Выживальщик (СИ)
Первые две тёплые лепёшки достались, разумеется, близнецам. Надо было видеть, как они эти лепёшки "уписывали", даже забывая макать в абрикосовый джем, который им положили на блюдечко.
- Сто лет хлеба не ели,- радовались девочки,- галеты, всё-таки, не хлеб.
- Три годика живёте, а хлеба сто лет не видели,- смеялась Лариса.
Над основным кострищем на толстых крепких рогатках лежал теперь железный лом. Возле костра лежали толстые рабочие перчатки сварщика. Ими можно безбоязненно брать горячий лом. А над костром спокойно можно было повесить три, а то и четыре ведра с водой. Привёз кухонный стол, чтобы Ларисе не держать продукты на земле. Хотя ели, по-прежнему, держа миски на коленях, сидя на пнях. Создание столовой было в планах дальних, надо тащить из дома стол и стулья. В пустующих квартирах в них недостатка не было.
Наташа, всё свободное от огорода время, посвящала близнецам. Они с игрушечными лейками ходили между грядок, поливая овощи. Брали формочки, совки, лопатки и уходили за ограду, играть в песочек. Но не на морском берегу, а на берегу нашего ручья, где он вытекал из леса на песчаный пляж. Наташа, вооружившись помповым ружьём, охраняла играющих детей. Читала Даше и Маше книжки, пела вечером колыбельные. Девочки, действительно, были тихими и спокойными. Любили рисовать, лепить из пластилина. Не шумели, никому не надоедали. С удовольствием хрупали первыми редисками и сочными молодыми морковками. Пёрышки зелёного лука Наташа их есть заставляла:
- Вам витамины всякие нужны.
Ларису близнецы называли тётей Ларисой, а Наташу - всё чаще - мамой. Лариса, видя, что Наташа загружена с Дашей и Машей, кроме готовки взяла на себя и всю стирку.
У меня же целую неделю заняло сложнейшее инженерное сооружение у края ограды. Унитаз я из дома не потащил, но на стульчаке из брёвнышек были закреплены круг и крышка от унитаза. А вот над выгребной ямой и системой канализации пришлось потрудиться. Теперь все отходы нашей жизнедеятельности из выгребной ямы, выложенной большими кафельными плитками, по толстым наклонным трубам стекали в огромный котлован, вырытый далеко в стороне от лагеря, на опушке леса.
Чтобы выбраться из этого котлована мне пришлось в его стенке проделать ступени. Два дня копал котлован. Ещё три дня закапывал трубы. С утра до ночи. При этом всё размышлял, что во всех прочитанных мною книгах, герои как-то обходились без гальюнов. У того же Даниэля Дефо подробнейшим образом описывается жилище Робинзона Крузо. А вот оправлялся он, вероятно, в углу своей хижины, создавая "аппетитную" кучку. Ну, это так, к слову. И лопухами нам подтираться придётся не скоро. Кроме двух коробок туалетной бумаги, есть ещё коробка бумажных салфеток и две коробки бумажных же полотенец.
Утром, чуть свет, из палатки вылезла Лариса. Ей надо было приготовить завтрак на всех. Я поднимался чуть позднее, завтракал и начинал набирать воду в вёдра, в ванны. Но сегодня Лариса сразу же просунула голову назад, в палатку:
- Вова, вылезь, глянь на небо.
Выскочив из палатки, увидел, что всё небо сплошь затянуто серыми облаками. То-то солнечных лучей, проснувшись, не увидел. А далеко, на севере, клубилась чёрная туча.
Отложив на потом и завтрак, и утреннюю сигарету, принялся натягивать брезент. Жерди у меня были вкопаны заранее, брезентовые полотнища в местах стыков сшиты и проклеены широким скотчем с двух сторон. Вскоре под навесами оказались и туалет, и второе кострище. От палаток до кухни всего несколько шагов, но кухонный навес я продлил до входа в палатки.
Я читал про сезон тропических дождей. И, с некоторым страхом, ожидал его. В том, "бывшем" мире сейчас середина мая. А в этом? И сколько продлится этот сезон дождей? И не сгниёт ли наш урожай в огороде, картошка, в первую очередь? А ведь тропические ливни могут быть очень сильными. Не смоет ли наш лагерь к чёртовой бабушке?
Первые капли дождя стукнули по брезенту, когда я, поев рисовой каши, пил кофе и курил первую сигарету, обуреваемый мрачными предчувствиями.
Наташа с близнецами, баюкаемые шумом дождя, сладко проспали почти до десяти часов. Когда они, потягиваясь, выбрались из палатки, дождь лил вовсю.
Лариса поставила кашу разогревать, а Наташа, высунув из-под брезента руку, набирала в ладонь дождевую воду и умывала Машу с Дашей. Туча заволокла всё небо, но грома и молний не было.
После завтрака, Наташа в палатке, сидя у входа, чтобы было посветлее, читала близнецам книжку. Лариса, убравшись, пошла к столбу с посудой - пора начинать готовить обед. Вернувшись под навес с парой кастрюль, мокрая до нитки, она с восторгом заявила:
- А дождь-то тёплый-претёплый. Приму-ка я душ. Прямо по-царски помыться можно.
Услыхав Ларисины слова, Наталья отложила книгу в сторону и взялась за мыло и мочалку. Я пошёл мыться за палатку-склад. Минут через сорок все сидели у костра чистые-пречистые, в выстиранной одежде. До обеда ещё пара часов и я открыл всем четырём девчонкам пару банок компота, достал печенье и шоколад. Получился праздник первого дождя. Но я с тоской думал, когда же дождь закончится и закончится ли вообще.
Брезентовый навес закрывал от нас небо. Только капли дождя барабанили по нему всё реже и реже. И неожиданно под навес скользнул солнечный луч.
- Солнышко!- восторженно закричали близняшки. Я поднялся и подошёл к краю навеса. На чистом синем небе сияло солнце. А туча уходила в сторону океана. Вот последние капли упали на брезент, и наступила тишина. Жаркое солнце принялось осушать мокрую листву, траву, брезент палаток и навесов. Влажным воздухом было трудно дышать. Пообедали без особого аппетита, да ещё и съеденные недавно сласти не способствовали еде.
- Ничего, за ужином доедим, мне хлопот меньше,- не расстроилась наша повариха.
Наташа уложила близнецов спать прямо на открытом воздухе, под навесом кухни-столовой. В одних трусиках они лежали на туристических ковриках, чуть прикрытые лёгкими простынками.
К вечеру спала жара, вместе с ней ушла и духота. Все отменно поужинали, как всегда, посидели у костра, и Наташа увела девочек в палатку.
Глава X
Возвращение.
А наутро опять вовсю светило солнце. Как и в последующие дни. И всё же я задумался о строительстве дома, точнее, домика. Пока ещё в "Гускварне" есть бензин, надо спилить толстые деревья на сваи. Вкопать их в землю. Надрать в доме, в пустующих квартирах половых досок, дверей, несколько окон, вместе с рамами. Опыта строительства у меня нет, но глаза боятся, а руки делают. Надо только детально продумать план строительства, расписать всё по пунктам.
Мысли мои были прерваны толчком от Ларисы в плечо:
- Вова, смотри, кто к нам пожаловал.
Возле ограды маячила женская фигура в коротком халатике. Я сделал несколько шагов к ограде. К нам пришла Алла из первого подъезда. Волосы вымыты и тщательно расчесаны. И даже макияж на лице есть. Только лицо всё же какое-то помятое и слегка опухшее. И халат мятый, и грязный.
В той жизни, что до переноса на остров, Алла была какой-то чиновницей или начальницей. В строгом деловом костюме она садилась за руль новенького "Шевроле". Гордая и неприступная, воплощение женской лощёной красоты. Но это всё в прошлом. Теперь она являлась наложницей мужской половины "лагеря пьяниц". Интересно, зачем она к нам заявилась? Алла не замедлила изложить причину своего появления:
- Владимир, возьмите меня к себе.
Опаньки! Нет, уж, подруга, нам ты и даром не нужна в нашем маленьком дружном семействе. Как бы ей повежливее отказать? Однако, меня опередила Наталья:
- Губозакатальной машинки нет? Нужна ты нам, как собаке - пятая нога.