Новая заря (СИ)

Подъехали метров на тридцать.
И давай голосить, что, дескать, Великий государь, царь и хан Тохтамыш Газы Герай предлагает доблестным и прославленным воинам перейти под его руку. Всем гарантировались поместья. А тем, у кого было – удвоение оных. Учитывая тот факт, что в легионе абсолютное большинство имело низкое происхождение – очень щедрое предложение. Мало того – легко реализуемое. Ну и дальше в том духе. О том, как щедр новый царь Руси к верным людям. О том, как велика и могущественна его армия…
Однако никто из бойцов даже ухом не повел.
- Шугануть? – Поинтересовался Петр, когда бояре уже слегка охрипли.
- Только не убивайте, - чуть подумав, произнес Император. – Пусть и мрази, но переговорщики. Пусть егерь один выстрел даст. В землю перед ними.
- А может положим? Где их потом искать? Все одно за учиненное ими предательство положена смерть.
Дмитрий скосился на Петра. Потом на наблюдателей при его войске. Собственно, он взял с собой только австрийца, испанца и француза. Остальные остались в Москве или были при войске Мстиславского. После чего медленно с достоинством сошел с снежной горки и, сев на коня, поехал к передовому люнету.
Бояре явно нервничали. Но без ответа уходить не хотели. Они прекрасно знали – перед ними серьезные бойцы и было бы неплохо избежать битвы. Потери войска Герая их не интересовала, в отличие от возможности сохранить прекрасно обученный и закаленный в боях легион.
- Пятая рота второго линейного батальона, капитан Прохор Иванов сын, - козырнул командир части, занявший этот люнет.
Император кивнул и повернулся к переговорщикам.
- ВЫ! – Громко закричал Дмитрий. – ПРИСЯГНУЛИ МНЕ НА ВЕРНОСТЬ! ИМЕНЕМ ВСЕВЫШНЕГО! И ВЫ НАРУШИЛИ КЛЯТВУ! ПОВИННЫЕ СМЕРТИ!
Пауза.
- РОТА ГОТОВСЬ! – И вся рота пришла в движения.
- ЧТО?! – Хором воскликнули переговорщики, завертевшись на своем четвероногом транспорте. Они ведь были всего в тридцати метрах от нее. Тут даже на конях никуда не сбежишь.
- ЦЕЛЬСЯ! – И все рядовые вскинули свои ружья, наведя их на переговорщиков. - ПО КЛЯТВОПРЕСТУПНИКАМ И ИЗМЕННИКАМ – БЕЙ!
Залп!
Полторы сотни ружей с тридцати шагов по десятку целей – непреодолимая сила. Рухнули все. И люди, и лошади.
- Благодарю за службу. – Намного тише сказал Император, обращаясь к роте. И, развернув коня, направился к снежной горке, что возвышалась в центре полевого укрепления.
Тохтамыш Газы Герай наблюдавший всю эту сценку в зрительную трубу криво усмехнулся. Отдал трубу слуге, что стоял рядом. И приказал артиллеристам приступать к обстрелу. Не получилось, так не получилось. Бояр только жаль. Они пользовались большим авторитетом среди помещиков. Без них будет сложнее ими управлять.
Бах! Бах! Бах!
Слитно ударила полубатарея полевых 12-фунтовых «Единорогов», осуществляя пристрелку. Ливонская кампания очень сильно подняла их навык в работе картечной гранатой. Серьезно уточнились баллистические таблицы. Да и привычнее что ли это дело стало.
Спустя несколько секунд вспухли белые облачка.
Бах! Бах! Бах!
Следом ударила вторая полубатарея с корректировкой дистанционной трубки.
Накрытие.
Слабое, с сильным рассеиванием ядер, но накрытие.
А среди османских артиллеристов смятение. Они как-то не привыкли к такому обхождению. Ведь откуда-то сверху сыплются пули и ранят – убивают. Картечные гранаты для них были в новинку. Да с такой дистанции! Они-то точно не добьют до полевых укреплений.
Дальше так и продолжили работать – по очереди полузалпами с корректировкой. Тут и сильно не вспотеешь, и стволы не перегреешь.
Османы же продолжали упорно пытаться выйти на огневые позиции. Все-таки обстрел был не очень серьезный. Так – беспокойно свистели пули. Изредка кто-то падал. Слишком уж неточно ложились картечные гранаты.
Выбрались. Заняли позиции. Начали стрелять.
Никакой организованной стрельбы не получилось. У каждой пушки – свой вполне независимый командир. Корректировать ее огонь на предельной дистанции было практически невозможно. Ведь остальные семь десятков орудий тоже пытались сделать что-то подобное. Даже понять – куда ты попал - не представлялось реальным. Большая часть ядер уходила в землю с недолетом. Изредка шли попадания. Но без особого успеха.
А полевые «Единороги» не прекращали своей работы, накидывая картечные гранаты.
Понимая, что они не справляются из-за слишком большого рассеивания, Дмитрий приказал выдвинуть чуть вперед шесть полубатарей 3-фунтовых «Единорогов», которые давали еще большее рассеивание, но докидывали гранаты на интересующую дистанцию.
И вот, через полчаса артиллерийской дуэли, к шести 12-фунтовым орудий подключилось восемнадцать 3-фунтовых. Их «пуки» терялись на фоне куда больших гранат полевых орудий. Но дело пошло. Унитарно-картузное  заряжание позволило кратковременно развить просто дикую скорострельность. Шесть выстрелов в минуту на ствол! Дмитрий решил компенсировать неточность и слабость, объемом. Пять минут. Пятьсот сорок малых гранат ушли в сторону артиллерийских позиций противника, затопив там все сплошной чередой взрывов.
Полковые «Единороги» укатили назад. Остывать. А полевые перешли на обычные гранаты. Личный состав артиллеристов очень сильно пострадал от этого шквального налета. Много легло. Остальные сбежали, побросав свои пушки. И теперь надлежало их привести в негодность.
Герай поморщился.
Снова провал.
Чуть подумав, он послал разведку вдоль реки – искать удобные места для переправы. А сам поехал беседовать с поместными дворянами, что перешли под его руку. Нужно было понять, что ожидать от этого укрепления. Оно выглядело странным и непривычным. Может то от незнания, а может и хитрость какая. Да и посмотреть на настроения этих перебежчиков следовало.
Прошло три часа.
Ничего не добившись от помещиков, которые тоже видели подобное укрепление впервые, Герай решает провести разведку боем. Пока его люди ищут удобные проходы для проведения войск в тыл легиона.
И вот, выстроившись неровной толпой, вперед двинулись казаки.
Двести шагов до передового люнета.
Залп роты линейных стрелков. С двухсот шагов компрессионными пулями да по толпе.
Бах! Бах! Бах!
Ударили дальней картечью полковые «Единороги».
Новый залп передовой роты.
Бах! Бах! Бах!
Вновь сработали 3-фунтовые орудия.
Сдвоенный залп двух рот, прикрывающих передовой люнет.
Бах! Бах! Бах!
Залп!
Залп! Залп!
Бах! Бах! Бах!
И казаки дрогнули. Они даже на сто метров сблизиться не смогли. А уже чуть ли не захлебывались в крови. Сами ни в сабли, ни в пищали атаковать не могли. Из пищалей на такую дистанцию не стреляли. Далеко. Не попадешь ни в кого. Тем более вон – у них только головы торчат. А сабли… иди – дойди.
- Ура! – Грянул батальон тяжелой пехоты, выступая для контратаки… и ускорения отступления противника. До рукопашной не дошло. Не догнали, остановившись возле реки.
Герай наблюдал это хмурый как грозовая туча. Винить казаков он не мог. Вон – сколько их осталось на снегу. Они своими жизнями заплатили за то, чтобы он оценил огневую мощь легиона. И она ему очень не понравилась. Совсем. Так же, как и это нагромождение повозок. Вроде и проходов много, но, судя по всему, пройти там очень непросто.
Смеркалось.
 Вернулись разведывательные отряды.
 Первый день сражения подошел к концу.
 Глава 5 
 
 18 декабря 1607 года, река Лопасня
Утро для Дмитрия началось с обхода лагеря.
За ночь тыловые службы должны были убрать за его пределы все «продукты жизнедеятельности», наведя чистоту и порядок. Да и проинспектировать как его бойцов кормят следовало. Император ведь питался из общих ротных котлов наравне со своими легионерами, поддерживая в тонусе интендантов и поваров. Они банально не знали, к какой роте присоседится монарх во время каждого приема пищи. Никакой системы в том не было. Точнее была, но известная лишь Дмитрию.