Озеро Теней
Кейт призадумалась:
— Извините. Просто мне показалось, вы думаете, что Брайди имеет право уехать из дома. А еще я помню разговор с миссис Берк — она тоже предлагала мне подумать над этим.
— И вполне справедливо. Если бы кто-то и мог замолвить за нее словечко перед профессором Рутвеном и добиться его благословения, так это, конечно, вы.
— Я делала, что могла, — посетовала Кейт. — Брайди знала это. Она была счастлива, пока не встретила этого… Гая Дэвенпорта.
— Не забывайте, что в этом есть и ваша вина. Ведь она познакомилась с ним благодаря вам. А теперь так очарована этим человеком, что летит к нему навстречу сломя голову и забыв обо всем, — с вызовом заметил Конор, но, когда Кейт при этих словах поморщилась, чтобы приободрить ее, положил ей руку на колено.
— Ладно, успокойтесь. В конце концов, от нас тут мало что зависело. Так сложились обстоятельства. Только хватит охать и ахать, нужно действовать. И действовать немедленно. Мы должны опередить события и не допустить, чтобы они встретились в аэропорту. Мы должны опередить и их, и «Аэр Лингус».
— Но она пишет, что к тому времени, когда вы получите письмо, самолет уже будет в небе. Как оно к вам попало?
— Я получил его от Филана, благодаря его забывчивости. Брайди взяла с него обещание, что он передаст письмо после шести. Если цитировать Филана, Брайди сказала так: «Дело чрезвычайной важности. Передай это „Ему“ лично, и никому другому». Так он сказал, правда, потом спохватился: «Эх, она же просила меня продержать письмо до шести!» Но было уже половина пятого. Теперь-то вы понимаете, почему так важно поспеть к шести? Загляните в расписание рейсов — оно лежит в бардачке.
Кейт открыла расписание — шестичасовой рейс из Корка в Лондон был отчеркнут красным.
Кейт вопросительно посмотрела на Конора:
— Вы считаете, Брайди заказала билет именно на этот рейс, раз просила Филана передать письмо после шести?
— Да, если она действительно взяла грузовик тогда, когда сказал Филан, то это единственный рейс, на который она могла успеть.
Кейт посмотрела на часы:
— Значит, мы успеваем. А если так, то…
Конор кивнул:
— Вот именно. Если она вернется домой до приезда профессора, он так ничего и не узнает.
Кейт была благодарна ему за эти слова, внезапно почувствовав, что ее отношение к нему смягчилось. До сих пор они только и делали, что пререкались и спорили, и Кейт считала, что никогда не сможет относиться к нему так, как Брайди. Но теперь… Теперь она уже сомневалась. Она мысленно перебирала эпитеты, которыми награждала его прежде: самонадеянный, деспотичный, занудливый… Теперь она вдруг поняла, что ни один из них ему не подходит. Кейт допускала, что ее могли тронуть его участие в судьбе Брайди и та забота, с какой он старался оградить профессора от волнений. И все же она чувствовала, что внутренне переменилась к нему, и дело тут было не в благодарности. Впервые за все время они были на одной стороне.
— Если нам удастся скрыть это от отца, будем считать, что нам повезло хотя бы в этом, — согласилась она.
— Думаю, не только в этом, — заметил Конор. — Благодаря путанику Филану нам повезет и в другом. Поплюйте три раза через плечо, и будем надеяться, что мы успеем к шести и даже раньше.
Но радоваться, судя по всему, было рано. Первая неувязка возникла на полпути к Корку, возле Коонклара, — там сегодня был рыночный день. Торговля закончилась, и все окрестные дороги были запружены скотом и фургонами с лошадьми, так что Конору пришлось проделать порядочный крюк. Потом ему пришлось выбирать между дальним объездом и наиболее кратким путем, пролегавшим через железнодорожное полотно. Конор выбрал последнее и просчитался. Шлагбаум опустился перед самым лобовым стеклом, и им пришлось чуть ли не целую вечность пережидать длиннющий товарняк.
— О нет, только не это!.. — Еще у Коонклара Кейт поняла, что лучше не смотреть на часы, и теперь пребывала почти в панике.
Конор проследил за ее взглядом.
— Спокойно, — сказал он и, выйдя из машины, направился к шлагбаумной будке. Он о чем-то бурно беседовал со смотрителем, потом передал ему деньги и вернулся к машине. — Наш друг говорит, что стрелочники ушли попить чаю, но если у меня времени в обрез, он согласен сбегать за ними. На него здорово подействовало, когда я сказал, что прихожусь родственником начальнику управления грузоперевозок и что у меня есть друзья в нижней палате парламента.
Кейт усмехнулась:
— Вы и в самом деле состоите в родстве с начальником управления грузоперевозок?
— Ну… в какой-то степени. В конце концов, если хорошенько покопаться в далеком прошлом, то разве все мы не родственники? — Конор достал сигареты и своей мощной ладонью придержал дрожащие пальцы Кейт, когда она прикуривала от его зажигалки. — Если вылет немного задержат, мы успеваем, — успокоил он ее и, поскольку товарный состав наконец прошел, невозмутимо откинувшись на спинку сиденья, спокойно прибавил: — На вашем месте я пользовался бы паяльной лампой. Так легче сдирать старую краску.
— Паяльной лампой?! — У Кейт даже дыхание перехватило, но уже через мгновение она поняла, зачем он так небрежно сменил тему. Доброта и забота, с какими он старался отвлечь ее от волнений, оказались чудесным лекарством для ее натянутых как струна нервов. Кейт вдруг поняла, что ошибалась в своих чувствах к этому человеку и что Брайди была права…
Наконец Кейт обрела дар речи:
— У нас нет паяльной лампы, а если бы и была, то я не умею ею пользоваться.
Он счел эти слова отговоркой.
— Ничего подобного. У Брайди есть. Я сам учил ее, как ею пользоваться. Кроме того, у меня тоже есть одна. Она сейчас лежит без дела, и я мог бы одолжить ее вам на время.
Они посмотрели друг другу в глаза и… улыбнулись.
— Спасибо. В общем-то попробовать можно, — сказала Кейт, поняв по его добродушной усмешке, что вражда закончена и мир заключен.
Больше помех на пути не было, но когда они приехали в аэропорт, часы показывали шесть. Грузовичок Конора был на стоянке, Кейт заметила его, когда, выскочив из машины, они бросились в здание аэропорта к табло. Кейт чуть отстала и догнала Конора уже возле справочной. Служащая в окошке лишь покачала головой. Поздно, сказала она. Последний раз посадку на лондонский рейс объявляли в семнадцать пятьдесят, и ровно в шесть самолет вылетел с полным количеством пассажиров на борту.
— В таком случае должен вам сообщить, что на борту самолета находится несовершеннолетняя, не имеющая разрешения родителей на выезд из страны. Что вы нам посоветуете? — спросил Конор.
— Простите, сэр, но все, что мы можем сделать, это позвонить в Лондон, чтобы ее задержали там по прибытии. Девочка путешествует одна или с кем-нибудь?
— Одна… надеюсь, — угрюмо ответил Конор. — И она не девочка, ей уже семнадцать. Фамилия Рутвен. Бриджит Рутвен.
— Рутвен? — Служащая скользила указательным пальцем по списку пассажиров. — Рутвен? Это имя недавно объявляли по радио. Это не вы ее разыскивали, сэр?
— Нет. И она отозвалась?
— Должно быть, да. Ее имя объявляли только один раз. Насколько я помню, ее приглашали пройти в центральное справочное бюро — там ее ждало какое-то сообщение. Вам все равно следовало бы пройти туда, если вы собираетесь перехватить мисс Рутвен в Лондоне, а заодно и узнаете, отозвалась ли она на объявление. Пожалуйста, сэр, пройдемте, я покажу вам…
Но до центрального справочного бюро они так и не дошли. Посреди зала Конор вдруг остановился и схватил Кейт за локоть:
— Брайди! Вон она!..
Кейт проследила за его взглядом и увидела Брайди. Та одиноко сидела, рассеянно глядя перед собой и не замечая никого вокруг.
— О Господи, значит, она не улетела?! — воскликнула Кейт.
Конор поблагодарил девушку, и она, улыбнувшись, удалилась. Кейт собралась уже броситься к Брайди, но Конор удержал ее, положив руку на плечо.
— Я буду ждать в машине, потому что это касается только вас двоих, — сказал он. — Но я буду надеяться, что вы используете весь свой такт. Пожалуйста, никаких упреков и нотаций. Вы поняли?