Ведьма при дворе (СИ)
Я расплатилась и вышла к Заха́ри – тот стоял у входа, и, как полагалось верному стражу, ожидал меня. Последние два дня мы практически не разговаривали, и я старалась его не беспокоить, чтобы не вызвать словоизвержение вновь. К тому же, на следующий же день после нашей ссоры, я написала ему, что на вечерней прогулке нам стоит провести время в разных частях сада.
Но на этот раз я не могла сдержать слов. Он выглядел слишком странно. Кожа лица стала бледной, а на шее проступили подозрительные красные пятна. Глаза казались уставшими и мне даже не хотелось предполагать в каком они были состоянии, так как к выводу о болезни я пришла лишь невнимательно его осмотрев. И что-то мне подсказывало, что при детальном осмотре проблем обнаружилось бы намного больше.
– С тобой всё хорошо? – я задала вопрос, предвкушая положительный ответ.
– Да, – он кивнул, но теперь я чувствовала в его голосе усталость. Что могло на него подействовать? Или… кто? Может, в Чертоге появились недоброжелатели? Но ведь со мной всё хорошо, а Заха́ри, кажется, уже не в силах стоять на собственных ногах. Стало быть, кому-то помешали люди?
– Мы идём Дерии! – если бы я знала, откуда у меня взялся такой напор и вселенское желание помочь бастарду. Впрочем, что-то подсказывало мне, что возвращаться во дворец с мёртвым защитником, тем более из пристанища ведьм – не самая лучшая идея. – Сейчас же. Она знает, что делать.
– Яна, я не принимаю ничего от ведьм! – он стал сопротивляться, что и ожидалось увидеть от весьма недальновидного ненавистника магии. Но удивило другое, совсем другое. Он назвал меня по имени. Пусть будучи не в добром здравии, пусть со зла, но… по имени. От такого сюрприза я потеряла дар речи, хоть подобные сцены мне вовсе не свойственны. Но, в скором времени, я вновь почувствовала в себе силы говорить и сделала вид, что не заметила столь поразившего меня жеста.
– Если ты, ваше упрямое бастардство, будешь и дальше утверждать то, что с ведьмами не водишься… – я выдохнула эти слова как какая-то сварливая женщина, но совсем не придавала этому значения. Мне хотелось сделать так, чтобы мой страж доехал до дворца в целости и сохранности. – … если это будет продолжаться и дальше – мы вернёмся во дворец, и я волью в тебя то же самое, что вылила пару дней назад, хочешь ты этого или нет.
– Только попробуй! – он пригрозил мне пальцем, но, в силу недуга, это выглядело не так серьёзно: его рука тряслась. – Я лично сделаю так, чтобы осталась лежать здесь. Навечно.
– Звучишь как мальчик, которому насыпали ненавистную ему кашу, – я не уставала возмущаться. Каким-то неизвестным мне образом, он втянул меня в спор.
– Звучишь как женщина, которая эту самую кашу приготовила, – его голос будто стал более живым, но улучшение было недолгим. – Не умея готовить.
– Я умею готовить, – в разгар недуга это выглядело более чем смешно и плачевно одновременно, но, всё же, моя честь была задета.
– Докажи!
– Ты же не принимаешь ничего от ведьм, – я атаковала его же фразой, после чего, закрыв глаза, победно выдохнула, готовясь теперь направить его к Дерии, где старая ведьма-знахарка точно скажет, что с ним происходит.
Но, вместо въедливой реплики я услышала звук падающего на землю тела. Открыв глаза, я чуть не закричала от страха и разрывающего меня чувства вины. Передо мной лежал Заха́ри. И теперь было время молиться о том, чтобы это был не мёртвый Заха́ри…
ГЛАВА 21
Небольшое помещение знахарки оказалось лишь шалашом. В нём было слишком мало места. Что же, после «падения» Чертога все выживают как могут и даже такие важные ведьмы не были исключением. Нечто напоминавшее обычный дом я видела лишь у Герганы, но, судя по всему, его выделили только для того, чтобы все пришедшие знали, куда идти.
Я сидела около кровати Заха́ри, в мыслях виня себя за всё произошедшее. Мы оказались в Чертоге по моей надобности, а, значит, и ответственность стоило вешать на себя. Мне довелось задуматься об этом только сейчас, когда мне рассказали, что на нём лежит простое заклятье, а Дерия уже практически сняла его и наказала мне сидеть рядом на случай, если какой-нибудь из ингредиентов подействует на бастарда не так, как должен был.
Но пока что он спал. Во всяком случае, мне хотелось в это верить. Кто знает, как на него подействует отвар. Что, если бархатцы для него – яд и действуют они даже хуже, чем то заклятье, которое на него наложили.
Как мне узнать? Как это узнать? Ведь кроме него мне сейчас никто ничего не скажет.
Да и он тоже.
Как же мало я о нём знаю… Что, если это знание могло бы спасти ему сейчас жизнь?
Чтобы хоть на секунду забыть об этом, я приподнялась и потянулась к компрессу. Его стоило поправить. Он давно мозолил мне глаз, так как Дерия положила его чуть криво, а теперь у меня была возможность это исправить.
– Что ты делаешь? – как только я коснулась прохладного полотна на его лбу, мужчина тут же открыл глаза. Его голос был вялым и болезненным. И мне хотелось верить, что это признак возвращения к жизни, а не падения к смерти.
– Пытаюсь забрать тебя с того света, – быстро ответила я, ощущая некое неудобство. Всё же, прикасаться к нему мне не слишком-то и хотелось. – Кстати о свете. Я знаю, тебе это не свойственно, но, как только здесь появится женщина пышным зелёным шарфом на шее – поблагодари её. Она тебя спасла.
– А кто меня погубил? – он усмехнулся и посмотрел в мою сторону. Жаль, компресс оказался только в моих пальцах, а не в руках. В таком случае мокрая пощёчина была бы больнее обычной.
– Хочешь вызвать у меня чувство вины, я поняла правильно? – внутри вновь просыпались ведьменские чувства, управлять которыми даже когда они только-только стали проявляться, было сложно. Но я пыталась делать это. Я не могу сорваться. Не сейчас. – Знай: я и так понимаю, что виновата. Не будь нас здесь – ты бы не попал под действие заклятья.
– Я знаю. Но… Я под него попал. Так что ты виновата, – его тон стал немного веселее. Кажется, после настоя сил и правда прибавилось. – Так что, в честь этого и в честь того, что ты Королевская ведьма, я ограничусь небольшой просьбой. Принеси мне поесть.
– Идиот, – я чуть отстранилась, опустив руки на кровать. Пальцы чудом не сжимались в кулаки, но на глазах уже показались слёзы. Я вновь направила свою ведьминскую силу в слёзы. Мне не удалось этого почувствовать, но я верила в то, что сейчас во мне говорит ведьма, а не человек. Иначе я сломаюсь. Я покажу ему свою слабость. И он будет точно знать, куда меня можно ранить. Чувство вины перерастало в обиду, а ладони чувствовали какое-то успокаивающее тепло, но это едва ли могло меня остановить. – И ты ещё можешь шутить? Посмотри, где ты сейчас. В кровати. Час назад. Всего лишь час назад тебе дали отвар, а ты ведёшь себя как… как обычно… Тебе ведь плохо, признай это.
– Ты действительно хочешь, чтобы я сейчас ныл? Чтобы я говорил, как мне плохо, что у меня болит и как мне противно от этого компресса, который хуже ткани пропитанной ракией, – его лицо стало немного серьёзнее. Я чувствовала, что он говорит правду. Но почему? Почему он говорит её мне? Я же… ведьма. – И, видимо, принудить к этому ты решила меня в конец придавив кисть.
– Прости, – я резко отпрянула, будто от горячей печки. Только сейчас я заметила, что, как оказалось, положила руки прямо на его пальцы. Ещё одно касание. Что же, не самая прекрасная новость. Отнюдь не самая прекрасная. Впрочем, это – абсолютная случайность, которая решительно ничего не значит. Сложно даже представить, чтобы я сама захотела вот так положить руки в руки Заха́ри. И что потом? Попросить старших ведьм создать иллюзию полёта и, хотя бы с помощью такого обмана, отправиться с ним в страну добра и процветания? Нет уж, это скорее походит на финал счастливой сказки, со счастливыми персонажами и радостными улыбками. Это не для меня. И не для Заха́ри. Не для нас обоих.