемчужины, одна красная и две черных. А что у рубера?
- Тоже все путем. Только я его не валил, поэтому думаю, что хабар с рубера надо свежаку отдать.
- Ты не прав Гвоздь. Хочешь малостью отделаться. А я тебе так скажу – эти твари шли по наши души. Они шум мотора услышали, чесали к магазину, но отвлеклись на свежака. Как ни крути, он нам жизни спас! А ты ему хабар с рубера. По-хорошему туда надо красную жемчужину добавить.
- Все лучшее детям, - криво усмехнулся Гвоздь.
- А ты как думал! Одна из худших примет – обижать или кидать свежаков. На первый взгляд, отдав хабар с рубера, мы его не обижаем, но если разобраться, то и красной жемчужины за наши жизни маловато будет.
- О чем вы? Я ничего не понимаю, - воскликнул ошеломленный Нестеров.
- По дорого объясним, быстро рассаживаемся, - приказал Сургуч.
Скелет шустро юркнул в кабину, Гвоздь пристроился за пулеметом.
- Слушай меня внимательно, от этого во многом зависит твоя жизнь, - не дожидаясь новых вопросов, начал Сургуч. – Ты далеко не первый новичок, с которым мне довелось столкнуться, так что программную речь я выучил наизусть. Постарайся меня не перебивать, все вопросы потом. Но для начала скажи, чем ты занимался на Земле?
- На Земле? Ты так говоришь, будто мы очутились на другой планете!
- Все ответы на твои вопросы потом, - напомнил Сургуч.
- Ладно, как скажешь. Я работал айтишником.
- Это вроде компьютерщика?
- Можно и так сказать.
- Ну и ладушки. Будешь Софтом. Никаких Юриев, иначе у тебя возможны проблемы. Софт и только Софт. А крестник твой – Сургуч. Запомни хорошенько.
- Запомнить не проблема. Только Софт – не совсем то.
- Здесь такие нюансы без разницы. Знаю одного бывшего летчика, которого окрестили Баркасом. И ничего, живет. Короче, с твоим новым именем разобрались. Теперь о том, куда ты попал и как с этим жить. Место, где ты очутился, называется Улей. Почему Улей, а не конюшня или как-то еще? Все очень просто. Это место, будто улей из сот, состоит из кластеров. Большинство кластеров перезагружаются, то есть раз за разом в одно и то же место попадает одна и та же часть Земли. Этому всегда предшествует туман, который мы из-за его специфических особенностей называем кисляком. Все обитатели Улья, включая зараженных, твердо усвоили: если унюхал кисляк, убирайся подальше от этого места, иначе угодишь под перезагрузку и либо умрешь, либо превратишься в овощ.  Но самый мерзопакостный сюрприз Улья в другом: его воздух насыщен ядовитыми спорами. Вдохнув его, большинство людей заражаются и начинают мутировать. Поначалу мутанты сравнительно безобидны, хотя, если зазеваешься, сожрут тебя за милую душу. Затем некоторые из них отъедаются на человеческом мясе и превращаются в монстров, которых ты уже видел. Видел, да не представляешь, на что они способны. Особенно элитники, высшая ступень развития зараженных. Их тело покрыто костяной броней прочнее стали. С одного выстрела этих уродов не всегда угомонишь артиллерийским снарядом, а о пулях и говорить нечего. Правда, у всех монстров есть одно уязвимое место, но оно расположено на затылке, и угодить туда можно лишь при фантастическом везении.
Сила монстров – отдельная песня. Безоружного человека разделает под орех даже бегун, а элита способна связать узлом танковый ствол, чему однажды я был свидетелем. Своими когтями они вспарывают даже тонкую броню и запросто сбрасывают в кювет грузовики.
Надеюсь, ты уже догадался, что кроме зараженных есть и иммунные вроде нас с тобой. Кстати, абсолютно все травоядные и особи, весящие меньше пятнадцати килограммов, тоже иммунны. Но если от этого отвлечься, то легко заметить интересную вещь. В Улье так занятно устроено, что люди, иммунные и не иммунные, друг без друга обречены на смерть. Зараженным нужно поедать нас, чтобы развиваться. Оставаясь на низших стадиях, они рано или поздно становятся жертвами более сильных монстров. Мы же должны регулярно лакать раствор из споранов, - Сургуч достал из пакета что-то, похожее на мелкую виноградину. – Их добывают из споровых мешков большинства зараженных. Берешь споран, растворяешь в любом алкоголе и обязательно процеживаешь через марлю. Получается наш эликсир жизни, без которого мы умираем. Не зря же его называют живчиком.  Кстати, с живчиком связан один из нелепейших даров Улья. Ведь по вкусу он напоминает струю скунса, разболтанную в скисших помоях. А благодаря дару человеку кажется, будто он вкушает коньяк двухсотлетней выдержки.