Леди никогда не лжет

— Тебя это интересует?
— Конечно. Я же помогала тебе работать над ней.
— Безусловно, — согласился Финн и распахнул двери так, чтобы в мастерскую могла въехать машина. — Ну и как, удалось что-нибудь прочитать? Мой ассистент в Англии утверждает, что у меня ужасный почерк.
— Не слишком хороший.
Она внимательно наблюдала за уверенными движениями его сильного гибкого тела. Широко открыв двери, он впустил в мастерскую воздух, теплый от утреннего солнца и насыщенный запахом цветущих неподалеку яблонь. Автомобиль, блестя свежевыкрашенными боками, стоял напротив.
— Ты не возражаешь, если я возьму их с собой и попробую прочитать?
— Конечно. Можешь уносить их куда хочешь, — согласно кивнул Финн и, постучав себя пальцем по лбу, продолжил: — Все это уже у меня в голове. Буду рад объяснить все, что покажется тебе неясным. Или если ты не сможешь расшифровать мои каракули, что вероятнее.
Сказав это, он подошел к машине, положил правую руку на руль, левой облокотился о раму и закатил свое детище в мастерскую. — Вот и мы, — довольно проговорил он.
Финн полез внутрь, чтобы поставить машину на тормоз. Его легкие уверенные движения завораживали Александру. Ей стало трудно дышать.
«Леди Морли, вы влюблены в моего друга Берка?»
Финн повернулся к ней и перестал улыбаться.
— Все в порядке, Александра?
Ей пришлось приложить усилия, чтобы взять себя в руки.
— Конечно. Я чувствую себя превосходно, и тебе это хорошо известно. Это ты… Ты, должно быть, совершенно измучен. Тебе следует отправиться к себе и отдохнуть.
Финн протянул к ней руку, и Александра не смогла устоять. Она подошла к нему и, прижавшись к широкой надежной груди мужчины, погрузилась в блаженство его объятий.
— Мне очень жаль, дорогая, но ты права. Я полностью вымотан. Не будешь возражать, если я тебя оставлю?
— Вовсе нет. — Его пиджак приятно царапал кожу. Александра закрыла глаза, наслаждаясь моментом, стараясь сохранить его в памяти.
Финн нежно погладил ее по голове:
— Мы увидимся сегодня?
— За ужином, наверное, — сказала Александра и почувствовала приятную дрожь где-то в нижней части живота.
— А после? — тихо спросил он.
— Это опасно. Все будут в замке. Уоллингфорд, и моя сестра, и остальные…
Он пожал плечами:
— Ну, если ты не хочешь…
— Нет, я хочу… — Прислушавшись к себе, Александра поняла, что говорит чистую правду. Она хочет все. Она хочет его, жаждет, чтобы он заполнил тоскливую пустоту, образовавшуюся внутри нее. — Может быть, я… если ты не слишком устал… я могла бы зайти к тебе.
Финн крепче прижал ее к себе:
— Если кто-то должен блуждать по замку, пусть лучше это буду я. Если тебя заметят…
— Меня никто не заметит. Твоя комната расположена рядом с задней лестницей. Меня никто не увидит.
Его дыхание приятно согревало кожу. Александра чувствовала ровное и сильное биение его сердца.
— Ну, если ты уверена… — сказал он после долгих раздумий.
Александра высвободилась из его объятий и посмотрела ему прямо в глаза.
— Я никогда и ни в чем не была уверена больше, мистер Берк.
Финн погладил кончиком пальца ее губы:
— Тогда я буду вас ждать, леди Морли.
Полуденную тишину нарушил резкий голос:
— Синьора Морли, наконец-то!
Александра в полном недоумении подняла голову. У нее болели глаза, а в голове беспорядочно смешались ионы, катионы, свинец, кислота и что-то там еще. Прошло несколько секунд, прежде чем она сообразила, что находится в Италии, в комнате, которой сама же дала эвфемистическое название «оранжерея», а женщина, стоящая на пороге, — это синьорина Морини.
Очень взволнованная синьорина Морини, у которой съехал с головы шарф, а руки нервно мнут фартук.
— Синьора! Яйца!
Александра недоуменно моргнула:
— Яйца?
— Ну, да. Яйца, освященные яйца, их нет!
— Освященные яйца? — нахмурившись, переспросила она. — Вы имеете в виду те яйца, которые священник… — Она сделала движение рукой, словно разбрызгивала что-то.
— Да! Освященные яйца! Их украли!
— Украли? Ну, это вряд ли, синьорина Морини. Вы зря так волнуетесь. Кому могли понадобиться… святые яйца? И потом, это же, вероятно, богохульство.
Домоправительница злобно прищурилась:
— Это наверняка Джакомо. Только он не боится грешить.
— Ах да, Джакомо. Судя по всему, от него действительно немало неприятностей. Беспокойный парень. — Она положила бумаги Берка на стол и с наслаждением потянулась. — Но зачем ему ваши яйца?
Синьорина Морини всплеснула руками:
— Он не крал яйца сам, я в этом уверена. Она наверняка подбил на это кого-нибудь из конюхов. Из-за сыра.
— Какого сыра? — Александра поняла, что окончательно утратила способность соображать.
— Понимаете, сыр для вызревания необходимо поместить в конюшню. Такова традиция. В этом году конюхи говорят, что от него слишком много проблем. Я имею в виду Джакомо. — Темпераментная итальянка схватилась за голову.
— От Джакомо много проблем?
— Нет! Как вы не понимаете! От сыра! — стала объяснять домоправительница и даже приплясывала при этом, не в силах устоять на месте. — Все дело в запахе. Джакомо он не нравится. Он предложил кучерам взять яйца и сказать женщинам, то есть нам, что они не вернут яйца, пока мы не уберем сыр.
Александра чуть наклонилась, оперлась локтями о колени и начала массировать виски.
— Он знает, что яйца освященные?
— Знает, — буркнула Морини. — Ему плевать.
— Значит, он атеист? Прекрасно. Хоть какое-то разнообразие. Надеюсь, он не разобьет яйца. Или может?
— Разбить яйца? — выразила свое удивление синьорина Морини и взглянула на Александру с таким ужасом, что той стало неловко.
— Прошу прощения. У меня это вырвалось нечаянно. Я просто думала вслух, — улыбнулась она. — Конечно, я вижу, что проблема очень серьезная, но, боюсь, не вполне разбираюсь в этих делах. Зачем Джакомо все это?
Женщина тяжело вздохнула и подбоченилась.
— Он — разочарование.
— Совершенно с вами согласна. Лично я еще никогда не была так разочарована в мужчине. Ну, за последнее время, разумеется.
— Нет, я имею в виду, он имеет разочарование. Он разочарован.
— Ах, вот как, — протянула Александра и сделала паузу. — В любви?
Синьорина Морини молча кивнула.
— У него любовь с вами?
Домоправительница сверкнула черными глазами:
— Это было очень давно, все закончилось! Но Джакомо, он…
Она уронила руки и понурилась.
— Джакомо не считает, что все закончилось? — догадалась Александра. — И он дал клятву изводить кухонный персонал до конца своих дней?
— Да, вы все правильно поняли, миледи. Это ужасно! Невыносимо! Я так страдаю, — призналась Морини, а потом подалась к Александре, понизила голос и шепотом продолжила: — И вы тоже, миледи. Ведь это Джакомо посылал людей к синьору Берку, когда вы были там. И Джакомо отправил прошлой ночью большого герцога в персиковый сад.
Александра возмущенно ахнула:
— Не может быть! Зачем ему это?
— Это он! — уверенно кивнула синьорина Морини. — Он ненавидит любовников. Он ненавидит женщин. Он хочет, чтобы вы и ваши друзья уехали.
— Я этого так не оставлю! — разозлившись, вскочила Александра. — Я немедленно все ему скажу. Пусть знает свое место.
Синьорина Морини сделала шаг назад:
— Нет, не надо, это невозможно.
— Почему невозможно, хотела бы я знать?!
У Александры кровь вскипела от злости. Несносный мужлан не только стащил яйца, за которые Александра чувствовала ответственность, но и натравил на нее Уоллингфорда. Это действо требовало отмщения, и она намеревалась совершить его со средневековым изуверством.
— Это невозможно, — стояла на своем домоправительница.
— Возможно! — Александра окончательно вышла из себя. — В конце концов, я в данное время здесь хозяйка и не потерплю никаких заговоров слуг против себя.
Она начала нервно мерить шагами комнату.