Непокорное сердце
Мягкий голос мисс Марш прозвучал для Брайони почти неожиданно. Отворив дверь, обшитую панелью, она вошла в кабинет. Летиция Грейсон замешкалась на пороге, тоже желая войти, но элегантная маленькая женщина, сидевшая за изящным мраморным столом, попросила свою помощницу оставить их одних.
– Но, мэм, произошло кое-что, о чем вам следует знать, – возмущенно начала мисс Грейсон с порога кабинета, глядя, как Брайони усаживается в бело-розовое вельветовое кресло напротив мраморного стола. – Я убеждена, что предосудительное поведение этой юной особы сегодня ночью должно быть доведено до вашего сведения! Поверьте, мэм, за всю жизнь я не…
– Полагаю, ваше сообщение может быть перенесено, не так ли? – прервала ее Кэтрин Марш мягким и приятным голосом.
Наставница нахмурилась и, пробормотав что-то неразборчивое, вышла, громко хлопнув дверью.
Мисс Марш была миловидной, миниатюрной женщиной средних лет с пышными каштановыми волосами, едва тронутыми сединой, и спокойными, проницательными карими глазами. Она родилась и выросла в Бостоне в блестящей аристократической семье с безупречными великосветскими манерами. Она требовала образцового поведения от своих учениц и сама являла пример хорошего воспитания.
Все девушки любили и уважали эту женщину в отличие от мисс Грейсон, которую за глаза называли «мисс Кислая Физиономия». Мисс Марш представлялась им в романтическом свете и служила постоянным объектом сплетен и слухов. Было доподлинно известно, что она открыла школу для молодых леди в Сент-Луисе после трагической любовной истории. Ее обожаемый жених, молодой бостонский аристократ, погиб во время пожара в конюшне, пытаясь спасти свою призовую лошадь, и случилось это за неделю до свадебной церемонии. Согласно слухам мисс Марш так и не смогла оправиться от этого потрясения. Она отказала всем своим поклонникам и вскоре полностью отошла от светской жизни Бостона. В конце концов, приняв решение никогда не выходить замуж, она оставила родной дом и начала новую жизнь в Сент-Луисе, открыв пансион для молодых девушек из хороших семей, которым она руководила с большой мудростью и искусством.
Ученицы мисс Марш вели между собой непрекращающиеся споры, выясняя, кто же она на самом деле: героиня или несчастная жертва печальной и красивой истории любви. В свою очередь, Кэтрин Марш проявляла живейший интерес и участие в жизни своих воспитанниц. Индивидуально обучая девушек музыкальному искусству (мисс Марш была замечательной пианисткой), она к тому же брала на себя труд лично знакомиться с печалями и заботами каждой из них.
Брайони Хилл было уютно в этом изысканном бело-розовом кабинете: здесь, как всегда, витал легкий аромат лаванды. Девушка была не в силах отвести взгляда от красивых, почему-то подернутых грустью глаз этой милой женщины.
Мисс Марш нравилась девушка, сидевшая напротив, и она глубоко сожалела о той новости, которую должна была сейчас сообщить.
– Добрый вечер, Брайони, – мягко начала директриса.
– Добрый вечер, мисс Марш. – Брайони напряженно ждала продолжения, не в силах отгадать причину столь позднего вызова.
Мисс Марш помедлила одно мгновение, необычная печаль, снова скользнувшая в ее глазах, увеличила беспокойство Брайони.
– Умоляю, мэм, что случилось? – спросила она, слегка подавшись вперед в кресле. – Почему вы вызвали меня? Может быть, я… может, я сделала что-нибудь ужасное?
– Нет, дорогая моя, вовсе нет. Хотя, похоже, мисс Грейсон думает иначе. Как бы то ни было, это может подождать. А сейчас боюсь, что у меня для вас печальные новости.
– Боже милосердный! Что такое?
– Я только что получила телеграмму от судьи Гамильтона из Винчестера, штат Аризона. – Мисс Марш вздохнула, сочувственно взглянув на широко распахнутые глаза Брайони. – Дорогая моя, – сказала она мягко, – мне очень жаль, но я должна сообщить вам, что ваш отец убит.
– Убит! – Брайони застыла на месте, не веря своим ушам. В горле у нее мгновенно пересохло, так, словно туда насыпали песку. – Нет! Это… это невозможно! – вскрикнула она, в смятении глядя на мисс Марш. – Это не может быть правдой!
– Я понимаю, как вы себя чувствуете, моя дорогая. Конечно, это страшный удар. Но, к несчастью, это правда. Вы сами можете прочитать послание судьи Гамильтона, если желаете.
Жуткий, пронизывающий холод сковал Брайони. Ее отец умер! Она ощутила легкую тошноту и откинулась на спинку кресла, закрыв лицо дрожащими руками.
– Я не могу в это поверить, – пробормотала она и медленно подняла взгляд на мисс Марш. – Вы сказали, он был… убит? Что вы имели в виду? Как он… – она проглотила комок в горле, – как он умер?
– Он был застрелен… из револьвера.
Это известие вызвало новую волну ужаса в душе Брайони. Девушка впилась пальцами в подлокотники кресла. Мурашки поползли у нее по спине.
– Убийство? – прошептала она едва слышно.
– Нет, не совсем. – Мисс Марш не могла больше смотреть на это побелевшее, как полотно, лицо, утратившее признаки жизни. Отведя взгляд, она покачала головой, нервно теребя край стола тонкими пальцами. – Он был застрелен во время поединка на револьверах – справедливого поединка, как его называет судья Гамильтон, – в присутствии нескольких свидетелей. Боюсь, что ужасный человек, который стрелял в него, Джим Логан, не может быть обвинен в убийстве. – Она пожала плечами. – Аризона, должно быть, ужасное, дикое место. Вся эта история представляется мне настоящим варварством!
– Но я не могу понять, зачем было этому человеку убивать моего отца. Должно быть, между ними произошла какая-то ссора, но из-за чего, по какой причине отец мог поссориться с этим… этим…
– Джимом Логаном, – подсказала мисс Марш и беспомощно пожала плечами. – Простите меня, Брайони, но судья Гамильтон не объяснил, что между ними произошло. Я понимаю не больше вашего.
Не проронив больше ни звука, Брайони снова выслушала слова участия от мисс Марш. Директриса заверила, что девушке не стоит волноваться ни о каких организационных проблемах. Завтра утром она сама пошлет за адвокатом Уэсли Хилла, и, вне всяких сомнений, он увидится с Брайони в ближайшие дни, чтобы ввести ее в курс дела. На прощание мисс Марш отдала Брайони телеграмму судьи и предложила проводить ее до комнаты, но девушка отрицательно покачала головой и вышла.