Мчс для разбитых сердец (СИ)

— Мой руки, а я пока на стол накрою.
Смотрел как она вяло ест, борясь со сном, но и голодной отправить спать не могу. Дождавшись, когда исчезнет половина, подхватил ее на руки и отнес в спальню. Мгновение и она спит. Чудо упрямое.
Засыпать и просыпаться с улыбкой становится какой-то традицией. Все-таки ей удалось принести радость в мой дом.
— Доброе утро, — явно не выспавшаяся, но уже полностью одетая, Тася села за стол двумя руками обнимая чашку с кофе.
— Доброе, — разговор откладывать некуда. — Тася, я вижу, что две работы тебе тяжело даются. Может от одной стоит отказаться?
— Я думала над этим.
— И что?
— Ничего. Роспись стены не навсегда. А ресторан какая никакая, а стабильность, — мне понятны ее сомнения и желание стабильности. Но не такой же ценой.
— Я готов давать тебе столько денег, сколько надо. Зачем же тащить непосильное?
— Тим, — резко поставила чашку на стол и посмотрела твердо и холодно. — Пообещай, что не будешь меня содержать.
Вот эта чудовищная смесь упрямства и гордыни. Блин! Меня задевало ее желание независимости. Неужели она сомневается во мне, как в добытчике?
— Ты же понимаешь, что официантка — это не вариант, — изо всех сил сохранял спокойствие, хотя хотелось надавить и заставить принять мои деньги.
— Понимаю, но и других у меня сейчас нет.
— Так, может его стоит создать самой? — нет на нее давить последнее дело, еще больше упрется, но уже из принципа. Но как же бесит не желание посмотреть вокруг, поискать другие варианты.
— Как? — я видел, что она начала заводиться, но отступать не намерен.
— Пойти на курсы какие-то и за месяц ты расширишь свои возможности, — просто удивительно как люди этого не видят и даже не думают об этом.
— А если не получится?
— Вернуться на работу официантки всегда успеешь.
— Я не понимаю, как курсы могут мне помочь? — я все-таки молодец, сдержался и она решила подумать. Отчего же так головой о стену побиться хочется?
— Надо выбрать такие, чтобы ты сама могла регулировать количество часов работы. Я же правильно тебя понимаю, твоя мечта живопись?
— Да, правильно, — отвернувшись к окну она замолчала.
— Значит, тебе нужно достаточно времени на живопись, — не смог дождаться, когда мысль ее посетит, подскажу сам. — И такая работа, чтобы сильно не отвлекала, но приносила доход, постоянный.
— Тим, но я не знаю, что это может быть, — она растерянно посмотрела на меня.
— Да все, что угодно, — ненадолго задумался. — Массаж. Ты же художник, руки должны быть сильными и тонко чувствующими.
— А почему не маникюр?
— Потому что я мужчина. Зачем он мне?
— Не поняла.
— Тася, я готов быть твоим подопытным, для оттачивания мастерства, — я готов на многое ради ее улыбки.
— Нет. Не получится, — нахмурившись опять отвернулась к окну. — Чтобы учиться нужны деньги, а их у меня сейчас нет. Да и потом, а где клиентов брать?
— Деньги я дам, а там, думаю, и клиенты подтянутся, — я чувствовал, что она готова уступить, главное не давить.
— Я не могу у тебя брать деньги, — и снова обдает холодным голосом.
— Почему?
— Потому что я просила меня не содержать, — блин даже, когда злится она прекрасна. Дурацкая улыбка растянула губы, и я ничего не смог с нею сделать.
— А если в долг?
— И ты потом возьмешь деньги, не возражая? — недоверчиво смерила меня взглядом.
— Что с тобой делать? — тяжело вздохнул, посмотрев на нее грустным взглядом. Жаль разжалобить не получилось. — Возьму.
— Тогда я подумаю. Можно?
— Можно, но недолго, а то здоровье у тебя одно. А работ может быть много.
— Пока, — скромно опустив глаза хотела сбежать, но я не дал.
— Раз уж мы теперь пара, то и прощаться хотелось бы соответственно, — наклонился и поцеловал.
Эта девчонка невероятная. Никогда я не испытывал такую бурю чувств от поцелуя. Совершенно не хотелось отпускать ее, но сам же согласился на ее условия. Любуясь легким румянцем и слегка припухшими губами думал о том, как сдержать обещание. Не целовать ее не могу, а от поцелуев теряю голову.
***
— Ты чего хмурая сегодня?
— Сама не знаю… тревожно как-то. Ты осторожнее на работе.
— Я всегда осторожен. Тася, неужели ты грустишь о последнем рабочем дне в ресторане?
— Нет, о нем совсем не грущу. Сам знаешь насколько устаю от нее. А последние две недели были сложными. Подготовительные работы закончены и надо бы больше времени на роспись уделить, а я от усталости едва шевелюсь. Вчера с оттенком намудрила, теперь не знаю, что и делать. Попробую, конечно, исправить, но что-то мне подсказывает, вряд ли получится. А там краска дорогая. Ну да ладно, деньги есть куплю новую.
— Не грусти, все наладится, — я погладил ее по руке. — Может поехали в строительный возьмем сразу эту краску?
— А мы успеем?
— Если сейчас выйдем — да.
— Только за нее я сама заплачу.
— Тасяяя, — эта упрямица ни в какую не брала у меня денег. Две недели пытаюсь это сделать, но все попытки терпят фиаско.
— Тим, ты обещал, — дурак потому что вот и пообещал, а надо было на плечо в пещеру. Теперь вот расплачиваюсь за опрометчивость.
— Жестокая. Поехали. У меня сегодня тоже рабочий день.
И пусть проблему с краской мы решили, но непонятное волнение передалось и мне. С чего бы это вдруг?
Ближе к вечеру тревога накрыла волной. Позвонил Тасе, но у нее все в порядке, долго говорить не получилось у нее много клиентов. Вроде бы все как всегда, а мне хочется сбежать к своей девочке и спрятать.
— Тим, да что с тобой сегодня?
— Сам не пойму, вроде все нормально, а тревожно как-то…
— Что-то с Тасей?
— Нет у нее все в порядке, я ей только что звонил.
— Так расслабься, о чем твои печали? — Женька пытался меня подбодрить, но меня это больше раздражало, чем помогало.
— Такое чувство будто что-то упускаю из вида, что-то важное, — посмотрел на часы до конца смены сорок минут.
— Что-то я…, - договорить он не успел новый вызов — нам надо бежать.
Горело офисное здание, к счастью в нем мало кто остался, ведь рабочий день давно закончен. И тем не менее нас тут собралось много и каждый действовал четко и быстро. Обошлось без пострадавших и это радовало.
Но судьбе словно мало было, не возвращаясь в часть, поехали на следующий пожар. Когда нас наконец-то отпустили, время приближалось к двенадцати ночи.
Сам не понимая почему, я собрался в рекордные сроки и побежал к Тасе. Пусть голос ее звучал обычно, но я был уверен, что нужен ей там.
И не прогадал. Еще издали увидел ее в окружении неизвестных. В тишине я хорошо слышал их громкий разговор
— Куда же ты спешишь малышка? — гадкий смех эхом разнесся по округе.
— Дайте мне пройти, я спешу.
— А мы нет, верно Сань? — и вновь заржали словно лошади.
— Ага.
— Впереди вся ночь, детка.
— Руки убери! — я услышал звук удара. Этому руку сломаю, а может и обе.
— А то что? Завтра в кофе плюнешь?
— Я буду кричать.
— Кричи милая, кричи. Тебе никто не поможет. Люди все спят, а Марина не против.
— По…
— Я предпочитаю другие крики. Тащи ее в машин…
Договорить ему не дал. Пелена ярости закрыла глаза, и я бил, не заботясь о сохранности, и не думая о последствиях. Единственное желание чтобы эти уроды умылись кровью. За каждую слезинку любимой, за каждое мгновение ее страха и отчаянья.
— Тим, Тимочка, остановись. Ты же убьешь их, — моя смелая девочка висела на мне пытаясь остановить. Бережно придерживая ее поставил на ноги.
— Тасенька их убить мало.
— Не надо, пожалуйста, — слезы текли рекой, смывая мою ярость.
Посмотрел на лежащих, кто мог пытался уползти. Я их узнал. Блин, знал бы, что эти тут ошиваются давно бы все решил. Мягко улыбнулся своей девочке, в телефоне нашел нужный контакт: