Кощей. Перезагрузка

Стараясь не споткнуться о мяукающее недоразумение и не наступить ему на лапу, поднимаюсь на крыльцо и стучусь в дверь. Немного подождав для приличия, тяну за ручку – заперто. Подумав, толкаю дверь внутрь. Оказывается, не заперто.
Вхожу в узкие – двоим с трудом разойтись – сени. Из мебели только лавка, на которой два деревянных ведра и моток черного шланга. Под лавкой слегка запыленные сапоги, веник и деревянный совок. На сделанной из березовых сучков вешалке висит такой же, как на мне, только синего цвета плащ и меховая безрукавка.
Успеваю подумать, что резиновый шланг не вписывается в общую картину, и вздрагиваю, оттого что шланг вдруг разворачивается и сползает на пол.
– Фу-ух, – выдыхаю, глядя на двухметрового ужа, ползущего между ног не обращающего на него внимания кота. – В этом доме случайно не Инфаркт Миокардыч живет?
Уж не отвечает, и я, наступив таки на лапу коту, захожу в комнату. Потолок невысокий, рукой достать, но помещение довольно просторное, опытным глазом строителя определяю размеры примерно пять на шесть. У смежной с сенями стены большая русская печь с лежанкой и прикрытым деревянной заслонкой зевом печи. Тут же набор специальной утвари: на низкой лавке чугунки, глиняные горшки и прочая посуда, к стене прислонены два ухвата, кочерга и то ли широкое весло, то ли деревянная лопата.
Посреди комнаты деревянный стол. Под окном, в которое пару минут назад мне навстречу выпрыгнул кот, застеленный шкурами топчан. В дальнем левом углу огромный сундук. Когда я был маленький, такие сундуки были у моих кубанских теток. Они разводили в них тутового шелкопряда и сдавали коконы в колхоз.
В том же углу, только под потолком, пошевелился сидящий в центре паутины здоровенный мохнатый паук.
У противоположной стены стоит грубо сколоченный шкаф с занавесками вместо дверок. Занавески слегка раздвинуты, и на полках видны различные плошки, горшочки и наполненные невесть чем мешочки.
Вдоль стены у входной двери висит различная одежда. Здесь и меховая доха, и суконный кафтан зеленого цвета, и еще какие-то неизвестные предметы гардероба. Там же на стене висят две пары самых настоящих лаптей. Одна пара стоит на полу рядом с невысокими остроносыми сапожками красного цвета.
Женская одежда отсутствует, значит, живет здесь холостяк.
Над одеждой полка из широкой доски. На полке черная мохнатая шапка, широкополая соломенная шляпа и серый суконный колпак, типа турецкой фески.
Слева от дверей на табуретке стоит деревянное ведро с водой. На нем висит ковшик. При виде чистой воды испытываю жажду. Зачерпываю ковшиком и с удовольствием пью студеную водичку. Судя по тому, что вода свежая, хозяин вышел из дома недавно и, возможно, находится где-то рядом.
От изучения нехитрой обстановки отвлекает писк. В дверь вбегает упитанная мышь, перепрыгивает через хвост сидящего у моих ног кота и, деловито обежав печь, скрывается за ней. Кот на нее – ноль внимания.
– Ты, Василий, я смотрю, мышей не ловишь? – обращаюсь к коту.
Тот в ответ мяукает и снова принимается тереться об мои ноги.
Прохожу вслед за мышью. Пространство за печкой закрыто пологом из дерюги. Отодвигаю полог и обнаруживаю кладовку со всякой всячиной. На полках опять же всякие баночки, горшочки, мешочки и еще много всего. На стене пучки трав. В полу крышка люка в подпол. Любопытно глянуть, что там. Но вдруг войдет хозяин, а тут голый, одетый в один лишь плащ, незваный гость шарится по закромам.
Решив, что находиться в доме в отсутствие хозяина без приглашения невежливо, выхожу наружу. Неизвестно еще, что за хозяин. А то схватит тот ухват, что побольше, и буду бегать от него по всему этому райскому уголку, если успею из дома выскочить. Лучше встретиться с ним на просторе.
Обхожу избу вокруг. Ого, да тут приличный огородик! В обрамлении кустов смородины разбиты ровные ухоженные грядки. Никаких огурцов и помидоров нет. Зато есть репа, желтые, увенчанные сочной ботвой кругляши которой торчат из земли. Рядом растут еще какие-то корнеплоды, может, редька, может, еще что. Я в огородничестве не специалист. Репку-то опознал, потому что желтая и потому что росла когда-то на даче у родителей.
А вот и знакомый белый кролик скачет меж рядов капусты. Или это другой? Может, хозяин забыл закрыть крольчатник и зверьки разбежались? Они же погрызут у него весь огород. Впрочем, это не мои проблемы. Да и не видно пока ничего изгрызенного.
Но где же хозяин?
За расположенным возле озерца рядком березок замечаю еще одно строение и направляюсь к нему. Небольшой сруб с толстой печной трубой. Не иначе, баня. А вот и полная поленница дров. Вот бы попариться с березовым веничком да понырять в чистое озерцо!
Однако дымок из трубы не вьется, и, судя по тишине, здесь тоже никого нет. Только журчат прозрачные струйки воды, стекающие с каменного выступа в озеро. На всякий случай стучу в слегка приоткрытую дверь. Ответа, конечно, нет.
Подхожу к вытекающему из скалы источнику и, хоть и не хочется пить, не могу удержаться – наклоняюсь и делаю несколько глотков удивительно вкусной водички. Эх, если б в этом раю вместо неизвестного хозяина оказалась прекрасная хозяйка, можно было бы и не просыпаться никогда.
У самого подножия каменной стены небольшие заросли малины. Подойдя полакомиться крупными ягодами, замечаю в находящейся за ними расселине вырубленные в скале ступени. Обхожу кустарник и обнаруживаю скрытую расщелиной круто уходящую вверх лестницу. Продолжая объедать малину, размышляю, стоит ли проверять, куда ведет обнаруженная лестница. А почему бы нет? Набрав в дорожку горсть ягод, начинаю подъем. Парапет расщелины не достигает моего плеча, и я могу свободно обозревать расположенную меж скал маленькую равнину. Впрочем, ничего нового с высоты не замечаю.
Подъем затягивается. Шлепать босыми ногами по каменным ступеням становится утомительно. Снизу скалы не казались такими высокими. Теперь же домик внизу кажется не более спичечного коробка, а до верха расстояние визуально даже и не уменьшилось. Когда серьезно задумываюсь над желанием вернуться вниз, лестница наконец-то заканчивается небольшой площадкой. Далее меж скал идет горизонтальная тропа. Пройдя по каменному коридору, выхожу на широкий карниз, и передо мной открывается тот самый вид, который принято называть величественным.
Вокруг до самого горизонта простирается темно-зеленое море тайги. Хотя, может, этот дремучий лес и не тайгой называется, а как-нибудь по-другому, но необъятность его массива все равно впечатляет. Движущиеся тени от облаков создают впечатление шевеления зеленой массы, отчего она кажется живой и способной жадно поглотить все в нее попавшее. Вспоминаю мрачную тьму под ветвями огромных елей, и от жути передергиваю плечами.
Опускаю взгляд вниз, там уже знакомая картина – несколько метров ровного пространства у подножия, обрывающегося глубоким ущельем, на дне которого пенится бурный ручей.
Карниз, на котором стою, тянется вдоль скал. Край его огражден неровным парапетом, местами не достигающим колен, а местами скрывающим меня с головой.
Раз уж забрался в такую высь, стоит посмотреть, куда ведет эта явно рукотворная терраса. После недолгого раздумья, в какую сторону отправиться, иду направо.
Картина вокруг не меняется – все такое же бескрайнее, однообразно зеленое лесное море, внизу то же ущелье. Иду довольно долго, наверное, не менее получаса, а может, и больше. От однообразия теряется чувство времени. Пару раз сворачиваю в проходы, ведущие к лестницам, подобным той, по которой я сюда поднялся, но, не заметив появления внизу хозяина, возвращаюсь и продолжаю обход.
Вот внизу от скалы к ущелью тянутся две узкие полосы. Присмотревшись, понимаю, что это те массивные цепи, на которые я наткнулся в самом начале. Значит, тот мусор на дне ущелья – это обгоревшие остатки моста. Получается, что я почти обошел запертый в скалы райский уголок по кругу. И действительно, через несколько минут подхожу к тому месту, откуда начал обход.