Птичий хвост для Барсика (СИ)

- Вначале работа, а удовольствие, – он сглотнул ком в горле, - а удовольствие потом.
Борис кивнул и с лукавой улыбкой, скользнувшей по губам, в два глотка допил чай и с преувеличенной готовностью поднялся со стула. Торио вытащил из сумки папку с эскизами и два карандаша. Твердый карандаш для набросков он покрутил в пальцах, а мягкий для растушевки по привычке заложил за ухо. Борис зашел в гостиную и снял с себя полотенце. Торио испуганно зажмурился. Оо-ох! Ну, что здесь еще добавить! В чувство его привел смешок Бориса.
- Как бы ты хотел меня… - он встал коленями на диван и уперся руками в спинку, - НАРИСОВАТЬ?
Борис выгнул спину и томно посмотрел через плечо на Торио. У того из ослабевших пальцев выпал карандаш и с дурацким стуком заскакал по полу. В комнате сразу стало как-то душно и темно.
- Эх, что ты, миленький мой, – Барсик помог сесть на стул разомлевшему альфе, - ну, нельзя быть таким впечатлительным, ты, что, голых не видел? А ты у меня, часом, не девственник? – прищурился Борис, Торио только помотал головой, все слова где-то потерялись, - ты, что, серьезно меня рисовать собрался? Прости меня, засранца, если напугал. Просто я хочу тебя до звездочек перед глазами, вот опять и поторопился. Надо с тобой как-то понежнее, поаккуратнее.
Борис гладил Торио по голове, по плечам, аккуратно придерживая, чтобы успеть подхватить, если опять сомлеет в руках. Торио чувствовал себя последним идиотом, было так неловко, что хотелось провалиться куда-нибудь, где его никто не смог бы найти. Ему было стыдно поднять на Бориса глаза. Вот тебе и альфа! Растекся лужицей, едва аппетитную задницу увидел! Так стыдно ему было в последний раз, когда папа застукал его за просмотром порнухи в интернете.
- Ты такой красивый, – руки Бориса пробежались по контуру лица альфы, заставляя приподнять лицо, - смотрю на тебя и не верю. Такой красавчик, да еще и скромняга! Вот мне подфартило!
Торио прижался лицом к теплому животу омеги, у него было свое виденье того, кому из них двоих больше «подфартило». Борис был рядом, в его руках, такой теплый, до одури желанный и уже обнаженный. Стоял рядом, не вырываясь из объятий, и очень доброжелательно ждал от Торио начала боевых действий. Ну, и кому здесь повезло? Он аккуратно скосил глаза вниз и полюбовался на очень красивый член омеги. Тот был немаленьким, но и большим его было не назвать. Он был пропорциональным и очень симпатичным. Под заинтересованным взглядом альфы член стал наливаться и заинтересованно приподнял головку. Сверху раздался мягкий смешок Барсика.
В коридоре раздался звонок телефона Бориса. Тот только зыркнул в его сторону и решил проигнорировать. Барсик плавно сел Торио на колени и принялся медленно, явно заигрывая, покрывать поцелуями лицо альфы, потихоньку подбираясь к губам. Сначала это был лишь легкий дразнящий поцелуй, но постепенно губы Барсика стали напористее, отчего у альфы вырвался слабый вздох. Борис улыбнулся и с довольным видом, ухватив партнера за шею, потерся об него бедрами. Телефон ненадолго замолк, а потом заверещал по-новому.
- Или выключи его, или ответь, - попросил Торио. Отпускать из рук Бориса совсем не хотелось, но звук у телефона был ужасно неприятный.
- Я специально поставил такой неприятный сигнал, – пояснил Борис, прочитав по лицу Торио о чем он подумал, - для того, чтобы не было даже желания пропустить звонок.
Борис нежно выбрался из рук Торио и с тяжелым вздохом отправился на розыск надоедливого девайса. Найдя искомое, порычал немного на невидимого собеседника и с виноватой улыбкой вернулся к разомлевшему Торио.
- Что, надо идти? – догадался Торио.
- Угу. Злишься? – Борис заглянул в глаза альфы, но там среди неги плавали только осколки восторга, – вот только не говори, что счастлив от того, что мне надо свалить!
Торио только помотал головой и потянулся за поцелуем. Звучно чмокнув альфу в нос, Борис пошел разыскивать свою одежду. Торио, задержав дыхание, любовался перекатывающимися под кожей мускулами. Одевшись, омега задумчиво рассматривал симпатяжку, который судорожно что-то зарисовывал на листе бумаги. Хмыкнув, чтобы привлечь к себе внимание, Борис объявил:
- Итак, завтра будь готов, я приеду за тобой часов в пять. Возьми теплые вещи, поедем в плавни, а там полно комарья, да и от воды холодно. Этюдник можешь с собой взять, там места красивые. Все остальное беру на себя. Все, не грусти, я поехал.
========== Часть 3 ==========
Для рисовавшего допоздна альфы утро наступило слишком рано. Чтобы не заморачиваться с домашним заданием Торио нарисовал Бориса, хоть и обнаженного, но совершенно в невинной позе. Делиться потрясающими подробностями внешнего вида любимого со своими сокурсниками он совершенно не собирался. Пусть довольствуются тем, что он, так и быть, им покажет! И так для них будет слишком жирно созерцать это роскошное тело, эти восхитительные бедра, совершенные руки, бесподобное лицо с завораживающими глазами и нежной улыбкой. Когда Торио рисовал, он несколько раз выпадал из реальности, вспоминая и сглатывая вязкую слюну. Альфа представлял, чтобы могло случиться, если бы… Э-эх… если бы!
В предрассветной тишине звук мотора прозвучал особенно громко. Услышав стук в дверь, Торио подпрыгнул от неожиданности. В дверях стоял довольный Борис, который, едва переступив порог, начал торопить альфу, достававшего из этюдника старую работу. Не найдя подходящего по размеру полотна, Торио торопливо сгреб со стола все мелки и вложил несколько листов бумаги. Выйдя из подъезда, он застыл в дверях. На улице их дожидался видавший лучшие времена потрепанный джип.
Пока Борис выруливал из города по серым и полупустым улицам, Торио успел уснуть под тихий рокот машины, сказалась бессонная ночь, потраченная на выполнение домашнего задания. Проснулся он от того, что стало совершенно тихо. Сидение, на котором он спал, было опущено, а он сам укрыт пледом. Альфа приподнялся и огляделся. Посередине леска на прогалинке стоял небольшой бревенчатый домик, возле которого находилась беседка, а вокруг не было ни одной живой души, и вокруг была та особенная тишина, которая бывает только в лесу прерываемая лишь шелестом листвы и пением птиц.
Вскоре подъехали еще две машины и остановились рядом с машиной Бориса, а следом сразу еще две. Это приехали родители и братья Бориса. Братья, крупные и мощные альфы, своими габаритами смахивали на трехстворчатые шкафы с антресолями. Конечно же на их фоне Борис выглядел весьма и весьма миниатюрным. Борис с гордостью представил братьям «своего альфу». Старший брат приехал с мужем, двое младших приехали одни - у одного муж был беременным, а муж другого остался дома с маленькими детьми. Папа Бориса, крупный и дебелый омега с круглым добродушным лицом, не шел, а мягко перекатывался по земле. С первого же взгляда было понятно, от кого Барсик унаследовал брови вразлет и пронзительно голубые глаза. Папа был под стать своему мужу, крупному мужчине, больше похожему на медведя, вставшего на задние лапы. Отец привез с собой собачью свору, состоящую из пяти сеттеров, которые, едва выскочив из машины, сразу же стали крутиться под ногами с радостными повизгиванием.
- Ух, ты, какой красавчик! – восхитился медведь, с восторгом разглядывая Торио, как забавную зверушку.
- Это Торио, мой альфа! – гордо провозгласил Барсик и приобнял альфу за плечи, - и даже не вздумай смотреть в его сторону, отец, а то я тебе сразу глазик подобью. Я, оказывается, ужас, какой ревнивец.
- Не обращай на них внимания,- махнул на мужа и сына рукой папа Барсика и мягко погладил Торио по голове, - мой муж только выглядит таким страшным, а на самом деле он добрейшей души человек. А еще он повернут на Японии и ее культуре, мы там даже жили почти десять лет, так, что для нас японский язык как родной. А сын, порой, бывает прост и прямодушен, как штыковая лопата, но это не мешает ему быть хорошим мальчиком.
- А еще у нас дома говорят на итальянском и французском, - Барсик улыбался, стоя рядом с папой, - папочка у нас филолог, преподает языки романо-германской группы. Поэтому дети в нашей семье начинают говорить сразу на четырех языках, причем вперемешку. Это, конечно, здорово, но их нельзя отдавать в детсад, потому что их понять может только папочка!