Слезы наяды (СИ)

Ник Канарис шагал к ней по причалу, небрежно перекинув пиджак через плечо.
— Привет. Хочешь отправиться в ночную прогулку на яхте? — спросил он, легонько коснувшись губами ее щеки.
— Пожалуй, — кивнула Кара. Если кто-то может приблизить ее к цели, то только он, ничего лучше и быть не могло, подумала Кара, поднимаясь вместе с ним на борт «Диаманты».
Матросы подняли якоря, и яхта медленно отчалила от берега, сначала кормой вперед, потом развернулась, заработали моторы, белая полоса прорезала черную шелковую поверхность. Кара и Ник стояли рядом у борта.
Они проплывали мимо высоких каменистых берегов, на которых белели небольшие виллы, они располагались так близко друг другу и так высоко поднимались над водой, что казались падающей каскадом рекой из домиков, спускавшейся к самому морю. И Кара думала, что если самые нижние сползут в воду, то за ними, возможно, потянутся и остальные, но пока эта застывшая река держалась крепко, а иногда к синему небу взлетали высокие шпили церквей и храмов, разбавлявших мозаику из белокаменных вилл. Им встречались и глубокие, уходящие далеко внутрь скал гроты, в которых волны ударяли с пушечным громом во время шторма, а во время отлива — купались местные жители. В некоторые из гротов можно было попасть только под водой, и не каждый знал секрет, как проникнуть в прохладные морские пещеры.
— Ты какая-то грустная, — Ник осторожно обнял Кару за плечи. — В чем дело?
— Я боюсь кракена, — честно ответила она. Он засмеялся и поцеловал ее куда-то в висок. Потом он исчез всего на несколько мгновений, а затем появился с бокалом шампанского в каждой руке, один из которых протянул Каре. Девушка осторожно сжала хрупкую ножку, с изумлением разглядывая ее. Кажется, кто-то из тритонов приносил ей в подарок похожий, с затонувшего старинного фрегата, но как же редки были под водой такие вещи! Наяда помнила слова Зоа: нельзя брать питье из рук человека. И потому просто держала бокал в руках, не пытаясь поднести к губам, и смотрела за бегущими вверх волшебными пузырьками.
Ник, между тем, осушил свой, и принялся рассказывать ей о путешествиях, о чудесах, которые он видел в море. Кара почти не слушала, что нового он может сказать ей о море? Девушку волновала судьба несчастной, которой скоро придется спуститься в ледяные гроты, и она ни на минуту не могла забыть о страшной участи, что ожидала Лоролею, подругу ее детских игр, милую своенравную родственницу, столь опрометчиво доверившуюся земному мужчине.
— Пойдем вниз? — предложил Ник, протянул ей руку, Кара воспользовалась случаем, чтобы поставить бокал, подумав, что едва яхту качнет — он упадет и разобьется, и последовала за хозяином судна в каюту. Но бокал тут же подхватил шустрый официант, который очевидно тоже знал это свойство хрусталя — разбиваться во время качки.
Внутренние помещения яхты отличались богатой отделкой, Кара осторожно провела рукой по отделанной деревом стене, оглядела стоящую на столике у кровати лампу из кристаллов, и коснулась мехового покрывала.
— Впечатляет? — улыбнулся Ник. — Присаживайся. Чувствуй себя как дома!
— У меня дома совсем иначе, — с легкой улыбкой ответила она.
— Ну, я думаю! — он произнес эти слова чуть высокомерно, сел на кровать и потянул девушку за руку. Кара осторожно присела рядом, чувствуя, как возрастает напряжение, почему этого никогда не было с Андреем? Они столько раз сидели рядом и говорили… Это и есть то самое, о чем говорила Лоролея? Когда чувства к земному мужчине затуманивают твой разум? Или же она просто боится Ника, не доверяет ему?
— Почему ты все время такая задумчивая и серьезная? Тебя что-то беспокоит? — он осторожно отвел рукой волосы, упавшие на лицо девушки. — Я никогда не встречал таких девушек, которые совсем не улыбаются!
— Я такой родилась. Всегда мало смеялась.
— Зря. Тебе идет улыбка. Ты очень красивая девушка, — с этими словами он вдруг наклонился к ней и попытался поцеловать. Кара испуганно отшатнулась, как если бы он ударил ее.
— Что ты делаешь? — спросила она растерянно.
— Как что? Пытаюсь тебя поцеловать, конечно, можно?
Она молчала. Ведь за этим она и пришла — показать деду, что не одна Лоролея способна на безумные поступки, но сейчас наяда испытывала сомнения, ведь она знает, что ждет ее, она помнит, чему учили ее с самого детства. Кара набрала побольше воздуха: только смелые, способные совершать безумные поступки, могут изменить жизнь свою и других. Она не должна отступать, не должна бояться и не должна слушать советы старших! Они прожили жизнь так, как считали нужным, но у нее своя дорога! И когда Ник снова коснулся ее губ, Кара не отстранилась, отвечая на его поцелуй. Сейчас поступки матери и Лоролеи начали обретать ясность, вероятно, любовь и правда может заставить забыть об опасности, потерять голову… Какие удивительные, чудесные ощущения, никогда прежде не случалось с ней ничего подобного! Девушка почувствовала, что сердце начало биться учащенно, незнакомое волнение заполнило все ее существо, мысли путались и уже не отличались ясностью… Но когда его рука коснулась ремня, скреплявшего ее джинсы, Кара резко вырвалась и оттолкнула Ника. При этом лицо девушки выражало такой неподдельный ужас, что ее спутник совершенно растерялся.
— Никогда не смей так делать! — воскликнула она, вскакивая. О боже, еще немного и он увидел бы ее хвосты, понял, что она наяда…. Какой кошмар, что может быть хуже! Ее тайна была бы раскрыта! Она почувствовала, что сердце ее выпрыгивает из груди от пережитого испуга. На миг ей представилось отвращение на его лице при виде ее плавников. Человек никогда не поймет этого! Женщина с рыбьим хвостом… да еще с двумя! Нет, им не место на суше, люди чужие для русалок, они никогда не смогут ни понять, ни принять! Так говорила ей мама…
Ник откинулся на подушки и рассмеялся.
— Мне приходилось встречать девушек, которые блюдут свою честь, но чтобы настолько! Ты не перестаешь меня удивлять, Кара! Почему ты так испугалась? Ты словно пришла из другого мира… Ты что, воспитывалась в монастыре? Странная, загадочная девушка, но ты мне нравишься!
Она смущенно пожала плечами.
— Я, пожалуй, пойду, мне надо домой, — ответила она.
— Не уходи, я обещаю, что не буду больше тебя трогать, но мне хочется узнать тебя получше, хорошо? Я правда не встречал никого, похожего на тебя! Иди сюда, ложись рядом…
Кара с сомнением приблизилась и опустилась на кровать рядом с ним, он положил руку ей под голову.
— Расскажи мне… — попросила она, — О том, что бывает, когда женщина и мужчина нравятся друг другу… Я никогда не влюблялась прежде…
— Это нельзя передать словами, — ответил он с задумчивой улыбкой. — Похоже на вспышку, удивительные моменты, когда все вокруг кажется ярче… Один из них мог бы случиться сейчас, если бы ты так бесцеремонно не прервала его, спрыгнув с кровати… Но я попробую тебе рассказать.
Кара закрыла глаза, слушая его голос, пытаясь понять смысл слов, которые он говорил, а потом вдруг осознала, что в ее голове возник образ Андрея, он появился из глубины сознания и отогнать наваждение никак не получалось. Почему же она снова и снова думает о молодом рыбаке? Он же знает о его служении, знает, что им нельзя быть вместе и даже, если бы она родилась земной девушкой — ничего бы не изменилось.
Когда Кара на легкой шлюпке покидала яхту, она чувствовала, что теперь знает куда больше о земных отношениях мужчин и женщин и теперь вполне может выдать себя за наяду-грешницу и занять место в пещере ужаса рядом с Лоролеей. Если, конечно, Тирс позволит им там оказаться!
Но почему она думала об Андрее? Ей нельзя о нем думать. Она — наяда, он — человек… К тому же, он сторожевой, хранитель древних реликвий.
Время суда над несчастной настало быстро. Кара смотрела из своей комнаты, как собирались на площади русалки, тритоны, наяды, видела своих родных, вот появились родители и сестра Лоролеи, а потом и Тирс в золотом венце, поддерживающем длинные седые пряди. Скорбные песни разносились над морем, напоминавшие завывание ветра, плач волков, голос болотной выпи — так поют русалки, когда провожают кого-то на смерть.