Легенда о Майкле (ЛП)
На дороге в грязи мелькнули фары, и Майкл с Калебом немедля спрятались в темноте. Майкл, дабы не выпускать цель из поля зрения, занял наблюдательный пост позади каюты. Калеб скрючился в темном углу катера; перед доками остановился крытый брезентом грузовик. Хлопнули, закрываясь, дверцы. В воздухе зазвучали мужские голоса.
Когда, оставив грузовик и биоприоны без присмотра, на борт ступил последний из прибывших, в наушниках скомандовал Адам:
- Выходим. – Он не прибавил «так точно», что означало: у Адама куча проблем, но справиться сможет.
Калеб уже стоял у кузова, снимая покрывающий его брезент. Мужчина еще не понял, что мальчик лет четырнадцати взял его на мушку. Майкл навел на него полуавтоматическую винтовку, опустив палец на курок.
Время, казалось, замерло на целых три секунды, и та чернота, которую он считал своей неотъемлемой частью на поле битвы, ушла. В сознании происходила борьба: солдат или ребенок. Они всегда такие. Вполне вероятно, пацан попал на службу к террористам, поскольку его матери или братьям с сестрами – если у него вообще кто-то был, - угрожали. Слишком часто размыта грань между убийцей и жертвой, мужчиной и мальчиком, но Майкл к ней так и не привык. И если он допустит, то этот мальчик сегодня может стать убийцей и мужчиной, но в таком случае погибнет Калеб. Ну, а так как последний – джитэк, то у него есть шанс выжить после автомата, разряженного ему затылок.
Майкл выстрел, всадив по пуле в каждую руку пацана. Мальчишка, закричав, повалился в грязь, тогда как Калеб припал к земле. Мрачное выражение на его лице показывало, что тот так же скорбит за то, что Майклу пришлось ранить мальчонку.
- Майкл, - произнес он, - у тебя не было иного выбора.
Подул ветерок, после чего возле мальчика материализовался Адам и расстрелял в упор. Внутренности Майкла сковало холодом, их с Калебом взгляды скрестились, объединившись общим предчувствием тревоги.
Воздух прорезал вой, донесшийся из соседней чащи, и Адам расхохотался:
- Волки проголодались. - Взгляд его остановился на мальчишке. – Кусок человеческого дерьма. - Он пнул окровавленное, обмякшее тело, отчего Майкл содрогнулся. – Все они – куски дерьма, полные слабаки.
Адам развернулся, чтобы еще раз пнуть мальчика, но Калеб перехватил его за секунду до того, как это самолично проделал Майкл.
– Довольно! – обрубил Калеб, впиваясь взглядом в брата. - Он всего лишь мальчишка. Дитя и жертва, Адам. Возможно, пытался спасти свою семью.
Адам схватил Калеба за грудки.
- О, да отвали ты, братец, - огорошил он. – Люди не более чем скот. Они убивают друг друга. Мы же их останавливаем. И чего ради? Чтобы потом они еще раз смогли попытаться. Тогда, может, им лучше умереть, а мы будем благоденствовать. – Адам отпустил Калеба и оглядел обоих мужчин. – Мы совершенствуемся, тогда как они с каждым днем все более деградируют.
- Блин, Адам, - произнес Калеб, потирая свою однодневную щетину. – Прекращай пороть дерьмо. Иногда даже я не знаю, чего в тебе больше. Давай уже делать нашу работу. – Он откинул полу брезента грузовика и выдвинул деревянный ящик.
- Ты поймешь, братец, - произнес Адам и взглянул на Майкла. – Ты, как и я, уже не человек. Майкл тоже.
Сравнение потрясло Майкла. «Как я и Майкл».
Майкл посмотрел на обоих братьев - таких похожих и вместе с тем разных. Калеб, которого знал Майкл, умрет ради спасения невинного человека, и, возможно, предпочел бы сохранить жизнь этого мальчишки ценой своей собственной; и Адам, убивший ребенка, пока тот лежал на земле.
Калеб вытащил три герметизированных контейнера – маленьких, но способных уничтожить сотни тысяч жизней, а от того смертельно опасных, - и отвинтил крышку. Адам подошел и схватил контейнер.
- В итоге, конец всегда начало нового.
Злоба в глазах Адама подсказала, что тот намеревается открыть этот контейнер. Майкл приготовился было действовать, когда Калеб схватил брата за запястье.
- Довольно. Отдай его, Адам.
Адам засмеялся.
- Возможно, я оставлю при себе одну из этих малышек. – Волки вдали взвыли, будто присоединяясь к шутке. Сверкнув взглядом на Калеба, Адам вернул контейнер в ящик и закрыл крышку. – Я лично доставлю их Пауэллу.
Схватив ящик с контейнерами, он исчез в вихре ветра.
Калеб чертыхнулся и посмотрел на Майкла.
- Я пошел бороться с Адамом. И Пауэллом.
И исчез без следа.
Майкл не чувствовал желания следовать за ними. Только понадеялся, что Калеб действительно морально готов (что он не раз доказывал), ибо настанет день, когда Майклу придется иметь дело с Адамом. День, который наступит скорее рано, нежели поздно. Сыворотка джитэк что-то сотворила с Адамом. Калеб же был хорошим парнем, из тех, кто не нарушит правил. Их тех, кто должен быть на стороне Майкла.
Мельком взглянул на плавающего в луже крови мальчишку у своих ног. Слишком знакомая картина, и мужчина в очередной раз повторил себе, что каждая отнятая жизнь – во благо. Он не похож на отца, который, не озабочиваясь чужими жизнями и смертями, продавал оружие зарубежным странам; не похож Майкл и на мать, мотивирующую свои поступки деньгами и безопасностью. И при всем при том, она люто ненавидела его, поскольку он посмел пошатнуть ее прекрасный, ограниченный мирок. И он не Адам, убивающий скуки ради. Майкл посвятил себя спасению жизней, а это значит, что иногда приходится их же и забирать. На сей выбор сыворотка джитэк никак не повлияла, того же мнения придерживался и Калеб. У него и Майкла не выявили ген X2. У Адама же обнаружили.
Не суть важно, что и Майкл, и Адам самостоятельно развили свой дар. Первый умел общаться с ветром, второй – понимал волков. Майкл сжал руки в кулаки. Ни хрена, он совершенно не похож на Адама. «Но ведь и на Калеба тоже», - донесся шепот ветра. Майкл, не предаваясь размышлениям, в тот же миг растворился в бризе. Казалось, тот не просто с ним общался, он говорил. И знал, куда Майкл направился. Понимал: Майкл тешил себя надеждой, что все-таки остался человеком – если, конечно, вообще когда-то им был.
***Полутора часами позднее Майкл стоял, прислонившись к стене Лас-Вегасской версии «Гадкого Койота» . «Дейзи Дакс» был известен громкой музыкой и горячими цыпочками, некоторые из которых в данный момент в сапогах до бедер извивались на барной стойке.
Он понятия не имел, почему все еще торчит тут, делая вид, что наблюдает за танцами, и отчего у него не встает на окружающих женщин – пошел бы да отвлекся, а задание пусть катится в тартарары, здесь ведь море удовольствий. И вообще, с какой стати он убеждает себя, что нужно повидаться с Кассандрой, сам же чертовски хорошо понимает - это плохая идея.
- Могу ли я чем-нибудь тебе помочь? – В сладком тягучем говоре Бекки Ли безошибочно угадывалось приглашение. Двадцатилетняя рыжуля незаметно подкралась и теперь прижималась к нему полными грудями и упругим телом. Оба – и он, и она, - знали, ради чего здесь Майкл. Ради женщины, полностью раскрепощенной в сексе и готовой в постели на все с тем, кому не нужны обещания. Бекки Ли – именно то, что требуется для ублажения Майкла, да и ей не впервой удовлетворять его «потребности» после задания.
Майкл оглядел девушку, цепкий взгляд проследил изгиб ложбинки, ожидая, что его накроет волна грубого животного инстинкта. Инстинкта, заставлявшего искать утешение в женщинах, и, казалось бы, так же притягивавшего их к нему. Отныне, когда он стал солдатом джитэком, потребность эта с каждым разом лишь усиливалась. Однако ж Майкл так ничего и не почувствовал. Ни единого гребаного ощущения. Блин, да что, на хрен, с ним не так?
Подняв пиво, он залпом опрокинул его в себя и на секунду пожалел, что метаболизм джитэка с первого же глотка по сути сжигает алкоголь. Никакого удовольствия от выпивки, и это в очередной раз напомнило то, что он безуспешно старался выкинуть из головы: Майкл больше не человек. Только секс преподносит ему спасение, секс дарует освобождение, заставляя его почувствовать себя живым. От нахлынувшего разочарования, Майкл схватил Бекки и притянул ее к себе. Он чертовски твердо собирался выжать из нее свое спасение.